Пронзая ветер
Шрифт:
Ланетта поприветствовала Тагиль реверансом. Настолько неловко, что смахнула рукой вазу цветов с журнального столика. Вспыхнув до корней волос, она бросилась их поднимать.
— Ах, оставь. Прислуга уберет…. Я же говорила тебе, дорогая, Ланетта чувствует себя здесь очень скованно. Это препятствует ее выздоровлению.
Реплика прозвучала из угла комнаты. Ланетта только сейчас заметила вторую принцессу. Сегодня она была в синем платье, что несколько сливало ее с интерьером. На ее коленях сидела маленькая пушистая собачка. Ланетта смутилась еще сильнее,
— Ну, и что тебя у нас не устраивает? — вопросила Тагиль.
— Все устраивает, — пролепетала девушка. — Только…
Тагиль молчала, ожидая продолжения. Ланетта, собравшись духом, выпалила:
— Ну, зачем я вам? Тут столько прекрасных, утонченных и одаренных людей. Почему вы так печетесь обо мне? Я без роду, без племени. Музицировать и вышивать я тоже не умею. Разве что забавлять своей неловкостью… Но это вам скоро наскучит. Шут у вас есть, и моя неуклюжесть никогда не сможет затмить его искусство.
Тагиль засмеялась. В ее смехе чувствовалась какая-то нервозность.
— Так вот в чем дело! Ты завидуешь моим прекрасным и утонченным придворным? Поэтому страдаешь?
Ланетта хотела объяснить, что ее неправильно поняли, но Тагиль не дала ей этой возможности:
— Это все поправимо. Знакомься — Скульптор, мой личный парикмахер, а по совместительству еще и замечательный лекарь. Смею заверить — в этих областях ему нет равных в Митриле… К тому же он у нас очень скромный. Многие свои таланты наш добрый мастер старается не выпячивать наружу. А что-то, подозреваю, скрывает даже от нас…
— Вы ошибаетесь, моя госпожа. Я и мои умения полностью принадлежат Дому Пути, — возразил Скульптор.
— Но ты зачем-то обучил Линнока лицедейскому искусству своей страны. Подозреваю, чтобы он потешался над нами, — обвинительно заявила она.
— Это было сделано с ведома вашего отца.
— И благодаря тебе он освоил кросские приемы борьбы. Скажи, зачем шуту такие навыки?
Корэл и Ланетта удивленно переглянулись. У принцессы, явно, было взвинченное состояние.
— Но что в этом плохого? — снова почтительно возразил парикмахер. — Линнок принадлежит Дому Пути так же, как и я. Ваш отец очень серьезно относился к образованию Линнока. Разве является преступлением то, что я немного увеличил количество его умений? К тому же я не делал из всего этого какой-либо тайны.
— Не делал, — согласилась она. — А как насчет кросского искусства обольщения? Это тоже вошло в его программу образования?
— Линнок — достойный молодой человек, — твердо сказал Скульптор. — Он не пользуется запрещенными приемами.
— На все есть ответ, — неприятно засмеялась Тагиль. — С магическим метаморфозом тоже выкрутишься?
— Смею напомнить, — слегка побледнев, заметил Скульптор, — что этот вид магии в Митриле также находиться под строжайшим запретом.
— Но ты им занимался, — упорствовала Тагиль, раздражаясь все сильнее.
— В вашем Доме — никогда. Ведь метаморфоз невозможен без Силы Осс.
— Черной Силы, взращенной из наших пороков; Силы — проклятой всеми порядочными
— Это не так, светлая госпожа, — не согласился Скульптор.
— Ты будешь со мной спорить, кроссец?
Глаза Корэл опасно засверкали, а собачка, возбужденная ее состоянием, затявкала.
— Люси, все хорошо, милая, — Корэл преобразилась, успокаивая собачку.
Ланетта снова поразилась необычной мягкости, проступившей сквозь маску надменности. Похоже, принцесса была большой любительницей животных. Тагиль, напротив, не обратила на домашнюю питомицу никакого внимания. Она продолжила наседать парикмахера. Тот начал заметно нервничать.
— Ведь раньше ты был метаморфом?
— Моей госпоже известно: я прибыл в вашу страну, имея серьезные проблемы с памятью, — его голос дрогнул. — Ваш добрый отец был столь любезен, что оставил меня у себя. Стоит мне столкнуться с какой-то болезнью, коснуться ваших прекрасных волос или взять в руки шпагу — и я понимаю, что нужно делать дальше. Но это всего лишь обрывки прошлого. Они возникают, будто из ниоткуда, и никогда не складываются в единую картину. Где и когда я освоил эти искусства, что еще я раньше умел — все это отсутствует в моих воспоминаниях. И ваш добрый отец, как не бился, так и не смог залатать дыры в моей голове. Поэтому, моя госпожа, я не могу ответить на ваш вопрос.
И он склонился в поклоне.
Тагиль прошлась по комнате о чем-то напряженно думая, а потом, остановившись около Ланетты, приказала:
— Скульптор, тебя представляется великолепная возможность приоткрыть завесу своего прошлого. Наша Ланетта в твоем полном распоряжении. У меня есть в запаснике немного Силы Осс. Я предоставлю тебе ее для работы, а ты покажешь, на что способен. И предупреждаю, отказа я не потерплю.
— Тагиль, — зашептала пораженная до глубины души Корэл. — Если Скульптор сделает это, он должен будет отправиться на Арену. Перед Законом все равны.
— Корэл, только не надо нравоучений! Твоего брата мне вполне хватает. Ланетту здесь никто не знает. Гостила сначала одна девушка с потерей памяти, затем куда-то уехала. Теперь гостит другая. Что такого? Это ты виновата в том, что я вынуждена сейчас заметать следы. Зачем ты привела ее в Тронный Зал? Да еще предварительно не объяснила, как следует себя вести! Ее поведение и твоя снисходительность к ней вызвали много толков и ненужного любопытства. Мне не нужны осложнения. Во всяком случае, пока не вернется отец.
Корэл виновато потупилась, а принцесса вновь обрушилась на бледного Скульптора.
— Скульптор, предупреждаю, ты гарантированно лишишься своего места, если не выполнишь мою просьбу. Тем более, что Верховная Жрица настаивает на этом, — пригрозила она. — Ротэль уже давно твердит мне, что твое присутствие компрометирует меня в глазах моего народа… Ты слышал Ланетту. Она недовольна собой. Сделай девочку счастливой.
— Но я довольна… — проблеяла испуганная Ланетта.
— Но моя госпожа! — одновременно с ней вскричал Скульптор.