Проповедь в аду
Шрифт:
Орудия обрушили опустошающий шквал плазмы на позиции противника. Гравиотитановые турели вражеских пушек разом были выкошены мощными залпами орудий линкоров и вакуумными ракетами. Гиперплазменная коса поработала на славу. Засевшие в засаде бойцы нанесли удар, вступили в бой, уничтожив и частично парализовав формирования корсаров. Многие из них так и застыли в неестественных позах, корчась на полу в коридорах транспортных звездолетов. Битва, как и следовало, ожидать, была короткой. Операция вновь прошла гладко.
— Сегодня у меня прекрасный день, — сказал Максим Трошев. — Все идет, как положено. Неплохо бы отметить удачное начало.
Генерал Филини заметил:
— Посмотри, ведут знакомого дага.
Начальника
— Ад и кал — символично!
Остальных пленных развели по камерам, их ожидали допросы и суд. Пираты под разряд военнопленных не попадали, значит, многих из них ждет в лучшем случае каторга, в худшем — смерть. База оказалась битком набитой богатой добычей, ценным гравитоном и аэроломом, да и золота на ней было в избытке, хотя на межгалактических просторах сей металл, ценился гораздо меньше, чем на Земле.
Базу тщательно исследовали, затем перепрограммировали, получилась неплохая цитадель среди астероидного океана. Здесь, в напичканных космическим мусором просторах, можно было спрятать сотни тысяч звездолетов и провести серию перегруппировок.
Маршал отдавал распоряжения, войска прибывали, Сталинград кипел, словно исполинский котел, переваривая громадное количество соединений. Каждый день следовали доклады и директивы. В самом городе, и на обширных пространствах планеты наверняка присутствовали вражеские резиденты. Поэтому армады перебрасывались сразу в пояс астероидов. Сталинград был перекрыт, на планету никого не впускали и не выпускали. Гравиоакустики и пеленгаторы работали круглые сутки, стараясь поймать сообщения, посланные внедренными шпионами конфедерации. Собственные агенты также не дремали, они сообщали, что даги усиливают оборону, подтягивая дополнительные подразделения из других галактик. Не исключено, что произошла утечка информации, и враги знают об операции "Стальной молот". Следовательно, проведение операции поставлено под угрозу. Утраченный элемент внезапности сводит на нет шансы на победу… Правда, оставалась еще вероятность применения нового оружия, обещанного центральным командованием. Максим Трошев напряженно ловил сообщения из Галактик-Петрограда. Наконец, ему передали, что скоро прибудет генерал инженерных войск Олег Гульба и на спецзвездолете передаст сверхсекретное оружие, которое должно изменить ход войны. Трошев приказал готовить прием. Всех офицеров высшего эшелона подвергли дознанию с применением сыворотки правды. Двоих подозреваемых арестовал СМЕРШ, остальные были чисты и продолжали работать.
Маршал, отдавая через плазмо-комп приказы, гулял по аллее. Рядом с памятником Сталину росли деревья, усыпанные красочными стреловидными цветами и крупными оранжевыми фруктами.
Максим сорвал один из этих плодов. На вкус он был сочен и приторно сладок. Невольно нахлынули воспоминания. Сразу в памяти всплыл, хотя не первый, но очень горячий бой. Картины сражения проносились перед мысленным взором Максима. Он тогда был молоденьким капитаном и охранял базу на планете Нева, где ремонтировали подбитые российские звездолеты.
Быстро перекусив, он спускался по трапу, когда раздался сигнал воздушной тревоги. Из трех солнц в небе застыли два, дно из них касалось линии горизонта. Мучительная жара спала, и, казалось, можно сбросить напряжение, сыграв в городки или борцовский футбол, а тут на тебе. Трошев подбежал к гравиотитановой двери бункера, чтобы присоединиться к огневой батарее, которой он командовал. Дверь заклинило. Достав плазмо-комп, Максим переслал сообщение на дальний рубеж, оснащенный импульсными орудиями. Справа затарахтели зенитки, в воздухе запахло озоном. Подняв голову, Трошев увидел тучу тяжелых эролоков класса "орлан". Это были бомбардировщики тактического назначения, они летели с востока вдоль реки Листик. Казалось, что с исполинской горы на салазках скатываются хищные эролоки — с нарисованными пастями стервятников на гравиотитановых мордах. Они летели, держа курс на беспомощно застывшие звездолеты.
Послышался отвратительный вой падающих бомб, ракеты прочертили инверсионные следы. Под Максимом дрогнула земля. Река Листок была покрыта слоем горячего льда — смесь воды и элемента зидигир. Эта субстанция при сильной жаре всегда образовывала лед, который таял при охлаждении… От сотрясения лед вспучился, и в небо поднялись голубые задымленные фонтаны. Многие из них застывали как пена на торте, образуя зеленеющие диковинные формации. Зрелище впечатляло, но Трошеву было не до иногалактической природы.
У мостов и на космических кораблях закашляли многоствольные зенитные турели. Они испятнали комками разрывов розово-атласное небо. Казалось, что нет просветов, в которые могли бы проскочить бомбардировщики, а "орланы" все же прорывали огневую и плазменную завесу и устремлялись к звездолетам, мостам, башням, заводам.
Такой массированный налет Максим видел впервые, до этого его служба ограничивалась мелкими стычками и боями местного значения. Взрывная волна швырнула Трошева к столбу гравио-передатчика, от удара заныла спина. Максим задыхался и силился подняться на ставшие вдруг непослушными ноги. Он наблюдал, как сваливаются в пике и взмывают "орланы" над теми участками громадного аэродрома и реки Листок, где стояли космические линкоры, крейсеры и авианосцы. Удару подвергся и погруженный с целью маскировки на дно реки флагманский эсминец "Рокоссовский". Его окружило цепью разрывов. К счастью, силовое поле позволяло сдерживать натиск и даже прикрывать универсальные корабли, способные плавать под водой и летать меж звезд. Эти небольшие звездолеты, словно птенцы, прижались к гравио-титановому борту эсминца.
Трошев ждал, что сейчас полетят в сторону пылающие обломки и вспыхнут плазменные пожары с многомиллионной температурой. Тогда ему придет конец. Но ни один звездолет еще не был взорван. С зенитных площадок, окутанных радужной искрящейся короной, неслись лучи смерти. Вражеские машины горели, на поверхность падали оплавленные фрагменты.
К вою бомб вдруг присоединился хлесткий свист ракет — беспилотные заряды били с большой дистанции. Крылатые ракеты неслись и с противоположной стороны. Некоторые из них достигли цели. Чудовищная вспышка ослепила Максима, который с опозданием прикрыл глаза. Кожу опалило. Конфедераты спешили воспользоваться неподвижностью звездолетов, чтобы одним комбинированным ударом уничтожить их.
В ответ заговорила наземная артиллерия. В бой пошли невидимые для радаров межпланетные снаряды и прилетевшие с ночной стороны эролоки. Грохот стоял такой, что Трошев не слышал ни звонких команд на батарее "Сокол", ни гул моторов противника. После очередной разорвавшейся ракеты Максим окончательно отключился.
Налет длился около часа. Все вокруг было завалено ошметками сбитых "орланов". Стрельба смолкла, и в израненном небе трубно загудели истребители "Орел" и "Ястреб", они рыскали меж высоких свинцово-фиолетовых облаков, уничтожая одиночные вражеские эролоки.
Трошева подобрали роботы-санитары. Его быстро вернули в строй, но воспоминание об этом бое осталось с ним навсегда.
Маршал очнулся. Деревья шелестели, сквозь листья просвечивало солнце. Комп-браслет забибикал — маршала вызывали, видимо, генерал галактики прибыл. Хотя формально звание маршала выше, чем генерала галактики, фактически полномочия специального представителя ставки в некоторых вопросах выходят за рамки доступного Трошеву.
Спецзвездолет был прикрыт мощным силовым и маскирующим полем, поэтому его прибытие было неожиданностью даже для Трошева. Впрочем, это была довольно распространенная политика, когда представители ставки могли нагрянуть как снег на голову.