Пророчество крови
Шрифт:
– Хорошо. Я подожду.
Парень развернулся, и она почувствовала, как рука, что сжимала ее руку расслабилась, а потом он резко отпустил ее тонкое запястье и толкнул дверь. Девушка осталась стоять в полном одиночестве в темном, холодном коридоре, стены которого, кажется, хотели зажать ее между собой.
– Мистер Малфой, какая честь – как только слизеринец переступил порог кабинета, Кингсли встал с кресла, которое было не менее шикарное, чем в кабинете Люциуса. – Признаюсь честно, не ожидал Вас так быстро.
– Министр, я думал, Вы будете ждать меня еще у ворот, с целой службой Аврората – ответил парень спокойным,
– Гарри сказал, что Вы придете сами. Не сомневаясь в его словах и характере мисс Грейнджер – на это Драко хмыкнул, но Министр продолжал, – я не видел необходимости отрывать сотрудников от важных дел, которых, к сожалению, еще очень много, даже после всего того времени, что закончилась война. Увы, слишком много магов были втянуты в игру, которой руководил один сумасшедший монстр.
– Министр Брувстер, мисс Грейнджер любезно сопроводила меня к Вашей двери и сейчас, живая и здоровая, ждет в коридоре. Я понимаю, что именно имеется в виду под занятостью Аврората, поэтому предлагаю переходить к делу, которое Вам так не терпится сделать.
– Как хорошо, что мы так быстро поняли друг друга.
Как только Драко закрыл за собой дверь приемной Министра, Гермиона сразу же пожалела, что отпустила его самого. Но она верит, хочет верить, что все будет хорошо. Он ни в чем не виноват. За время войны на нем нет никаких следов, которые вели бы в Азкабан, он не должен расплачиваться за поступки своего отца. Так он был Пожирателем, но он не выполнял задач, которые ему предназначались, он не убил Дамлдора, он спас их из горящей Выручай-комнаты, его мама спасла Гарри от смерти. Можно сказать, что она спасла магический мир, это она помогла им выиграть в войне, ценой своей жизни, она защитила их всех от верной смерти, если бы Волан-де-Морт выиграл. В чем он виноват? Даже её саму похитил не он, а эльфийка.
От безумных поисков причины, по которой Драко может пострадать, закружились голова и она оперлась о стену, чтобы не упасть. Но как только глаза прикрылись от усталости, как дверь позади громко хлопнула и из приемной выбежали... Гарри и Джинни.
– Гермиона – девушка бросила подруге на шею, – с тобой все нормально. Мы так долго тебя искали, как только ты исчезла из Мунго. Мы так волновались. Где ты была?
– В Малфой-мэноре – холодно ответила коротковолосая гриффиндорка. Она не хотела так грубо, но увидев таких родными для нее друзей, практически семью, она испугалась. Гарри все знал, и скорее всего, всю правду знала и Джинни. Поэтому для чего эти банальные слова о волнении и поисках? В ее глазах видно осуждение, за то, что подруга выбрала не ее брата, не “своего”, а врага.
– Герм, я видела то, что показывал Кингсли, но я не верю. Не верю, что ты могла быть с кем-то из того змеиного гнезда. Не верю, что твои улыбка, радость, были искренними. Скажи, что это была неправда.
– Что именно?
– Кто это был? С кем ты была целую неделю?
– Это был... – Гермиона посмотрела
– Я не верю – рыжая девушка отошла от той, которую думала, что знала.
– Во что, Джин, во что ты не веришь? В то, что можно любить всем сердцем, быть готовым ради этой любви на все? Быть готовым отдать свою жизнь ради человека, которого любишь? Наш последний разговор... ты помнишь? Все слова, что сказаны... тобой... мной... Неужели в них ты не видишь ответов на свои вопросы? Я не буду объяснять Вам свои поступки, не буду просить прощения. Я просто скажу – я счастлива! Впервые в жизни, по-настоящему. И за свое счастье я буду бороться. До конца.
И как только она это сказала, дверь приемной открылась. Девушка вернулась и даже сделала шаг, с надеждой, что сейчас выйдет ОН, скажет, что все нормально и они исчезнут куда угодно, только подальше отсюда, подальше даже от своих друзей, что никогда не поймут, не примут этот выбор, и это они только что доказали. Но из-за двери показалась лишь синяя министерская мантия, в которую был одет секретарь Кингсли.
– Молодые люди, Вас всех хочет видеть министр.
В кабинет Гермиона не зашла, а кажется влетела. Оглянувшись вокруг, она резко остановились – Министр... был... один...
– Мистер Кингсли, где он?
– Мисс Грейнджер, добрый день – тон темнокожего волшебника был полной противоположностью, тому, каким он говорил с Драко. – Рад, что с Вами все хорошо.
– Где Драко? – От того, что Гермиона назвала парня по имени, в голос и так спокойно, Джинни охнула, Гарри взял ее за плечи.
– Мистер Малфой там, где должен быть, по крайней мере, до выяснения всех необходимых обстоятельств. Он в Азкабане, и будет там до судебного слушания, которое будет назначено не ранее следующей недели.
Однако ни дальнейших ответов, ни объяснений, ни вопросов девушка уже не слышала. Земля начала уходить из-под ног, в ушах, словно колоколами, отбивалось «Азкабан, суд, следующая неделя».
О чем они говорили, сколько еще пробыли в кабинете министра, как оказались на Гриммо, она не помнила, но когда мозг снова начал соображать, то оказалось, что это знакомая кровать и стены, были в доме ее друга. Или кто они теперь?
Гриффиндорка заставила себя встать. Она была одета в то, что надела ещё в Малфой-мэноре. Но когда это было? Вчера? Даже не удосужившись зайти в ванную комнату, чтобы привести себя в порядок, она отправились на поиски Гарри. Она прекрасно понимала, что помочь Драко выбраться самостоятельно ей не удастся. Ей придется кого-то попросить об этой помощи. Это точно не будет Джинни, которая скорее просто нашлет на нее свое любимое заклинание сглаза. Рон? Где он? Знает ли он вообще, что происходит, как отреагировал? Хотя, зная Рона, вряд ли его вообще посвятили в происходящие, если бы он знал правду, то сейчас все бы были заняты последствиями его осведомленности. Хотя, возможно, так оно и есть? Помочь скорее всего придется просить Гарри... Но согласится ли он, после всего того, что услышал и узнал... Возможно, только в память о минувших годах...