Пророчество Предславы
Шрифт:
— Экий лешак-переросток, — буркнул Власорук. — Совсем иначе я ваших богов себе представлял.
— Главное до горла добраться, — повторил Быстроног, но без прежней уверенности.
Не дойдя до церквушки полсотни шагов, Мститель остановился. Замер на миг и вдруг взревел. Понял, что угодил в засаду. Чутьём своим звериным понял. Но загнать восставшего бога в ловушку, вовсе не означало победить его. Мститель догадался, что может вырваться из западни, только уничтожив самонадеянных охотников, и приготовился к схватке. В его когтистых лапах-руках (которые и сами по себе выглядели неслабым оружием) появились невиданные кривые
Мститель обвёл взглядом село, взревел ещё раз. Одиннадцать чародеев, выступив из укрытий, шагнули навстречу бывшему богу.
Каждый из них имел при себе излюбленное оружие, из тех, что хранится в тайниках, ожидая особого случая. Этому, с виду самому обыкновенному, порой нелепому оружию, позавидовал бы любой знаток.
Сокол сжимал зачарованный меч. Давно не обнажал он свой верный клинок. Не довелось воспользоваться им на Черте, не нашлось там соперника. Теперь враг появился, более чем достойный.
Мена, достав осторожно лук, деловито обмотала два пальца правой руки лоскутом мягкой кожи. Никогда прежде не видел Сокол девушку оружной и теперь подумал, что её характеру больше подошёл бы кинжал, или нож. Лук вообще оружие негодное для поединков, да и для защиты в пути он подходит мало. Ещё чародей подметил, что Мена держала лук так, как его держат овды, хотя мог бы поклясться чем угодно, что в жилах ведуньи не течёт ни капли их крови.
Молодые волхвы сжимали в руках покрытые тайными письменами сабли. Как и сами волхвы, их оружие походило одно на другое. Правда, Ушан держал свой клинок в левой руке, в то время как Орх предпочитал действовать правой.
Не с Той Ноги не имела ничего, кроме старого, изрядно потрескавшегося и потёртого посоха. Но такой посох многих мечей стоил, на что намекали покрывающие дерево многочисленные зарубки.
Чёрные колдуны разошлись во вкусах. Барцай достал меч, не уступающий по силе тому, что имел Сокол, а Шамбал сжимал в руках короткое копьё — сулицу с небывало широким наконечником.
Ведьмак из Тумы, Чорган, вооружился топором на длинной, с его рост, рукоятке. Не лесорубским был топор, но и не таким, которым во врага мечут. Огромная секира.
С виду простые клинки достали Кермен с Жавой. Но вряд ли и их оружие было таким уж обычным. Сила не всегда в надписях, да красивых узорах скрывается.
Всех удивил Вармалей. Он вытащил здоровенную окованную железом кость. Какому зверю принадлежала эта кость раньше, угадать никто из чародеев не взялся бы. Таких крупных тварей в здешних местах тысячу лет не водилось. Разве что онары-великаны подобных животных застали, а может, они же и истребили. Кость годилась и как палица, если бить огромным мослом, а могла использоваться и в качестве копья — белое рваное остриё на конце внушало почтение. Многим поначалу показалось, что махать такой штукой не слишком удобно, но Вармалей заранее всех успокоил, пару раз, для пробы, проломив плетень.
Это только в сказках какой-нибудь удалой князь или добрый молодец со злодеем один на один бьётся. И, понятно, к вящей славе рода, легко того злодея побеждает. А в жизни совсем не так красиво выходит. Не до поединка чародеям было, не до честной сшибки. Навалились гуртом, как тати на гостя проезжего. Хотя бы так, по подлому, завалить восставшего духа.
Они избрали самый простой и надёжный способ схватки, когда горстка более слабых сражается с одним, значительно превосходящим их в силе. А именно, окружив Мстителя, наносили поочерёдно удар за ударом так часто, что противнику едва хватало сноровки отбивать выпады, но не наступать самому.
Начал Вармалей со своей костяной палицей. Он как-то хитро, без размаха, неожиданно ткнул Мстителя в бок. Не достал. Но тут же вступил ведьмак из Тумы, стараясь попасть топором в голову. Сокол, напротив ударил низом, целясь по ногам, а стоящая позади него Мена, выпустила первую стрелу. Не успела стрела долететь, как один за другим рубанули саблями молодые волхвы — первый слева, второй справа и верхом…
Мститель вертелся, словно поднятый из берлоги медведь в окружении разъярённых псов. Казалось, вот-вот он собьётся и пропустит удар, и тогда уж чародеи своего не упустят — навалятся гурьбой… Но Мститель не сбивался. Он быстро и чётко отражал удар за ударом и, похоже, не слишком расточал силы.
Колдуны прибавили. Без толку. Прибавили ещё. Толку вышло не больше. Рубка достигла такой скорости, что движения чёрного демона невозможно стало разглядеть. Клинки в когтистых лапах-руках превратились в два призрачных круга. А колдуны, словно крестьяне на молотьбе, мерно били куда-то в серёдку.
У Сокола всё не выходили из головы призрачные всадники, которых ему пришлось повстречать в Пскове, и которым обычное человеческое оружие не причиняло вреда. Где они? Держит ли их Мститель в запасе, или давно растерял в битвах? Двухвостые, да крылатые твари ещё в Пскове понесли ощутимый урон, так что на их счёт можно сильно не беспокоиться. Селяне при помощи вурдов отобьются от них. Но вот призраки — сила серьёзная, способная отвлечь колдунов от главной цели.
Пока чародеи пробовали силы, вурды и Рыжий держались возле схрона, ожидая, когда наступит их черёд. Правда, мохнатые приятели попытались было кинуться в сечу, но Рыжий их осадил.
— Куда, шерсть безмозглая? — заорал он. — Вас как жуков там раздавят, размажут слизью зелёной и не заметят даже. Ждите противника по себе.
Вурды, буркнув что-то, остались на месте. Подошла Эрвела, следом за ней Дымок. Впятером они молча наблюдали за схваткой.
Бой завораживал. Отдельных ударов глаз разобрать не мог, но иногда, при столкновении клинков, с железа срывались сполохи. Странной природы огонь бил в землю, отчего та скоро принялась дымиться по всему селу, заволакивая дома чадом. Люди, что высунулись поглазеть на битву, попрятались вновь.
Сокол перехватил тревожный взгляд Вармалея. Тот видимо первым сообразил, что кажущееся равновесие сил означает, в итоге, поражение колдунов. Они всего-навсего люди, и бесконечно долго сражаться не смогут. Настанет час, когда силы иссякнут и тогда Мститель сметёт их единственным натиском.
Пускать же в ход ворожбу было опасно. Тут расклад иной мог получиться. Ибо даже совокупная мощь мещёрских колдунов не перевесит силу восставшего бога. Тем более что чаровать они умели лишь по отдельности, кто во что горазд. И правильнее всего в таком случае было бы не дразнить понапрасну лихо.