Пророчество: Пророчество. Враг моего врага. Понять пророка. Аз воздам.
Шрифт:
– Эй, девочки! Хватит валяться! Пять минут на сборы! Слышите шум? – Это провожающие… ждут, пока вы выйдете подышать свежим воздухом… Стервятники чертовы… – С лязгом поставив задвижку обратно, Беляночка пошел к следующей камере…
– Попали! – смотреть на трясущийся подбородок сидящего через две кровати Мелкого было противно до омерзения, и Алон, вздохнув, снова уставился в потолок…
…Пять минут пролетели в одно мгновение, и когда дверь в коридор внезапно распахнулась, Мелух не сразу сообразил, что пора выходить.
– Ну, что, поперли? – первым спрыгнув с ложа, постаревший, но такой же бесстрашный, как и двадцать лет назад,
В коридоре было темно. И пусто. Несмотря на открытые двери, выходить из камер желающих пока не находилось, поэтому до выхода на улицу они добрались без всякой давки. И остановились: площадь, на которую вела крытая решетчатая галерея, была забита народом до отказа. Кроме, разве что, небольшого участка в самом центре. Там, где галерея превращалась в подобие круглого загона или арены для боев с хищниками…
– Арбалетчики… Пикинеры… Мечники… – зло пробормотал Эгг. – Из галереи тоже не уйти… Сталь… Ладно, пошли… Будь что будет…
Сзади раздались крики боли – ворвавшиеся в камеры латники тычками коротких мечей выталкивали не желающих участвовать в церемонии заключенных из их последних пристанищ, не особенно заботясь о сохранности шкуры обреченных…
– М-да… Ни капельки гордости… – прислушавшись к крикам, доносящимся из коридора, криво ухмыльнулся Доходяга. – И это – элита преступного мира? Не верю…
– Дамы и господа! – Гулкий голос герольда, раздавшийся откуда-то со стороны Дворца Правосудия, заставил Левшу вздрогнуть и слегка прибавить шаг. – Двадцать семь лет мы ждали этого часа! Двадцать семь лет верили, что однажды утром на площади Большого Исхода дрогнет Ткань Мира, и все то отребье, которое отравляло жизнь вам, вашим родным и близким, наконец, канет в черное пламя небытия. Мало кто из собравшихся здесь помнит, как открывался Глаз Правосудия в прошлый раз: два срока Ожидания – слишком много для обычного человека. Но если верить летописям, то в Двенадцатый год царствования Митриха Одиннадцатого в Глаз шагнуло сорок два неисправимых преступника. И почти десять лет после этого в Империи практически не было ни воровства, ни убийств, ни насилия… Увы, двадцать семь лет тому назад Глаз Правосудия так и не открылся… Да, бывает и так, хотя и не часто… И лишенные страха перед неотвратимостью Наказания ублюдки решили, что этого не будет НИКОГДА! Мы все помним Черную Седьмицу и скорбим по убиенным в эти страшные годы родным… Если бы не армия Императора Митриха Двенадцатого, Гневного, то, возможно, и сейчас вам было бы страшно покидать свои дома по ночам или путешествовать по дорогам государства без большого отряда солдат… Да, буйство этих тварей, которые только называют себя людьми, было пресечено, но справиться с этой заразой раз и навсегда, увы, не получилось… Словно сказочный многоглавый дракон, эта скверна снова и снова поднимает голову в разных уголках нашей благословенной страны… И вот сегодня настал знаменательный день – глашатай перевел дух и с новыми силами принялся за чтение, – День Большого Исхода. Еще в час Серого Петуха часовые Дворца Правосудия заметили, как над Плитой Возмездия начали появляться первые Искры Исхода. К часу Последней Звезды стало ясно – Большой Исход состоится! И Закон восторжествует! Ура!!!
Тысячи глоток ожидающих начала страшной церемонии зрителей в едином порыве подхватили крик герольда, и над площадью понеслось многоголосое «Ура»…
– Чему они радуются, придурки? – не отрывая взгляда от алеющего неба, пробормотал Доходяга Эгг. – Не станет нас – грабить их будут другие… Какая разница? Человеческой природы не переделать. Никак…
– Зрелищу… – вздохнул Левша. – Им плевать на нас и наши жизни. Зато возможность рассказывать детям и внукам о том, что лично видели Исход дорогого стоит…
– Ну да, пожалуй… О, а вот и это самое Сияние… Вон, над плитой! Посмотри! Черт, мне о нем дед рассказывал…
Привстав на цыпочки, Мелух присмотрелся к огромному камню в середине площади и почувствовал, что его начинает пробирать озноб – черное марево, возникшее в воздухе, выглядело так, будто кто-то неизмеримо могущественный вырвал кусок Ткани Мира и ушел, забыв ее зарастить…
Толпа за их спинами взвыла, и практически одновременно с этим над плитой словно вспыхнуло черное пламя – глазам стало невыносимо больно, и Левша на мгновение решил, что ослеп…
Возле Дворца Правосудия зарокотали барабаны. Потом что-то заорал глашатай, но разобрать смысл произносимых им слов было невозможно – Мелух изо всех сил пытался перебороть безумный страх и устоять на подгибающихся ногах.
– Я не хочу!!! Выпустите меня отсюда!!! – заорал кто-то неподалеку. – Ну, пожалуйста, люди добрые! Я виноват! Но я раскаялся!!! Простите!!!
Через пару минут орала и билась в истерике добрая половина обреченных на исход заключенных. Толпа, стоящая за спинами солдат, окруживших решетки галереи, тут же принялась смеяться и улюлюкать.
– Ииии… Р-раз! – команды начальника стражи почти не было слышно, но не раз отрабатывающие это упражнение воины слаженно опустили длинные, в два человеческих роста пики горизонтально и сделали шаг вперед.
– Ииии… Два!! – остро отточенные наконечники уткнулись в тела не желающих шагать в марево Глаза Правосудия людей и сделали первый, еще не сильный укол…
– Ииии… Три!!! – отведенные для удара пики приготовились к полноценному удару…
– Граждане Империи! Большой Исход начинается! – взвыл глашатай, и на площади поднялся такой крик, что у Алона вдруг разболелась голова.
– Идем… Не хочу подохнуть, как свинья на вертеле… – Голос Доходяги, первым шагнувшего к Плите, было слышно еле-еле… – Или, если хочешь, можешь ждать, пока тебя туда забросят…
В последний раз оглянувшись на буйствующую за решетками толпу, на здания, окружающие площадь и на такое знакомое алое небо над головой, Левша набрал в грудь побольше воздуха, зажмурился и вслед за Эггом шагнул в марево Черного сияния…
– Ну, что, так и будешь стоять зажмурившись? – донесся до него отчего-то крайне довольный голос Доходяги. – Или все-таки оглянешься по сторонам?
Алон открыл глаза и… онемел: вокруг не было ни решеток, ни толпы, ни площади… Скала на опушке леса. Под ногами – трава… Странное синее небо над головой. Покрытая рытвинами дорога в паре полетов стрелы. Небольшое село на горизонте. Странный, будоражащий нервы запах скошенной травы. И марево Черного Сияния за спиной…
– Ха! Вот это, как я понимаю, еще смерть! – расхохотался Эгг. – Подождем наших или пойдем, пройдемся немного?
– Ты думаешь, есть смысл ждать? – пожав плечами, усмехнулся постепенно приходящий в себя Алон. – Как минимум, половина предпочтет умереть от пик, но не сделать этого самого шага…