Пророчество сумасшедшего волшебника
Шрифт:
Николай совершенно отвык от большого города, так что совсем забыл его запах, шум и суету. Шериам по сравнению с Аркаланом мог назваться захолустной деревней. Белокаменные двух и трехэтажные дома с черепичными крышами стояли так близко друг к другу, что, казалось, вот-вот сольются вместе, а те редкие переулки, которые умудрялись протискиваться между ними, сужались настолько, что там не разошлись бы и два человека. Единственная широкая улица, по которой шел Николай, видимо, вела в самый центр. Туда-то он и стремился, а именно в гостиницу «Гавань», в которой посоветовал остановиться Адияр, и где друзья договорились встретиться. Найти ее, как уверял купец, не составляло особого труда, надо всего лишь достичь того места, «где сходятся река и море, а там любой дорогу укажет». Пересекать Нариэлл и переходить на другую сторону города не следовало, так как там располагались трущобы и доки, а жители восточной части Аркалана не гнушались воровством, насилием, а порой и убийством.
Коля не хотел испытывать судьбу, а потому держался основной дороги. Вскоре улица стала расширяться, дома уже не так настойчиво налезали друг на друга. Они обзавелись собственными двориками и состоятельными хозяевами. Постепенно территория их дворов стала увеличиваться, дома приобретать шикарную отделку, а на смену узким переулкам пришли прекрасные сады и зеленые парки. После угрюмой северной природы и пустой дороги здесь все радовало глаз, даже шелковая и сочная трава.
Наконец, Коля вышел на набережную и удивленно присвистнул открывшейся панораме. Местные мастера-градостроители постарались на славу. Гордая Нариэлл была закована в броню из белоснежного камня, а над ней черным кружевом возвышались мосты. Саму набережную, вопреки всем законам практичности, выложили белыми, идеально подогнанными друг к другу, камнями. И, кажется, не прогадали. Время не отразилось на внешнем виде мостовой, а только отполировало ее до сияющей белизны.
Николай перегнулся через ажурные черные поручни набережной, и посмотрел вниз. Там, бороздя реку, ходили рыболовные судна, торговые корабли и небольшие прогулочные парусники. А дальше, где Нариэлл впадала в большие воды, барашками серебрились морские волны.
Теперь до гостиницы оставалось рукой подать. Остановив первого встречного, хорошо одетого господина, Коля поинтересовался, как ее найти. Тот, смерив путешественника оценивающим взглядом, выдал, наконец, нужную информацию:
— Пройдите вниз по набережной еще пару кварталов, а затем, у большого моста, поверните направо.
Молодой человек так и сделал. Вскоре, он увидел довольно большой старинный особняк, с витиеватыми колоннами и фигурами драконов, стоящими по обе стороны от центрального входа. Под самой крышей красовалась вывеска «Гавань».
Здание гостиницы вызывало двоякое ощущение. С одной стороны, выглядело оно довольно прилично, если не сказать, даже дорого. С другой — слишком вычурно и безвкусно. Неизвестно, сколько хозяева этого богатства могли «запросить» за комнату, но именно здесь его ждали друзья.
Коля решительно вошел во двор. К нему тут же подбежал мальчуган и, небрежно кинув в карман предложенную серебряную монету, увел Золу в конюшню. Такое отношение к немаленьким чаевым еще больше подкрепило его мысль о том, что здесь привыкли к богатым постояльцам. Швейцар, скосивший удивленный взгляд на пыльный костюм возможного постояльца, все же открыл дверь, и тот очутился внутри здания.
Как он и ожидал, здесь все так же сверкало богатством — кругом парча, позолота, статуи, от обилия яркого цвета зарябило в глазах, и Коля невольно поморщился.
— Добро пожаловать в гостиницу «Гавань»!
– у приемной стойки стоял мужчина средних лет, с седыми, почти что белыми волосами и с резко контрастирующими с ними черными бакенбардами. — Чем могу служить?
— Здравствуйте! — Коля внимательно посмотрел на портье. Воспользовавшись своим эльфийским чутьем, он моментально понял, что за человек стоит сейчас перед ним. Уставший от нудной работы, от скучной жизни, безразличный ко всем окружающим его людям. Его даже стало где-то жалко, но всего лишь на миг:
— Я ищу своих друзей, они остановились здесь. Меррил, девушка, два молодых человека, один из которых…
— Не в себе?
— Да, верно, — облегченно вздохнул Коля, а в голове пронеслось, — «Значит, они добрались, с ними ничего не случилось».
— Прибыли сегодня утром. И предупредили меня, о Вашем приезде. Вас ведь зовут…
— Кайл.
— Да, именно так мне и сказали. Ваши друзья сейчас в ресторане изволят ужинать. Направо, второй этаж и прямо по коридору. Желаете сперва подняться в комнаты?
— Нет, я, пожалуй, сразу пойду.
— Как угодно.
Коля перекинул через плечо сумку с Светофором — весь свой багаж и направился в ресторан. Доносившиеся оттуда аппетитные запахи приятно щекотали ноздри, и молодой человек понял, что ничего не ел с самого утра и просто зверски голоден. Остановившись у порога, он начал высматривать своих друзей и нашел их за дальним столиком у окна. Эрик и Грейд сидели к нему лицом, а Эдель и Эладир спиной. Рядом с ними сидел еще кто-то, в ком Николай удивленно узнал Адияра.
— Какого тролля здесь делает этот купец? — ругнувшись себе под нос, он побрел в сторону друзей.
— Кайл! Кайл! — Грейд и Эрик вскочили с мест и бросились ему навстречу.
— Дружище! — меррил радостно крякнул и пожал другу руку.
— Мы так рады, что ты цел! — Эрик не стал церемониться и обнял Николая.
— Ну, давай, давай, садись! Рассказывай, как добрался? — Грейд усадил вновь прибывшего за стол. — Ты, наверное, голоден?
Но Коля совсем не слушал друга, опустившись на стул, он взглянул на Эдель и уже не смог отвести от нее глаз. За время их путешествия он не обращал внимания ни на ее растрепанную прическу, ни на ее пыльное и порванное платье, ни на ее потертый плащ. Сейчас же она просто сияла великолепием и совершенно не походила на ту беззащитную и потерянную фею, которую он спас от разбойников.
Перед ним сидела истинная принцесса. Пышные золотистые волосы свободными струями сбегали по плечам, нежную шею охватывало изумрудное ожерелье, а платье из зеленого шелка соблазнительно облегало фигуру. Однако даже не одежда придавала ей такой царственный вид. Во взгляде вельтки появилась уверенность и независимость, в чертах лица и жестах теперь сквозила холодная надменность, присущая только тем, в чьих жилах течет королевская кровь. Увидев юношу, она улыбнулась лишь краешком губ и демонстративно смерила взглядом его одежду.