Пророчество. Трилогия
Шрифт:
Я оторопел и тут же пропустил очередной подзатыльник, отправивший меня в короткий полет: дело в том, что пробежка к водопаду и обратно обычно занимала у меня около часа, а если вспомнить о Госпоже… Впрочем, время останется все равно. Поэтому я вскочил на ноги, поклонился Наставнику и понесся вверх по тропе, забыв даже снять поножи и наручи.
Уворачиваясь от бегущих навстречу мне адептов Обители Последнего Пути, и особенно от их «шутливых» ударов, каждый из которых сшиб бы меня с тропы, я добежал до водопада и обмер: Госпожа Этель, бревно весом со взрослого мужчину, которое я каждое утро таскал то туда, то обратно, дожидалось меня не на привычном месте на берегу речки, а ехидно улыбалось нарисованной кем-то рожей на самом верху Клыка – скалы, с которой извергался радужный водяной поток! Не так высоко, как могло бы быть, но если Этель сбросить вниз в воду, то придется тащить ее мокрую, и мне явно мало не покажется. А если спускать на себе, то я не успею. Впрочем, пока я думал, руки и ноги, и так натруженные утренним лазанием, уже несли меня вверх. Искать зацепки и точки опоры на обыкновенной скале было гораздо легче, чем между плотно пригнанными блоками стен. Кроме того, в детстве Мерион начал гонять меня именно здесь…
…Отправив Госпожу в омут, я с гиканьем прыгнул вслед и, рухнув в воду рядом с ней, не дал течению заклинить ее где-нибудь между камнями. Мокрая Госпожа капризно выворачивалась из рук, но я ее быстро переупрямил и через миг бежал вниз по тропе, привычно наклоняясь на поворотах. И даже несколько довольно коварных ловушек, поставленных явно по приказу Деда, в которые, я, к счастью, не попал, не ухудшили моего настроения…
…Самир Каменный Цветок разминал руки и ноги об Элеонору – бревно с отростками (имитациями рук и ног), вертикально закрепленное на вращающейся оси. Элеонора жалобно скрипела от жутких ударов, вращалась то вправо, то влево, будто пытаясь от них увернуться. Но ее мучитель был неумолим. Я пару мгновений с завистью понаблюдал за мастером и, вспомнив, зачем я здесь, подошел и учтиво ему поклонился. Самир наградил бедное бревно очередным ударом ноги и повернулся ко мне:
– Ну посмотрим, что за доходягу прислал ко мне этот ворчливый старикашка? Бери-ка свои прутики и попробуй ими помахать.
«Прутики» – мои первые тренировочные мечи, тяжелые, как гири, были мне «на вырост», как выразился, выдавая их в позапрошлом году, Мерион. Первые пару месяцев я даже поднимал их с трудом. Однако понятие «гуманизм» было явно неизвестно толпе садистов, волею судьбы собравшихся за стенами этого замка, и уже первой осенью я начал довольно уверенно выполнять первые упражнения. Поэтому сейчас я даже гордился, что с легкостью могу исполнить даже «Проход горностая под бревном» или «Танец Белого Журавля».
Впрочем, особенно погордиться мне не удалось, так как Каменный Цветок, не дожидаясь моей готовности, взял свои палаши и закрутил упражнение под названием «Полет Красного Дракона». Я повторял, то и дело путаясь в ногах и руках, а один раз чуть не оттяпал себе ногу, пытаясь в прыжке ударить в двух разных направлениях и при этом приземлиться на загривок с перекатом. Самир то и дело оглашал окрестности гулким хохотом, а после окончания последней связки рыкнул:
– Нет! На дракона ты не тянешь! Так, червячок какой-то!
Однако пообижаться всласть не получилось: все оставшееся занятие он планомерно избавлял меня от остатков гордости за какие-то прошлые мифические достижения. В итоге я окончательно почувствовал себя неучем и чуть не расплакался от счастья, когда он вдруг произнес:
– Что ж, для начала потянет. Жду тебя завтра на рассвете. Кстати, на завтра скалолазание отменяется. Мне не нужен ученик с трясущимися руками и ногами.
Я поклонился, автоматически уклонился от прощального пинка и радостно запрыгал к Элеоноре, чтобы отработать обязательную программу. До обеда оставалось уже не так много, и мой желудок уже властно требовал своего.
Проводив меня взглядом, Самир критически повздыхал и степенно удалился по направлению к Дому Совета. А я, молотя бревно, мечтал, что когда-нибудь стану таким же уверенным в себе бойцом с исчерченными старыми шрамами руками и лицом. И даже получу какое-нибудь прозвище, которое будет вселять страх в моих врагов. И удары, получаемые бревном, явно несли в себе отголосок моих сокровенных мыслей…
Мои грезы наяву прервал окрик Мериона:
– Эй, бездельник! Ты что там, заснул, что ли? Это что, удары? Ты что, ее ласкаешь? – Он приближался своей мягкой скользящей поступью и угрожающе помахивал посохом, не одну сотню раз пересчитавшим мои ребра.
Я смахнул пот с лица и с удвоенной силой начал вкладываться в каждое движение, то раскручивая Элеонору блоками, то останавливая ударами. Однако что-то, видимо, не удовлетворило Наставника, и он недовольно пробурчал:
– На сегодня хватит! Марш мыться и чтоб через четверть был у меня!
Как ни странно, но обязательного подзатыльника не последовало, что меня слегка испугало: а вдруг Самир отказался меня учить?
Однако мои опасения оказались напрасными: праздник продолжался: Длинная Рука решил, что мне пора иметь собственные мечи. Настоящие! По моей руке! Я чуть не запрыгал на месте от радости. Но наставник укоризненно посмотрел на меня, и выглянувшая было на лице улыбка мгновенно спряталась обратно. Я степенно встал и последовал за Мерионом в оружейную.
Наставник распахнул дверь, и я застыл на месте: столько оружия вместе я не мог себе представить и в самых смелых мечтах. Оно было везде: на специальных стеллажах, на столах, в сундуках. Всех форм и размеров. И все просто отличного качества и заточки – уж в этом я разбирался благодаря Наставнику и адептам: за последние пять лет я перечистил, переполировал и переточил небольшую гору всякого железа…
… – Выбирай, что понравится! – приказал Мерион и уселся на тяжелый табурет в углу комнаты. – У тебя есть время до часа Быка. А я посмотрю на твой выбор! – усмехнулся он в усы.
Увы, уже через четверть я понял, что выбор будет трудным: мечей по руке было не меньше сотни. Я по очереди доставал их из ножен, проверял качество заточки, прикидывал баланс, покрутив им в воздухе, примерял к правой, потом левой руке. В итоге мне больше всего понравился клинок с полуторной рукоятью, с головой сокола вместо навершия, в довольно невзрачных ножнах, валявшийся в углу в груде ржавого, нечищеного оружия. Он, конечно, был недостаточно ухожен, но его баланс меня просто поразил. А со вторым мечом у меня вышла проблема: при том выборе, что был в оружейной, мне больше ничего не понравилось!
Решившись, я повернулся к наставнику и, покраснев от наглости, почти прошептал:
– Вот этот клинок, как мне кажется, по мне… А второго я не нашел!
Мерион захохотал, тут же оказался около меня и одобрительно хлопнул меня по плечу:
– А ты парень не промах! Впрочем, где-то наполовину! – добавил он и подошел к стене, на которой висело оружие в богато украшенных ножнах стоимостью в табун лошадей каждое. – А что эти не проверил?
Он снял один из самых усыпанных драгоценностями клинков и протянул его мне: