Пророк Спасителя. Надежда некроманта Книга I
Шрифт:
— И поэтому сейчас ВЫ прячетесь в глуши, а не эльфады.
– Жёстко припечатал Иван.
– Ты, отец, мне сам рассказывал о эльфийских шпионах, что проникли во все людские сферы деятельности - от школ до армии. И вы думаете, среди эльфадских соглядатаев не было женщин? И не просто соглядатаев, а агентов влияния? На Земле есть пословица: «Ночная кукушка дневную перекукует». И она появилась не на пустом месте, как вы понимаете.
— Ты предлагаешь подсовывать этих девочек в кровать к врагам?
– возмутилась Дарна.
— Это не обязательно, -- спокойно ответил Иван.
– - Они могут завести дружбу с женой или любовницей нужного нам человека и влиять на него через них.
Оршев покачал головой:
— Война состоит не только в махании мечом, но и из добывания информации и подсовывании дезинформации противнику. Странно, что мне приходится
— Ты нас совсем уж за дураков не держи.
– рыкнул, не сдержавшись, Верш.
— Нам было не до долгих шпионских игр.
– в отличии от отца ровно ответила Дарна.
– Мы убивали и тут же уходили, не оставались надолго в одном месте. Мы всё время были в движении... Ты можешь сделать из этих девочек лазутчиц? Нет? Вот и мы не можем, у нас нет для этого даже минимальных знаний. Но ты говоришь верно - нам надо обзаводиться своими агентами.
Отец и дочь хоть и не привыкли к такой стороне войны, но были матёрыми диверсантами, прожившие долгую и бурную жизнь и понимали правоту землянина.
— Я не могу сделать из них разведчиков, но приблизительно знаю, чему их надо учить. И самое первое, что нам надо, так это уединённое место для школы.
— Есть Лесной Замок.
– напомнил Верш.
– Вполне подходит.
— Нет, отец, он не подходит по двум причинам.
– возразил Иван.
– Первая: о нём никто не знает, и пусть так и будет, запасная база всегда нужна.
— Не уверен, что Есений о нём не знает. Его главный шпион не зря ест свой хлеб.
— Ну да... Верно... Но всё равно там находятся женщины и дети из тех, кого купил Есений полгода назад, а это лишние глаза и уши. Тем более там за стенами понастроили дома, коровники, свинарники и птичники. А нашим секретным курсантам нужно место для казарм и полигона.
— Хорошо, я понял тебя. Есть у меня на заметке подходящее место, завтра отдам распоряжение о строительстве.
— Второе, нам надо сделать из этих деревенских парней и девчонок настоящих аристократов.
– настоящий аристократ в эном поколении Верш из рода Дорт, барон Дортич скривился, как будто сжевал лимон.
– И для этого нужны настоящие учителя из дворян.
— Быть дворянином нас учили не дворяне, а гувернёры.--перебил сына Верш.--Всем этим иностранным языкам, танцам, музыке и хорошим манерам обучали, как это ни парадоксально звучит, простолюдины. Лишь у потомков высшей аристократии учителями были мелкие дворяне.
— А сейчас?
— Да и сейчас, наверное, тоже.
— Хорошо, с простолюдинами ещё проще — их не так сильно будут искать в случае чего. А ещё лучше нанимать одиноких. Третье: нам надо сделать из них воров и убийц. Они должны уметь вытащить из кармана кошелёк, а из сейфа документы. Приготовить снотворное или яд и незаметно подсунуть жертве. Или ткнуть ножом или спицей. И для этого придётся, как ни жаль, обращаться к Алиму, чтобы отдал нам нужных людей из пойманных уголовников. А ещё лучше, чтобы наловил втихую, незаметно и неслышно. Впрочем, можно сказать ему, что эта шваль нужна нам для опытов, а то девчонки на курсах на манекенах тренируются. Четвёртое: нам надо средства связи, и для этого нужны артефакторщики. Да, кстати, как там с нашими телефонами дело обстоит? Зарядили?
— Что за «телефонами»? — не понял Верш.
— Артефакты связи. На Земле их так называют. Ну так что, зарядили?
— Да.
— Отлично. Пятое: они должны быть очень хорошими актёрами, чтобы мгновенно перевоплощаться из дворянина в нищего или купца и наоборот, а для этого тоже нужны учителя. В общем, работы непочатый край. А ведь ещё нужна своя служба безопасности.
— М-да, сколько проблем сразу появилось из-за этих девок, — вздохнул Верш. — Это ж сколько времени надо на них потратить. Проще обучить их мечу и луку...
— Избавить Сатарию от эльфадов дело тоже долгое, на годы и как бы не на десятилетия, — тоже вздохнул Иван.
# # #
Делая очередной шаг и неудачно перенеся вес на отбитую ногу, Светлан зашипел от боли, помянув тихим незлобным ругательством баронского сына: «Бьёт со всей дури, отрыжка демона. Хотя чего ты ждал, решив стать воином? Иван и... Блайз сразу же сказали, что будет не только тяжело, но и больно». Подросток посмотрел на шагающего впереди взводной колонны Блайза. За прошедшие полгода ненависть к нему угасла, но отцом он его так ни разу и не назвал, только «господин или госс сержант». Даже когда приходил на выходные в гости к матери и сестре.
# # #
До того дня, когда владелец села Глубокий ручей рыцарь Карвилий продал его с матерью и сестрой графу Оршанскому, Светлан был обычным деревенским подростком, помогая отцу с дедом в поле и по хозяйству. Правда, никто из односельчан не знал, что дед Таислав обучал внука и внучку ещё и грамоте. Учёба не была запрещена, но и не одобрялась хозяевами крепостных. Как пояснил Светлану отец — а вдруг прочитают что-то непотребное, например, о том, что боги изначально сотворили людей свободными. И такие книги действительно существовали, а одна даже была у них дома. Ни Бармир, ни его отец не могли сказать точно, когда она у них появилась, только то, что очень и очень давно. Светлан знал, как сильно отец хотел избавиться от крепостной зависимости, но существовало лишь два способа стать свободным человеком. Первый — это поступить на службу к любому аристократу. Крепостной сразу получал вольную и неплохой заработок и вполне мог выкупить своих родных. Так решил поступить старший брат отца Блайз, завербовавшись в дружину графа Оршанского, владетеля окрестных земель и чьим вассалом был рыцарь Карвилий. У самого рыцаря, как и у большинства финансово схожих с ним дворян, имеющих три-четыре деревни, было пятнадцать-двадцать (плюс-минус пять человек) потомственных замковых стражников. У них должность передавалась от отца к старшему сыну, который числился новиком, пока батюшка не будет убит, покалечен или не уйдёт на покой по старости. Для небольших замков этого было достаточно, а потому набор туда происходил крайне редко. Второй способ — сбежать в город и прожить в нём один год, один месяц и один день. И тогда по старому обычаю крепостной крестьянин становился свободным горожанином, над которым уже не был властен его прежний хозяин. Бармир не хотел становиться солдатом и выбрал для себя побег. Но его мечте не суждено было сбыться. Как поведала Велеока Светлану и Божедарке по дороге в Дровянку, их рождение поломало план Бармира. Сначала он отложил побег на неопределённое время, хоть и не перестал к нему готовиться. После смерти бабки Держены, матери Бармира, он не смог оставить отца одного. Правда, дед Таислав ненадолго пережил жену. А потом погиб и сам Бармир. Объяснила мать и причину своей истерики на поляне, рассказав про её отношения с Блайзом и кем он является Светлану. И вот это стало натуральным шоком для него. Божедарка эту новость перенесла спокойно, всё-таки Бармир был её настоящим отцом. Нет, Светлан не стал кричать, кататься по земле и кричать матери: «Да как ты могла!», а просто тихо заплакал. И лишь слова проходящего мимо них юного барона помогли ему прийти в себя. Иван вопросительно-утверждающе уточнил у Велеоки: «Рассказала?», и услышав от неё: «Да», сказал Светлану: «Помни того, кто тебя растил, не забывай его, но не забывай и то, что жизнь продолжается. Ты храбрый, но слабый. Тебе надо стать сильным, а это долго, тяжело и больно. И если ты не дурак, то примешь помощь того, кто сделает из тебя бойца. Кто будет учить тебя не по приказу, а от души. Потом же... позже, тебе надо будет понять свою мать и принять её решение». А на очередном привале к ним подошёл Блайз и, посидев молча с минуту, спросил, глядя ему в глаза:
— Его милость сказал, что ты хочешь стать воином?
# # #
— Ну что, опять от Ивана досталось? — насмешливо спросила Божедарка, накрывая ладонями ушибленную стопу.
— А ты и рада, что твоя мечта твоего же брата калечит? — в тон ей ответил Светлан.
— Не только тебя, вон и у Абсея рёбра ушиблены, — кивнула на друга брата юная целительница. — И вообще-то мечтать не вредно.
— От его милости услышала? — полюбопытствовал Абсей, приподымая руки.
— Да. — коротко ответила Божедарка, положив ладошки ему на бока, и выпустила необходимую дозу маны.
Помимо их троих в зале быстрого лечения находилось ещё человек пятнадцать с лёгкими и средними травмами. А ими считалось всё, что позволяет довести бой до конца. Сам зал располагался на первом этаже двухэтажного здания госпиталя. Здесь четверо целителей живо приводили в норму тех, кто мог двигаться самостоятельно. Для тяжёлых больных и раненых отводился второй этаж, где имелось шесть четырёхместных палат. Работа у лекарей подходила к концу, но те, кого уже вылечили, дисциплинированно ждали остальных в зале, чтобы потом строем, в сопровождении капрала, пойти в столовую. Светлан, уже натянув сапог, сидел на скамье и наблюдал за одной из целительниц — молодой, лет семнадцати девушкой. Так как он благодаря юному барону бывал здесь довольно часто, то знал, что это дочь главного врача и учителя его сестры.