Прощание на Поцелуевом мосту
Шрифт:
– Я просто друг, – успокоила ее Вера. – Запишите мой номер телефона, на случай, если вдруг потребуется выручать вас. И ваш мне дайте.
– У меня отобрали телефон.
– Номер запишите на салфетку. Когда вернут телефон, сразу звоните. А пока завтракайте, а то чай остынет.
Каролина начала с креветок, потом взяла бутерброд. Посмотрела на пирожное и радостно вздохнула:
– Мое любимое! Я так люблю фисташковый крем.
Она не походила на убитую горем, только что потерявшую своего возлюбленного.
– А откуда вы, Каролина? – поинтересовалась Вера. –
– А разве сообщат? – испугалась Каролина.
– Я думаю, что очень скоро. Вы что, нашу прессу не знаете? Разве Дмитрий Захарович не предупреждал, что с журналистами надо быть осторожнее и не болтать лишнего, а лучше вообще с ними не встречаться?
– Предупреждал. Он говорил, чтобы никаких интервью и вообще, чтобы я лишнего не говорила никому.
– Вот и не говорите. А следователям скажите, что Иноземцев собирался сделать вам предложение.
– Прямо так и говорить? – удивилась Каролина.
– Ну, вы же не хотите, чтобы вас считали девушкой по вызову. Скажите и настаивайте, что у вас были далеко идущие планы. Он собирался отвезти вас за границу…
– Так и было!
– Ну вот, значит, вы не соврете. А здесь, в городе, у вас были какие-то планы?
– Планы были у Димы. Он хотел встретиться с местным руководством своей партии. По телефону с ними при мне договаривался о встрече. Они его звали на какой-то митинг. А мне он предложил… – Каролина вздохнула. – Вчера только предложил, когда мы к Неве шли, показал на какой-то дом и сказал, что это дворец какого-то князя…
– Юсупова, – подсказала Вера.
– Ну да, кажется. И там убили Распутина, и теперь там этот князь и Распутин стоят во дворце восковые. Дима сказал, что надо бы зайти посмотреть на них. А еще он сказал, что какой-то певец, который пел про Распутина, все время приезжал сюда и тоже каждый раз ходил смотреть на эти фигуры. А потом этот певец умер прямо здесь… В смысле, прямо во дворце в день смерти Распутина. Вы представляете?
– Боб Фаррелл из «Бонни М», – сказала Вера. – Только он не во дворце умер. А в отеле. Между прочим, в этом же самом. И даже в этом же самом номере.
– Ужас! – испугалась Каролина. – Это правда?
Вера кивнула. Хотя на счет номера она не была уверена, но то, что жил популярный певец в люксе, помывочнойзнала точно. И умер он и в самом деле тридцатого декабря: в тот день Вера Бережная дежурила по управлению.
– На сколько вы приехали? – спросила Вера.
– На три дня, – ответила Каролина и добавила для точности: – На три дня и две ночи.
Вера решила больше ничего не спрашивать, чтобы не вызвать ненужных подозрений. Да и охрана за дверью начнет волноваться, что она так долго торчит в номере.
– Ладно, Каролина, мне пора. В ближайшее время приедет адвокат. И помните, что я вам сказала.
Девушка закивала. Вера спрятала салфетку, на которой Каролина записала номер, себе в рукав и вышла в коридор.
– Ну и как? – спросил один из мужчин в штатском.
Чем он интересовался,
– Приходит в себя.
Она вернулась в буфет. Отдала Лидочке передник, надела пиджак.
– У вас телефон в сумочке звонил, – сообщила буфетчица. – В смысле, вибрировал.
Вера достала мобильный. Ей звонили трижды: Окунев, еще один сотрудник агентства «Вера» – Петя Елагин и Евдокимов. Начала отвечать по порядку. Егорыч сразу сообщил, что утром вычислил серого дилера, продавшего сим-карту, и передал данные оперативной службе агентства. Петя Елагин доложил, что уже побывал у дилера. Самый обычный павильончик, где продают телефонные аппараты и подключают к какому-нибудь оператору. Продавец сначала отказался отвечать на вопросы, но когда Петя пригрозил полицией, признался, что к нему около месяца назад приходил какой-то мигрант, купивший сразу десять симок, якобы для земляков, которые трудятся вместе с ним на стройке. Ксерокопию паспорта оптового покупателя продавец так и не нашел. Петя подозревал, что никакой ксерокопии и не было, но имя того мигранта узнать удалось – Абдулла Фатихов.
Поблагодарив Петю, Вера набрала номер Евдокимова.
– Чего звонил, Иван Васильевич? – поинтересовалась она.
– Уже не помню. Возможно, случайно нажал, – ответил полковник.
– Тогда слушай меня. Поручи своим ребятам найти некоего мигранта Абдуллу Фатихова. Он числится владельцем номера, с которого вошли в твиттер и сообщили заказчику о выполнении. Ты же понимаешь, что выходец из Средней Азии не смог бы так быстро и без орфографических ошибок отправить сообщение.
– Что за Абдулла? Что это значит? Ты прости, я не спал сегодня совсем и туго соображаю.
– Абдулла – это раб Божий. Если брать дословный перевод, – усмехнулась Вера. – Но я о другом. Возможно, кто-то использовал паспорт Фатихова для покупки сим-карт. Покупка была произведена у станции метро «Проспект большевиков». Твои люди легко найдут павильончик. Главное, пусть возьмут другие номера сим-карт, которые были проданы этому Фатихову. Возможно, ими тоже начнут пользоваться на один-два звонка. И еще: я сейчас отправлю Каролине своего адвоката, они переговорят, а потом она заявит, что будет давать показания только тебе лично. Так что скорее приходи в себя.
– Как тебе удалось встретиться с ней? – удивился Евдокимов.
– Ваня, я тебя умоляю! Ты же хорошо меня знаешь, я всегда добиваюсь того, что мне нужно! Потребуется помощь – звони. И держи меня в курсе официального расследования.
Салфетку с телефоном Каролины она развернула уже в лифте. Аккуратным, почти детским почерком было написано «Каролина Воронович» и номер телефона, а ниже еще один номер – «Галина Ивановна Воронович, Гродно».
Из машины Вера позвонила знакомому адвокату Перумову. Позвонила ему не потому, что он самый лучший, а потому, что самый представительный. Он всегда одевался стильно и дорого, носил итальянские туфли и шикарные галстуки, благоухал хорошим парфюмом, был абсолютно уверен в себе и говорил очень убедительно.