Прощание с Карнеги или революционное руководство для марионетки

Штайнер Клод

Компания Дэвида «Лектрикс» была очень успешной. Сотрудники фирмы были организованы в сообщество, которое люди предпочитают называть «семьей», хотя, по сути, оно скорее функционировало как профессиональная футбольная команда. Дэвид начал замечать, что компания значительно более была обязана своим успехом удачному сочетанию творческих индивидуальностей и рыночным условиям, чем особенностям своей структуры. Ему даже стало казаться, что фирме начинают приносить вред существующие внутри нее конкурентные тенденции. Нескольким конкурирующим с «Лектрикс» компаниям удалось пошатнуть ее позиции на рынке, а отсутствие теплоты в межличностных

отношениях и взаимного доверия на работе порождали стресс, прогулы и нездоровую атмосферу.

Дэвид ощущал, что больше не в состоянии вынести противоречия между своей личной и деловой жизнью. Он решил либо изменить обстановку на работе, либо сменить саму работу. Поскольку он имел большой профессиональный стаж и сотрудники уважали его, он надеялся на то, что будет выслушан, когда выступит с предложениями, касающимися изменений, которые он задумал. Он дал себе год на реализацию этих нововведений, после чего, если они не достигнут успеха, он начнет искать другое место работы и, возможно, откроет свою собственную фирму, неотъемлемыми составляющими которой станут демократический менеджмент, кооперация и честность. В возможность такого предприятия ему вселяло уверенность наблюдение за Марией на ее работе — находящемся в коллективной собственности книжном магазине, пользующемся успехом, функционирующим согласно коллективным нормам и принципам и организованным на неиерархической основе. Его вдохновляла перспектива, обещающая превратить работу в приносящую удовлетворение часть своей жизни, дающую ему ощущение собственной значимости и власти.

Однажды вечером, когда Дэвид пришел домой с работы, между ним и Марией внезапно произошел неприятный инцидент. На протяжении последних недель между ними наметились некоторые разногласия, касающиеся ответственности Дэвида за воспитание детей Марии. Однако этим вечером разногласия между Дэвидом и Марией, уставшими после трудового дня, переросли в открытую конфронтацию. Дэвид был согласен помогать Марии в воспитании детей, однако каковы будут размеры этой помощи, они конкретно не оговаривали. В последнее время Дэвид зачастую не оправдывал ожиданий Марии. Когда он приходил домой и она просила его побыть с Кэй, он игнорировал ее просьбы, делая вид, что их не слышал.

— Ты слышал, что я просила тебя присмотреть за Кэй?

— Да.

— Тогда почему ты мне не ответил?

— Не знаю. Не хотелось.

— Да уж, веская причина!

— Для меня достаточная.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я ведь не обязан заботиться о Кэй, так?

— Да? Интересно, а чего еще ты не обязан делать? Ты обязан меня трахать? И если да, обязан ли ты делать это качественно?

Дэвид изумленно посмотрел на нее. Он уже собирался сказать в ответ какую-нибудь гадость, но тут Мария произнесла: «Извини, я была несправедлива. Нам нужно обсудить это спокойно».

Но Дэвид был уязвлен. Он осознал, что их сексуальная жизнь, поначалу столь замечательная, постепенно начала превращаться в рутину. Все чаще случалось, что Мария страстно хотела секса, а Дэвид не был расположен к нему. Прежде такой проблемы не было, потому что Дэвид поистине наслаждался сексом с Марией, однако пару раз он уступил ее желанию, когда не был особенно заинтересован. Он начал осознавать внезапное исчезновение своего интереса к сексу, но не стал открыто говорить об этом, тем самым нарушая их кооперативное соглашение не держать друг от друга секретов. Мария тоже начала замечать это и спрашивала его, все ли в порядке. Дэвид отрицал, что между ними что-то не так, хотя и знал, что совершает большую ошибку. Мария приняла его ответ, но ощущения Дэвида не исчезали, а она продолжала чувствовать его напряженность и временами становилась серьезно озабоченной тем, не перестала ли она быть для него привлекательной и не перестал ли он любить ее. На сей раз дело дошло до того, что Мария открыто выразила свой гнев, и тут она осознала, что эта ситуация требует серьезного внимания.

Дэвид и Мария согласились, что им необходимо прибегнуть к посредничеству. Мария обратилась к посреднику в сфере межличностных отношений^[8] — Майклу, который попросил их прийти на прием и быть готовыми поделиться любыми чувствами, которые они не выражали друг другу открыто, готовыми обсуждать любые игры в спасение, в которые они были вовлечены, и любые параноидальные фантазии, касающиеся друг друга.

После недолгого разговора на отвлеченные темы Майкл приступил к обсуждению ситуации:

— Я предлагаю вам начать с того, чтобы перечислить и обменяться между собой вашими чувствами, параноидальными фантазиями и ситуациями, в которых каждый из вас выступает в роли спасителя. Кто готов начать первым?

Первым отозвался Дэвид:

— Я хотел бы кое-что сказать тебе, Мария, О’кей?

Мария нервозно кивнула, предоставляя ему слово.

— Мария, — начал Дэвид. — Я чувствую, что ты была очень несправедлива ко мне в последние дни, и это меня сильно задело.

Тут вмешался Майкл:

— Постойте, давайте говорить конкретно; что сделала Мария и что вы почувствовали? Когда вы говорите, что почувствовали, будто

Мария была несправедливой по отношению к вам, вы говорите не о чувствах, а выражаете свое мнение по поводу ее поведения. Так что же вы почувствовали? Слово «задело» не дает об этом ясного представления. Что именно вы почувствовали?

Дэвид на некоторое время задумался:

— Я почувствовал гнев.

— Что еще вы почувствовали?

— Вообще-то сначала я почувствовал обиду и горечь, А затем я рассердился.

— О’кей, теперь мы знаем, что вы чувствовали. В какой момент вы испытали эти чувства? Какие действия Марии вызвали у вас эти чувства?

Дэвид повернулся к Марии:

— Мария, когда ты произнесла мне следующие слова во вторник после работы, — он передал содержание разговора, — я был очень обижен и рассержен.

Мария молча кивнула: — Я понимаю, — после недолгой паузы она добавила: — У меня есть параноидальная фантазия, касающаяся тебя; хочешь узнать, какая? Дэвид кивнул:

— Хочу.

Мария сделала глубокий вздох и сказала:

— Дэвид, я боюсь, что ты лжешь мне по поводу наших отношений, что ты охладел ко мне и все еще влюблен в Карлу и скучаешь по ней.

Дэвид задумчиво откинулся в кресле. Через некоторое время он произнес:

— Нет, Мария, я к тебе не охладел. Правда, я и не влюблен в Карлу и не скучаю по ней. Однако в твоих подозрениях действительно есть крупица истины, которая состоит в том, что я действительно иногда думаю о Карле и хотел бы поговорить с ней как с другом, но что более важно — я солгал тебе, когда ты спросила меня, все ли между нами в порядке пару недель назад. Я должен был сказать тебе то, что собираюсь сказать сейчас. Это связано с нашими сексуальными отношениями. Ты хочешь выслушать меня?