Прощай, рыбалка
Шрифт:
– Но я не хотел вовлекать тебя в наши развлечения, – сказал Попси-кон, поправляя прядь волос, упавшую на лоб. – Тебе возвращаться на Землю, и хотелось вернуть тебя в привычном виде. Разумеется, каждому хочется побывать в шкуре инопланетянина. Но ищи потом Удалова…
– Это правильно, – сказал Удалов, – что ты меня оградил.
– У нас, бывает, тело уйдет по рукам… Говорят, центр нападения в нашей футбольной сборной в каждом матче другой. Потому с футболом у нас неладно – никакой психологической стабильности. Некоторые тела – большой дефицит. Футболистом,
– А премьер-министром? – спросил Удалов.
– Государственным служащим нельзя. Запрещено.
– И правильно, – сказал Удалов.
Удалов кинул взгляд на друга, и глаза его уперлись в полную белую дамскую шею. Стало неловко. Удалов потупился.
– А тебе, Корнелий, советую беречься, – сказал Попси-кон. – Повторяю, желающих на тебя много…
– Нет! – произнес Удалов уверенно. – Ни в коем случае.
Но по дороге к дому Удалова начал терзать соблазн. Ведь можно попробовать на минутку, на десять минут – и обратно. Попросить кого-то знакомого, ну хотя бы Попси-кона…
Попросить Попси-кона Удалов не успел, потому что они подошли к дому, а там Попси сразу вызвали к телефону. Удалов направился в гостиную и уселся в кресло. Его переполняли чувства и мысли. Он решил подождать, пока Попси освободится, чтобы попросить его одолжить на минутку тело… с возвратом.
Тут в комнату вошел пожилой горбун в черном смокинге.
– Здравствуйте, Корнелий Иванович, – сказал он.
– Простите, – ответил Удалов, – я не знаю, с кем имею честь…
– А я Пукси, младший сын Попси, – сказал горбун, разглаживая усы. – Мне девять лет, уже разрешили меняться.
– Ну и как? – спросил Удалов. – Нравится?
– Очень смешно, – ответил мальчик. – Я хочу в школу таким пойти. Правда, у нас вчера Крауксо-коник пришел в виде балерины – его с урока выгнали. А меня выгонят?
– Не знаю, – сказал Удалов. – Я бы выгнал.
– А если я приду в образе инопланетянина? – спросил мальчик.
– В каком образе?
– В вашем! У нас вы один такой. Одолжите свое тело?
– Нет, – сказал Удалов, – ты его потерять можешь.
– А если я не буду из дому выходить? – спросил ребенок.
– Нет… – Но в голосе Удалова не было уверенности.
– Может, вам мое тело не нравится? Так я сейчас поменяюсь. У меня друг в соседнем доме живет…
– А у него что? – спросил Удалов, замирая от предчувствия.
Но горбун с резвостью, странной для пожилого человека, обремененного недугом, уже побежал к выходу.
В доме было тихо. Попугай, населенный в этот момент неизвестно кем из домочадцев, мирно дремал на жердочке, на кухне звенели посудой, рядом прожужжала муха, Удалов хотел было ее прихлопнуть, но испугался. А вдруг она – известный здешний скрипач?
Минуты через три в комнату быстро вошла курчавая девочка лет пятнадцати. В руке она держала шарик. Она протянула его Удалову:
– Это вам генератор, я его взаймы взял. Давайте, быстро меняемся. А то папа придет, он мой поступок не одобрит.
– Это
– Да скорей же, скорей, – поморщилась девочка.
– И тут же обратно, – сказал Удалов.
– Ну конечно, попробую и тут же обратно.
Удалов принял шарик, сжал в пальцах. Шарик был тяжелым и прохладным. Девочка вынула из кармашка платья такой же шарик и, протянув руку, коснулась им шарика Удалова. У Корнелия на мгновение помутнело в глазах, он зажмурился, а когда открыл глаза, оказалось, что он стоит не лицом к двери, как только что, а спиной, а перед ним знакомый полный мужчина средних лет с пшеничными редкими, вьющимися на висках волосами и круглым невыразительным лицом. «Господи, – понял Удалов, замирая от ужаса и восторга, – это же я! Какой прогресс!»
Руку холодил шарик.
– Спрячьте, а то потеряете, – сказало ему тело Удалова, в котором скрывался сынишка Попси-кона.
Удалов взглянул на свою ладонь и удивился, увидев, насколько она узка и бледна. Типичная ладошка девочки-подростка. Удалов спрятал шарик в кармашек на юбке – пальцы нашли его привычно. И тут же рука поднялась к виску и обнаружила там густые девичьи кудри.
– Вот это достижение! – сказал Удалов. Голос его оказался тонким и нежным.
А Пукси заметил голосом Удалова:
– Это самое интересное развлечение на свете. Хотел бы я завтра пойти в школу в таком виде. Может, вам нравится девчонкой быть? Я как из школы вернусь…
– И не мечтай! – сказал Удалов тонким девичьим голоском. – Я папе скажу.
В коридоре послышались тяжелые шаги.
– Ой, он идет! – сказал Удалов-Пукси.
Он бросился к раскрытому окну, перемахнул через подоконник и исчез. Удалов-девочка метнулся за ним и только увидел, как его родное тело пробирается сквозь кусты.
– Стой! – закричал он. – Отдай тело!
– Ты кто, девочка? – спросила женщина-экскурсовод.
Удалов обернулся. Горло его свела судорога. Страшно захотелось заплакать. Наверное, обладательница тела была плаксой. Он попытался вспомнить, где у него лежит носовой платок, но рука его коснулась девичьего бедра и в ужасе отдернулась…
– Неужели это ты, Корнелий? – спросил Попси-кон.
– Может быть, – сказал Удалов. – Я не знаю.
– Ты с кем поменялся?
Слезы хлынули из девичьих глаз Корнелия. Он произнес:
– Это твой сын… Он сказал: на минуточку…
– Ну, успокойся. – Толстая женщина обняла девушку за узкие плечики и прижала к себе. – Мы его поймаем, мерзавца!
– А если не пойма-а-а-аем…
Слезы буквально душили Удалова, хлестали из глаз.
– Ты сам виноват, – сказал Попси, – я тебя предупреждал!
– Но я на минутку… Он обещааааал…
К этому времени все домочадцы Попси-кона сбежались в гостиную, проклиная неразумного мальчишку и глубоко сочувствуя несчастному гостю. Однако Удалов все никак нс мог успокоиться, и тогда толстая обезьяна, в которой неизвестно кто в тот момент располагался, сказала так: