Прощение для мажора
Шрифт:
– Тамара Игоревна, может вам нужна какая нибудь помощь?
– Простите мы знакомы?
– удивилась женщина.
– Да извините, вернее нет, - растерялся мужчина, что не свойственно для него, - Я Максим брат вашего... Игната.
Она минуту внимательно рассматривала его, и на ее лице не отразилось ни злости, ни недовольство, после чего произнесла:
– Максим, да я слышала о тебе. Женя не говорила мне что ты вернулся.
Макс еле заметно выдохнул, видимо женщина не в курсе о его косяках.
– Наверное ей не до этого, - не сразу нашелся с ответом он.
– Тамара Игоревна как Женя?
– Делает вид что нормально, - тихо ответила мама
– Конечно, если вы не против, - он то и не надеялся даже что его подпустят к племяннику.
Ребенок закряхтел в коляске и женщина приоткрыла накидку, поправила малышу пустышку, сказав:
– Вот оно наше счастье, посмотри.
Макс неуверенно наклонился к люльке и заглянул под капор. Он почувствовал как защемило в груди, когда увидел сопящего младенца с полуоткрытыми глазками, так похожего на Игната на детских фотографиях. Раньше Максиму не приходилось иметь дело с детьми, тем более с такими маленькими, он как-то вообще о них не думал. Но этом малыш, его семья, частица брата которого больше никогда не увидит. И сразу же почувствовал какую-то близость к ребенку, странное необычное волнение, захотелось тронуть маленькую щечку, чтобы проверить не холодная ли она, не замерз ли младенец.
– Сколько ему Тамара Игоревна?
– спросил мужчина, продолжая, смотреть не отрываясь, до тех пор пока женщина не закрыла мальчика накидкой и продолжила прогулку.
– Почти четыре месяца, - ответила она спокойно, а ему стало не по себе от того что, не знает даже таких мелочей.
Тамара Игоревна шла несколько минут молча, будто обдумывала что-то, а потом произнесла голосом пропитанным горечью и болью:
– У меня душа болит за дочку. Женечка делает вид что держится, но это только вид, - женщина замолчала, Макс понял что она пытается подавить слезы.
– Тамара Игоревна, ей нужно время...
– Нет, нет Максим, ты не понимаешь, - тяжело вздохнула Тамара Игоревна, - Я тоже много лет назад потеряла мужа и знаю что это. И весь мой мир был в дочке. Но Женя... Она сидит и смотрит в одну точку, даже не слышит что рядом навзрыд плачет малыш. И пока я ее не затормошу, она не реагирует, а потом говорит что не слышала. Но как не слышала то, он же рядышком в кроватке?
Женщина не выдержала и все же всхлипнула, Макс понимал что ей нужно выговорится и не знал какие слова подобрать в утешение. У него у самого внутри водоворот агонии, от которого хочется согнуться пополам.
– Это так страшно Максим, Женя как будто не снами. Стыдно сказать, но я боюсь оставлять Кирюшу с ней одного. Нет не потому что она может сделать ему плохого, просто дочка забывает что он рядом, беспомощный.
– Тамара Игоревна, я бы поговорил с ней, только боюсь я последний человек на земле, которого Женя будет слушать, - задумчиво произнес Максим, он действительно не знал как может помочь, - Но я постараюсь что-нибудь придумать.
– Ох, боюсь как бы не стало хуже. Если бы ты только видел ее глаза, - женщина утерла ладонью слезы, - Они безжизненные, она славно смотрит сквозь меня. Бедная моя девочка, она так любит Игната, что никак не может признать что его больше нет.
Макс на секунду прикрыл глаза и сжал кулаки, каждое слово Тамары Игоревны резало на живую. Его вина и так была безмерна, но все же еще росла и росла. Он бы отдал все на свете, чтобы вернуть брата, а Жене мужа и отца племяннику. А как черт возьми, душит эта беспомощность, тупик о который хочется биться головой. И теперь тревога
6 ГЛАВА
Я докоснулась ладонью до горячей батареи, и держала до тех пор пока не стало невыносимо горячо. Чувствую отдаленно что-то, значит жива. Так почему мой разум ускользает далеко? Туда где спокойно, и нет боли. Еще раз коснулась пальцами огненного металла, действительно обожглась. Мама не говорила что дали отопление, или же я не слышала. Я возвращалась в реальность ненадолго, и как только осознавала то, что произошло, накрывала невыносимая волна боли. И тогда я трусливо сбегала в мысли в которых все хорошо и мы вместе. Посмотрела в кроватку, пустая, прошлась по квартире нет никого, видимо мама гуляет с Кириллом. Я не хотела вешать на нее все домашние дела и заботу о сыне, но ничего не могла с собой поделать. Приходила в реальность на немного, и снова замыкалась в себе. Понимала что мама ужасно переживает, и сделала бы все, чтобы изменить это, но моя горечь в сотни раз сильнее силы воли. Выглянула в окно, действительно гуляют, только вот не одни. Сразу угадала Максима. Боже, как же он похож на Игната. Как этот негодяй посмел подойти к моей семье, после все что сделал? Воспоминания захлестнули мучительным потоком. Выбежала из квартиры, даже не одевшись, злость и отчаяние душили своими ледяными руками.
– Мам, - окликнула ее я чуть выйдя из подъезда. Мама удивленно посмотрел на меня, а Макс тут же помрачнел.
– Женя ну что ж ты раздетая, заболеешь ещё, - возмутилась мама, направляясь с коляской ко мне.
– Ма, идем домой, - строго произнесла я, стараясь не смотреть на брата мужа.
Максим хотел помочь поднять коляску по ступенькам, но я одним взглядом прибила его к месту. А потом попросив маму подождать в подъезде подошла к нему, с ненавистью зашипев:
– А тебе говорила держаться от нас подальше! Что было непонятного?
– Я просто хотел узнать как вы, - ответил спокойно мужчина.
– Не твоего ума дела!
– воскликнула не в силах унять раздражение.
– Твоя мама волнуется за тебя, - начал было он, чем еще больше разозлил. Кто ему вообще дал права об этом говорить?
– Игнат тоже переживал за тебя, и где он теперь?
– наверное от этих слов больно было только мне, стоило произнести его имя, и снова внутри извергался вулкан, выжигая все живое.
– Я каждую минуту виню себя в этом, что ты еще хочешь услышать от меня?
– зарычал Макс сжав кулаки.
– Ничего! Ничего не хочу слышать, не хочу видеть тебя и знать! Не смей, слышишь не смей приближаться к нам!
– отрезала я и бросилась к подъезду дрожа всем телом.
Позже дома я лежала на кровати свернувшись в клубок, и глотала беззвучные слёзы. Прижав к сердцу рубашку мужа вдыхала его запах, и выгорала изнутри. Как же хочется чтобы он был рядом, отогнал этот мрак. Каждой клеткой своего тела я дико тосковала по-любимому, это было невыносимо. Сходила с ума, от необходимости видеть Игната, вся жизнь без него потеряла смысл. Понимала что у меня сын и нужно полностью посвятить себя ему, но сейчас моя боль сильнее всего. Нужно подождать время лечит, так говорят, а что в действительности? Сколько ещё ждать чтобы время вылечило обливающуюся кровью душу, и разбитое сердце? Да и эта боль часть меня, жестокое напоминание о том кого я потеряла, хотя и напоминать мне не нужно, я никогда его не забуду. Постепенно этот ад отступает на второй план, а родной запах отдаляется, и вот меня уже здесь нет. Я далеко в глубине своего разума, с мужем и с сыном, мы счастливы.