Прошлое толкует нас
Шрифт:
[18]
Heidegger М. Ор. cit. S. 431.
[19]
Заметим, что в концепции Хайдеггера понятия «мгновение» и «момент» не только не совпадают, но прямо противостоят друг другу. «Момент» — это то, чему говорят «прейди», «мгновение» — то, чему говорят «остановись!».
[20]
До нелепости и комизма эта тенденция доводилась в вульгарно-социологических истолкованиях культуры, до чудовищных следствий в некоторых юридических построениях (на Западе — в концепциях так называемого «социально-объективного
[21]
Этимологическая неразрывность выражений «Я» и «здесь» — особая тема, рассматриваемая в § 26 «Бытия и времени». Хайдеггер опирается здесь на идеи Вильгельма фон Гумбольдта, указывавшего, что некоторые примитивные языки прямо обозначали «Я» с помощью «здесь» (соответственно «ты» — с помощью «тут» и «он» с помощью «там»), то есть, грамматически выражаясь, передавали личные местоимения с помощью наречий места. Существует даже спор, какое из этих обозначений места (адвербиальное или прономинальное) является первоначальным. Спор, однако, теряет почву, если принять во внимание, что «….”здесь”, “тут” и “там” в своем первичном значении не являются такими обозначениями места, которые имели бы в виду пространственное расположение, налично сущего. Эти наречия суть определения Dasein и имеют прежде всего экзистенциальное, а не онтически-категориальное значение… Этот их смысл существует раньше деления на наречия места и личные местоимения» (Heidegger М. Sein und Zeit. S. 119).
[22]
Heidegger М. Sein und Zeit. S. 143.
[23]
Heidegger М. Sein und Zeit. S. 143.
[24]
П. П. Гайденко правильно резюмирует смысл экзистенциала «бытие-возможность», когда пишет: «Только в своих возможностях человек в подлинном смысле есть» (Гайденко П. П. Экзистенциализм и проблема культуры. М., 1963. С. 40). Но надо добавить, что смысл этот с тем же правом может быть передан и такими формулировками, как «только в своих возможностях человек в подлинном смысле есть то, чем он будет» и «то, чем человек является в «возможностях», есть его подлинное прошлое».
[25]
«Dasein существует таким образом, что оно всегда уже понимает — умеет — может и соответственно не понимает — не умеет — не может чем-то быть» (Heidegger М. Sein und Zeit. S. 144).
[26]
Бахтин М. М. К философии поступка // Философия и социология науки и техники. Ежегодник 1984–1985. М., 1986. С. 124.
[27]
Там же. С. 113.
[28]
Там же. С. 112.
[29]
Там же. С. 113.
[30]
Философия и социология науки и техники. Ежегодник 1984–1985. С. 157–158.
[1]
Вопросы философии. 1978. № 6. С. 128–141.
[2]
См. об этом подробнее: Тавризян Г. М. Феноменологический «антипсихологизм» и проблема интуиции в экзистенциализме // Философия марксизма и экзистенциализм. М., 1971. С. 57–86.
[3]
Jaspers К. Die geistige Situation der Zeit. В., 1931. S. 67.
[4]
Husserliana. 1956. Bd. VI. S. 347.
[5]
Jaspers K. Die geistige Situation der Zeit. S. 190.
[6]
Husserliana. Bd. VI. S. 347–348.
[7]
См.: Мотрошилова Н. В. Принципы и противоречия феноменологической философии. М., 1968. С. 99–101.
[8]
Husserliana. Bd. VI. S. 348.
[9]
Без человека, одушевленного «героизмом разума», подчеркивает Гуссерль, рациональное начало обречено на «объективистскую» и «натуралистическую» деградацию. «Опасность всех опасностей» состоит, по его мнению, в «усталости» и «вялости» рационализма, в утрате им имманентного разуму морально-волевого начала.
[10]
Husserliana. Bd. VI. S. 13–14.
[11]
Здесь и в дальнейшем имеется в виду «истина смысла» (аподиктическая очевидность).
[12]
Karl Jaspers. Hrsg. von P.-A. Schilpp. Stuttgart 1957. S. 758; laspers K. Die grossen Philosophen. Bd. 1. M"unchen, 1957. S. 44–45, 48–50.
[13]
«Истинное бытие, — замечает Гуссерль, — всегда и повсюду выступало в качестве идеальной цели, задачи-эпистемы и потому противостояло простой doxa (непосредственной убежденности и уверенности)» (Husserliana. Bd. VI. S. 11).
[14]
Начиная с древнегреческих философов, «например Фалеса, возникает новое человечество, люди, практикующие философствование и философию в качестве особой культуры» (Ibid. S. 332–333). Суть ее — «в возникновении нового вопроса об истине, — не о повседневной истине, связанной с локальной традицией, а об истине идентичной, общезначимой, об истине в себе. Это истина, которой подчиняют жизнь, которой жертвуют всем» (Ibidem).
[15]
Эпоха Ренессанса, пишет Гуссерль, «…сформировала обновленно платонический идеал индивида, конституирующегося посредством философии. В философском постижении универсальных законов разума усматривался залог этического и политико-социального возрождения человека. Соответственно идея науки обрела философскую широту…» (Ibid. S. 6).
[16]
Husserliana. Bd. VI. S. 324.
[17]
См. об этом: Ольшки Л. История научной литературы на новых языках. М.; Л., 1933. Т. III. С. 240–241.
[18]
Husserliana. Bd. VI. С. 324.
[19]
Представление о теоретике как о чистом воплощении морально-автономного существования предшествовало в ранних работах Гуссерля представление об истине как о высшей ценности. Уже в «Логических исследованиях» речь, по сути дела, шла об истине-святыне.