Проснуться невестой
Шрифт:
Алеся не знала, как себя с ним вести. Вспомнил ли он злополучные слова Брайона, о том, что ему дали зелье, а потом нейтрализовали его действие? Уж лучше бы вспомнил. Тогда хоть будет понимать, почему Алеся снова кажется ему ничем не примечательной серой офисной мышкой.
Наверно, самой лучшей линией поведения будет делать вид, что ничего не произошло. Сухие деловые отношения, как было неделю назад. Так обоим будет проще войти в колею. Главное, Алесе не выдать своих страданий. Пусть Виктор думает, что и для неё всё произошедшее было просто весёлым ничего не значащим приключением, уже благополучно забытым. Вот только как найти в себе силы делать невозмутимый вид? Хорошо
До стеклянной двери офиса оставалось пару метров, когда откуда-то сбоку наперерез двинулся мужчина. Она его даже не сразу узнала – Димасик, с которым благополучно рассталась три месяца назад.
– Алеся, – он чмокнул в щёку и протянул маленький аккуратный букетик. – Спасибо, что простила. Дала второй шанс.
Она машинально взяла цветы, не понимая, что происходит.
– Я скучал. Всё ждал, когда же ты выздоровеешь, и мы сможем увидеться. Мне катастрофически мало было наших телефонных разговоров.
Телефонных разговоров? Мелисса?! Вот кто разрядил батарею смартфона. А Алеся успела обрадоваться, что танцовщица всю неделю проболела и не смогла внести какие-то нежелательные коррективы в её жизнь. Но зачем, спрашивается, она простила этого чаеведа?! Кто её просил? Хотя… понять её можно. Мелисса ведь не знала, что Алесе он даром не сдался. Боялась, вдруг та сохнет по нему, а она возьмёт и отправит его куда подальше, разрушив Алесину розовую мечту. А теперь отправлять Димасика придётся самой Алесе. Вот же свалился на голову, когда ей и без него тошно. Как бы так помягче дать ему от ворот поворот? Он ведь уже успел пропитаться надеждой.
– Я заказал столик в ресторане на восемь. В «Brand-Point». Заеду за тобой после работы.
Алеся хотела наотрез отказаться. Но потом подумала – так даже лучше. В спокойной обстановке объяснит ему что к чему. Поговорить ведь всё равно придётся. Так уж лучше на нейтральной территории. Не устраивать же выяснение отношений тут, под окнами офиса.
– Хорошо.
Дима улыбнулся и снова приложился губами к щеке.
Виктор стоял у окна в своём огромном кабинете и смотрел, как Алеся разговаривает у входа в офис с каким-то парнем. Видимо, это и есть чаевед. Когда этот хлюст подскочил к ней с букетом и поцеловал, у Шевцова в глазах потемнело от ревности. Руки непроизвольно сжались в кулаки. Но что он мог сделать, кроме как вдарить по подоконнику и выругаться? Виктор не имел на неё никаких прав. Она ведь сразу очертила границы. Чётко дала понять, что занята. Что встречается с другим. Строит серьёзные отношения. На что Виктор надеялся?
Чёртов профессор! Вчера Шевцов вспомнил его последнюю фразу. И почему она всплыла в голове, только когда вернулись?
– Хочу предупредить вас насчёт Алеси. В её чай кроме снотворного влит ещё и сильнодействующий психотропный препарат, изменяющий восприятие действительности. У нас его называют приворотным зельем. В общем, не удивляйтесь, если заметите её повышенный интерес.
Профессоришка хотел, чтобы Алеся как можно натуральней выглядела в роли влюблённой невесты. Боялся, чтобы никто не заподозрил подмены, пока компания Эдварда не вытянута со дна. Переживал за свои бабки, вложенные в бизнес Лорда. Меркантильный подонок. Он полагал, его оправдывает то, что по возвращении Алеся получит препарат, нейтрализующий действие зелья?
Виктор до самого утра надеялся, что сказанное профессором – чушь собачья. И вот теперь смотрел, как чаевед трётся возле Алеси, и понимал, как жестоко обманулся. Чары, что называется,
Интересно, она вспомнила последнюю фразу профессора? Лучше бы уж вспомнила. Тогда бы теперь понимала, что происходит, и не чувствовала себя виноватой. Это же Чистякова. Ещё вздумает корить себя за случившееся.
Алеся зашла в лифт одновременно с Ниночкой из бухгалтерии.
– Выздоровела? – улыбнулась та. – Как-то вы с Шевцовым синхронно слегли. Это не ты его заразила?
Ниночка рассмеялась в полной уверенности, что шутка удалась. И не догадываясь, что сыплет соль на раны.
– И к трудовым будням тоже вернулись синхронно. Что-то тут нечисто, – она подмигнула и вышла этажом раньше.
Алеся шла по коридору, гадая, куда бы деть букет. Дошла до своего рабочего места – письменного стола в приёмной, так и не придумав, что делать с этим дизайнерским цветочным этюдом, который, наверняка, обошёлся Димасику в кругленькую сумму. Букет и в правду был хорош – собран из экзотических растений с большим вкусом, но не вызывал никаких чувств. Вот вообще не трогал. Другое дело – серебряные крылышки богини танца, которые лежали в сумочке. Сердце щемило при одном взгляде на них. Но сегодня Алесе придётся вернуть подарок. Неправильно оставлять его у себя. Он ведь был сделан под воздействием зелья. А вещь всё-таки недешёвая. Хоть и серебро, но работа эксклюзивная. И где только Виктор денег раздобыл? Алеся почему-то уверена была, что он не мог заплатить за кулон из средств Эдварда. Не такой её Шевцов, чтобы покупать подарки за чужие бабки.
– Чистякова.
Алеся вздрогнула. Дурацкий букет выпал из рук, приземлившись на клавиатуру. Как только она поняла, что Виктор стоит за её спиной, ноги сделались ватными. И это только его голос. Что с ней будет, когда встретятся взглядами? Чёрт! Почему так трудно дышать? Просто сделать вдох. Почему сердце остановилось?
– Зайдите ко мне.
– Хорошо, – ответила, трусливо не развернув головы.
Он вернулся в кабинет. Только тогда Алеся отмерла и нашла в себе силы преодолеть дистанцию в несколько шагов. Но там, в кабинете, деваться было некуда. Пришлось поднять на него глаза.
Виктор стоял у окна. Хмурый и сосредоточенный. Напряжённый. И всё равно жутко красивый.
– Вы вспомнили?
– Вспомнила.
Он помолчал.
– Отлично. Значит, понимаете, что инцидент произошёл исключительно по вине профессора.
Эта фраза означала, что, мол, всё хорошо. Можно забыть и жить дальше. Наверно было самое время вернуть подарок. Но Алеся не могла. Не хотела. А вот дудки! Подарки – не отдарки. Она ведь всё равно ничего забыть не сможет. Ей нужны эти серебряные крылышки. Этот талисман. Всё что осталось от того призрачного короткого безумного счастливого момента.
Виктор сказал всё, что хотел сказать. Надо было отпустить Алесю. Но он всё стоял и смотрел на неё. За эти сутки он дико соскучился. Так непривычно было видеть её не в блёстках, не в откровенных нарядах из гардероба Мелиссы. Но даже в этом глухом деловом костюме, она была дьявольски соблазнительна. Настолько сильно, что от желания ныло всё тело. Ему хотелось послать к чёрту корейцев и запереться с ней в кабинете. Снять с неё этот глухой пиджак, расстегнуть блузку, добраться до гладкой кожи губами, продолжить с того момента, на котором их остановил чёртов Валентайн...