Прости
Шрифт:
Сперва перетащить все коробки через порог и закрыть дверь. Даже запереть, с утра в детский отдел никто не явится, все в школах, а если вдруг – пусть через взрослых идут. Пусть библиотечные «апартаменты» и невелики, не то что у «взрослых»: абонемент, хранилище и бывший читальный зал, ныне чаще всего используемый для мероприятий, но нельзя же таящиеся под невзрачным картоном сокровища без присмотра оставить!
Вот, не такая уж я и беспомощная. Присев на последнюю коробку, Олеся принялась массировать занывшую руку. Ничего, зато никому ничем не обязана, а впереди – самое приятное.
Распаковывать книжные коробки – это даже радостнее, чем новогодние подарки открывать. Во-первых, коробок больше, во-вторых, привозят их куда чаще, чем раз в год. И хотя книжные списки известны заранее, но разрезать упаковочную ленту и увидеть содержимое вживую – это чистый, незамутненный восторг, прямо как в детстве. Даже лучше, в ее детстве таких книжек не было. Вот таких, которые она оставляла «на сладкое»: с раскрывающимися окошками, с очками для просмотра трехмерных картинок, с выпрыгивающими из твердых страниц волшебными замками и диковинными животными. Да, эти – для самых маленьких, но разве Олеся не имеет права на личные пристрастия?
И ничего, что весь день теперь придется бегать из абонемента в хранилище и обратно: и свежее поступление обработать надо, и читателей обслужить. Не так их и много, несмотря на все спускаемые сверху директивы, но надо стараться. И фонд обновлять, и расстановку на стеллажах. Хотя вот этот, у самого входа, менять жалко. Пусть его содержимое и так пользовалось спросом, не нуждаясь в дополнительной рекламе, но Олесе самой приятно было смотреть и на роскошное издание «Муми-троллей», и на «Волшебника Изумрудного города» с любимыми с детства иллюстрациями Владимирского, и на серию про маленьких веселых человечков-джингликов в их волшебной стране, где нет предательства и боли. Все яркое, пестрое, блестящее, только взглянешь – и само улыбается.
– Здрасьте, Олеся Игоревна! – Вадик старательно пошаркал ботинками по коврикам при входе: и по первому, резиновому, и по второму, мягкому, тряпочному, чтоб уж точно никакая грязь внутрь не проникала. Она, конечно, все равно проникала, но могло быть гораздо хуже.
– Здравствуй, Вадик, – ласково улыбнулась Олеся. Этот мальчик приходил часто, читал много, книг не задерживал, как было его не любить? – У меня для тебя сюрприз. Вот, гляди, специально отложила, сегодня привезли, и оформила в первую очередь, знала, что тебе понравится. Тут про доисторического мальчика, ты такое любишь.
Конечно, интерес Вадика к истории может еще двадцать раз пропасть, мальчишка-то всего в четвертом классе. Но история там или нет, главное – он читатель! Пусть эта страсть сохранится, пусть не уступит компьютерным «стрелялкам», Олеся постарается. Интересно, почему он не бежит домой с новой книжкой? Убрал добычу в ранец и топчется у порога. Она ободряюще улыбнулась:
– Ты спросить что-то хотел?
И Вадик шагнул назад, ближе к ее стойке:
– Олеся Игоревна, я… знаете… я когда вырасту, я на вас обязательно женюсь. Вы только подождите, ни за кого больше пока замуж не выходите, ладно?
Это было так трогательно (и неожиданно, конечно), что Олеся растерялась, не зная, что отвечать. Но отвечать нужно.
– Замуж я в любом случае не собираюсь. Но знаешь, Вадим, тебе лучше обратить внимание на своих одноклассниц, они тебе гораздо больше подходят.
– Вот еще! – Он скривился. – Они дуры и книжки не любят, разве что про всяких принцесс и единорогов.
– В принцессах и единорогах нет ничего плохого, вам всего по десять лет.
– Да ну их! Лучше я на вас женюсь! – упрямо повторил он. – И мы будем вместе читать! А потом поедем и откроем какую-нибудь Трою. Как Шлиман.
– Чтобы вместе читать и даже открывать древние города, жениться вовсе не обязательно.
– Все равно. Вы только ни за кого больше замуж не ходите, ладно?
– Ладно. Давай мы с тобой об этом лет через десять поговорим. Беги домой.
Прелесть мальчишка! Вот глупость вроде, а улыбаться хочется. Жених! Надо будет Карине рассказать. Или не стоит? Опять кинется искать для Олеси кого-нибудь подходящего. А ей, вот честное слово, никого не надо. Вот если бы только работать поближе к дому. Но почему-то все появляющиеся вакансии приглашали только во взрослые отделы. Да и к этой она уже прикипела. И автобус отсюда прямой. И ходит часто.
Эсэмэска от Карины пришла, когда Олеся, удачно поймав автобус, уже устроилась на свободном месте у окна, за которым опять сыпалось что-то невнятное: то ли снег, то ли дождь, то ли оба сразу. «Ты где?» – как всегда, без приветствия, спрашивала подруга. «Домой еду», – напечатала Олеся. «Я к вам сегодня, покупать ничего не надо, все привезу». Что ж, тоже неплохо. И бабушка немного развеселится, все-таки скучно ей дома одной целый день. А Карина… вот уж рядом с кем скучно не бывает! Маленькая, тоненькая до прозрачности, она моментально заполняет собой все окружающее пространство, превращая его в… да, в ту самую волшебную страну, где все хорошо. Даже знакомый наизусть двор, даже выученная до последней щербинки подъездная лестница, даже маленькая их с бабушкой квартира – все рядом с Кариной начинало искриться и цвести.
И в дверь она стучит не просто так, а непременно каким-нибудь знакомым ритмом. Чаще всего, конечно, бетховенским «гласом судьбы». Та-та-та-таааммм!
– Привет-привет! Леська, ты что, меня ждала?
– Не успела переодеться, только зашла, – Олеся улыбнулась.
– Ой, точно, на улицах пипец что творится, везде пробки, а ты-то вообще на автобусе, жуть! Давно пора что-то поближе к дому найти… А может, и не надо, ты и так затворничаешь, – Карина сыпала восклицания, вопросы и предложения, не дожидаясь ответа. – А я с Эдиком на Новый год во Вьетнам собираюсь. Как подумаю: тут холодрыга, а мы в теплом море и вместо елки пальма, круто же! Ой, а чего стоишь-то? Хватай пакеты, тащи на кухню!
– Да у нас голубцы есть…
– Иди лесом со своими голубцами! Тут надо что-то… Смотри! – Она покачала перед Олесиным носом длинной темной бутылкой. – Ты когда-нибудь пробовала гранатовое вино? Таисия Николаевна, а вы куда?
– Да пойду телевизор посмотрю, эти твои деликатесы в моем возрасте уже не полезны. Острое, копченое…
– Да ладно! Сыр еще есть, и пирожные совсем легкие, ничего не вредные! Изредка не только можно, но и нужно! Для настроения! А вино гранатовое, оно даже полезное. Хорошее, кстати, армянское. Не только для настроения, но и для здоровья.