Просто Богиня

Алексеев Павел Александрович

Вот я сидела и горевала. Что с этим делать и как мне с этим жить? В кого я превращаюсь? Но так как долго горевать я не умею, то решила просто жить. А там посмотрим.

***

Дверь аудитории раскрылась и бочком в неё проскочил ректор, извинившись, он сказал:

— … вы не против, если я у вас украду Филатову? Поверьте, очень надо.

— Украдите, украдите. Всё равно спит, — усмехнулась преподаватель кафедры философии, истории и культуры.

— Ну, не удивительно, ей самой впору заниматься преподавательской деятельностью, — отмахнулся ректор, — Диана, просыпайся, там из министерства культуры приехали. Видеть тебя срочно хотят.

Вздохнув как можно тяжелее, наклонив голову, я пошла на выход

с видом висельника, а преподаватель вслед ехидно сказала:

— Не верю!

Я в ответ фыркнула, и гордо задрав нос, вышла из аудитории, под лёгкий смех одногруппников. Пока шли, Борис Евгеньевич жаловался:

— Прибежали, шумят. Зачем шумят, зачем суетиться? Нужно всё делать не спеша, но своевременно. Мир любит гармонию и не терпит суеты.

Я кивала ему, соглашалась и поддакивала в нужных местах. Внезапно он остановился и спросил:

— Диана, вы меня слушаете?

— Разумеется, Борис Евгеньевич. Просто, когда вы сказали 'гармония', у меня песня родилась. Вот я и немного отрешилась, пока музыку подбирала.

— Позвольте, позвольте! Это как так? Вот шли, услышали слово и раз — песня?

— Угу, — кивнула я.

— Гениально, — ответил он и зашагал дальше, потом резко остановился, так что я едва не налетела на него, — А музыка?

— Потом музыка. Но сначала стихи.

— Стихи любые?

— Нет, что вы! — возмутилась я, — Мои стихи и только мои. Свои девать некуда, зачем мне чужие.

— Гениально! — снова сказал он, — Так, сейчас вы мне сыграете эту песню. И возражения не принимаются!

— А товарищи из министерства?

— А их мы возьмём с собой, — категоричным тоном ответил он.

Заскочив к нему в кабинет, забрали сидящих там Веронику и ещё какого-то мужчину. И отправились в одну из аудиторий, где был рояль. Не обращая внимания на сидящих там студентов, усадил меня и сказал:

— Играй! И пой.

Ну, ладно. И спою и сыграю:

День рождения твой Не на праздник похож: Третье ноября. Из гостей только я И докучливый дождь, Впрочем, как вчера… В жизни, как обычно, Нет гармонии! Даже в доме твоём, Где так любят тепло, Холодно душе. Хоть звучит пустоте И моде назло Песня о Мишель. В жизни, как обычно, Нет гармонии! В музыке только гармония есть, В музыке только гармония есть! Слушай музыку и прощай.

/фрагмент песни Людмилы Сенчиной — Гармония/

http://www.youtube.com/watch?v=Vb4mLZ-P5KQ

Раздались аплодисменты студентов и остальных присутствующих, а Борис Евгеньевич снова сказал:

— Гениально! — потом посмотрев на Веронику, извинился, — Прошу прощения. Но я обязан был провести эксперимент. Я пытаюсь разгадать загадку гениальности феномена Филатовой. Представляете,

мы сейчас шли по коридору, я сказал слово — 'гармония' и Филатова тут же создала песню! Представляете? Готовую песню! И вы заметили, в тексте есть, и 'гармония' и 'третье ноября'? А ведь сегодня, именно третье ноября! Гармония и третье ноября… Гениально! Я чувствую, я уже близок к разгадке. Обратите внимание, как это происходит. Это у неё выглядит как озарение! Вспышка! И рождаются стихи. Ещё вспышка — и рожается музыка к стихам. Гениально!

— Открою вам большую тайну Борис Евгеньевич, — усмехнулась Вероника, — Я Богиню знаю гораздо больше вашего, но так и не смогла разгадать эту загадку, даже приблизится к ней. Так что, вы не одиноки в своих мучениях.

— Неужели, дражайшая Вера Семёновна, эта девушка тоже вас мучает, самим своим существованием? Ах, она коварная!

Тем временем, мы поднялись к нему в кабинет, расселись, кому куда понравилось и перешли к делу.

— Богиня, мы, собственно, зачем пришли, да ещё так срочно, — начала Вероника, — Великобритания и США пока не определились, но к нам обратились из консульства Франции и их устроили все наши требования. Если ты не возражаешь, самолёт готов, и группа ждёт тебя.

— Вылет сейчас? Мои вещи готовы?

— Сама понимаешь, всё готово. Мне ли не знать, твои привычки. Но твой любимый чемодан, — Вероника интонацией выделила 'твой любимый', - остался дома. Второй у меня в машине. Да, как у тебя с французским языком?

— Как и с английским. То есть — отлично, — усмехнулась я, — Ты летишь?

— Сначала не хотели отпускать, — она поморщилась, — Пришлось убедить в моей необходимости.

— Валюта?

— Тысяча франков.

— Пф… — фыркнула я, — Вот жлобы. Я девушка молодая, у меня большие запросы.

— Другим по сотне франков выделили, старшему группы триста, — возразила она, — Тебе тысяча.

— Ладно, — отмахнулась я, — Верунь, я понимаю, что тысяча франков это большие деньги, шучу я просто. Ну что, поехали? Не скучайте без меня, Борис Евгеньевич, я скоро вернусь.

***

Под наши цели нам выдали свой самолёт. Так правительство позаботилось о престиже СССР. Долетели без проблем. Проведя через таможню нас, отвезли в гостиницу, и разместили, предложив каждому отдельный номер. Я отказалась от отдельного, и мы вселились с Вероникой в двухместный. Номер был хорошо и богато обставлен, с холодильником, телевизором, джакузи и другими наворотами. Переодевшись и ополоснувшись, мы отправились исследовать местный ресторан. Так как Вероника кроме русского и русского-матерного ничего не знала, то заказ делала я. Проживание и питание было за счёт фирмы, поэтому, я не заботилась о цене заказа, что пояснила и Веронике. Пусть болит голова у того, кто будет оплачивать.

После обеда, пожаловал местный менеджер, который пояснил нам порядок выступлений и подготовки к ним. В принципе, никаких сложностей. Пять концертов, с перерывом по три дня. Группа была собрана под меня и даже более того — брали всех самых лучших. То есть, просто на просто, забрали моих старых знакомых из Большого театра. Я ещё в аэропорту с ними всеми на обнималась.

Правда, тут ещё пара типов с серьёзными лицами тёрлось, но меня они не трогали, поэтому как-то пофиг было на их серьёзность, лишь бы не мешали. Сейчас на подготовку давали неделю, за это время должны были сыграться и сформировать репертуар. Примерный план у меня уже был, поэтому, проблем я не видела. В музыкантах была тоже уверена. Осталось, расписать гармонию и партитуру. Две девочки и два парня для бэк-вокала для меня тоже были.

В самолёте мне дали прочитать договор, я его прочла, подводных камней не обнаружила. Видимо, мои предостережения дошли по назначению. Вот, француз закончил толкать речь и обратился непосредственно ко мне:

— Скажите, мадмуазель Диана, кроме песен на английском языке, есть ли у вас в репертуаре песни на французском языке?

— Разумеется, месье Жан, не вижу никаких проблем, — с улыбкой кивнула я, — У нас есть целая неделя до первого концерта. Выскажите свои пожелания о репертуаре, и я уверена, нам найдется, чем вас приятно удивить.