Просто люби меня

Лав Тея

– Уверена, в Виннипеге тоже есть блинные, – говорю я.

Но Уолт отрицательно качает головой.

– Но не такие, как «Маки».

– Придется привыкать.

– Эй, еще февраль.

Мы смеемся, продолжая поедать блинчики.

– А ты уверена на счет Эдмонтона? – внезапно интересуется Уолт. Он отставляет в сторону пустую тарелку и, вытирая рот салфеткой, пристально на меня смотрит.

Что-то в Уолте изменилось. Он стал выглядеть старше. Хотя все те же голубые глаза, темно-каштановые волосы, которые он редко коротко стрижет, и они вечно лезут

ему в глаза. Но это отличительная черта Уолта. Осенью ему исполнилось восемнадцать, но ведь это не делает человека автоматически взрослым. Я имею в виду физически.

Все дело в том, что я слишком долго провела времени в своем коконе, совершенно не замечая, как вокруг меняется мир и люди в нем.

– Конечно, – отвечаю я. – А что?

– Нет, я просто… подумал, эм…

Мне становится смешно.

– Что?

– Это из-за Ноэля.

Да, это нормально, что так думают. Но ненормально, когда друзья боятся сказать при мне что-то вслух. Словно я в любой момент взорвусь, и что-нибудь произойдет. И их нельзя их за это винить.

– Отчасти, – признаюсь я. – Еще у меня там мама и бабушка. И это ближе, чем твой Виннипег.

– Да, точно, – с улыбкой отзывается Уолт.

С мамой мы начали созваниваться еще пару недель назад. Я попросила ее не говорить ничего о том, что я видела. Мне хочется это забыть. Сделать вид, что ничего не было, и пока у меня получается. Мама была естественно рада и, следуя нашей традиции, нашла ботинки, прошитые по подошве синей нитью, когда я покрасила волосы.

Кстати о волосах…

Я оттягиваю прядь и смотрю на секущиеся кончики. Обесцвечивание и краска испортили их. Но я так не хочу отращивать свой скучный темный цвет. Мел обещала купить мне кокосовое молоко. Надеюсь, она не забыла.

– Ну что, продолжим? – Кивком головы я указываю на учебники, лежащие в стороне. Уолт со стоном опускается лбом на стол.

– Ненавижу математику.

Я смеюсь над ним.

– Поверь, я тоже.

За время моего «отсутствия» мне ничего не оставалось кроме как учиться. Поэтому я хорошо подтянулась даже в математике, в то время как Уолт заметно отстал. Мы уже второй день сидим здесь и занимаемся после уроков. Вчера после тренировки как обычно пришли ребята из команды. К счастью мы уже закончили, поэтому ушли еще до того, как на меня бы все глазели. Это смущает. Мне неловко. На данный момент я выбираю то, где я чувствую себя комфортней всего. И это Уолт. Даже немного странно.

Сегодня тренировки у хоккейной команды нет, поэтому мы сидим до самого закрытия.

– Ребята, пора закрываться. – Мистер Маккинли выходит из-за прилавка и вытирает руки о передник.

– Уф. – Уолт тянет руки в разные стороны. – Я и не заметил, как пролетело время.

– Точно. – Я подавляю зевок.

Мы выходим на улицу и, прячась от мороза, бегом несемся к пикапу Уолта. Он сразу же включает печь.

– Еще рано. Может, – он нерешительно смотрит на меня. Я натягиваю шапку. – Поедем ко мне? Мама будет рада тебя видеть.

В этом я не сомневаюсь. Но есть сомнения в самой себе. Миссис Беннет такая болтушка, что боюсь не выдержать ужин рядом с ней. Мне и раньше с трудом это удавалось. К тому же… мы слишком много времени проводим с Уолтом. Мы гуляли за старой хоккейной коробкой, и я даже согласилась помочь ему с постановкой на день Святого Валентина, чему мистер Донел был удивлен. Ребята из театрального кружка мне улыбались, но заговорить мало, кто решился. В конце спектакля я решилась выйти на сцену со всеми, но быстро передумала и ушла раньше. Там мне точно не место. У меня всегда была боязнь сцены, которую я никогда побороть не могла. Звучит, как бред, но это так. Даже был случай, о котором неприятно вспоминать. Ноэль тогда сказал, что надерет задницу любому, кто хоть заикнется об этом, и никто ничего никогда не говорил. Ну, было и было.

Мне нравится проводить время с Уолтом, но должны быть границы. Побыть в одиночестве неплохо. Временами это даже очень полезно. И это тоже говорит доктор Бордман. Он сказал мне найти золотую середину. И, кажется, я ее нашла.

– Может, в следующий раз? – предлагаю я.

Уолт кивает, явно разочаровавшись.

– Хорошо. В следующий раз.

***

Хелен выглядывает из кухни, когда я захожу в дом.

– Ты почти вовремя.

– Почти? – Я сбрасываю ботинки и снимаю куртку.

– Ужин почти готов. Мел и Райан приедут с минуты на минуту.

– Круто. – Я плюхаюсь на диван.

Папа уехал на работу и вернется через неделю. Ноэль звонит каждый день, но все равно он далеко. Мы остались втроем, и как ни странно, нам не скучно. Энтони периодически водит Ноя на каток, а Мел постоянно заходит к нам, поэтому у нас редко бывает скучно.

– Надеюсь, она не забыла про кокосовое молочко, – самой себе бормочу я.

Хелен это слышит, потому что кричит с кухни:

– Не забыла!

– Отлично, – говорю я. – Тебе помочь?

Думаю, ей все еще странно видеть меня такой… приветливой что ли. Все дело в том, что я не играю. Я чувствую себя так, словно родилась заново. И я это я. Удивительное чувство, на самом деле. Надеюсь, это не пройдет.

– Нет, – отвечает Хелен. – Но ты можешь помочь Ною с уроками. Он наверху.

– Хорошо. – Я встаю с дивана и неохотно плетусь в бывшую комнату Ноэля, которую сейчас занимает Ной.

Видимо у меня такая судьба, всем помогать с учебой.

Ною почти пять, и он выглядит немного старше своих лет. Это можно судить по его упрямому взгляду и острому подбородку. Но эти пухлые щечки никого не обманут. Он так злится, когда я треплю его за щеки. Даже Ной повзрослел, а я не заметила. С ним мне нужно быть предельно осторожной. Проблема в том, как бы это осторожно замаскировать, чтобы он не заметил. Еще один совет доктора Бордмана.

– Не может быть, – сложив руки на груди, тихо говорю я, открыв дверь в комнату.

Там, за компьютерным столом сидит Ной, точнее он лежит на этом столе. И судя по тому, что он даже не шелохнулся, когда я открыла дверь, крепко спит.