Просто работа
Шрифт:
— Харя зубастая, можешь подниматься. Все.
Здоровая скотина. Стоит сгорбившись, при этом руками легко до днища достает. Морская горилла, только без шерсти. И размером больше двух метров до насупленной макушки. Шкура буро-зеленая, но без чешуи. Как у жабы — в каких-то непонятных шишках. Ноздри пленкой прикрываются, сейчас разошлись в стороны — меня аккуратно обнюхивают. И есть у меня ощущение, что когтями чудик машет быстро. Не факт, что я успею даже отпрянуть или тем же гарпуном отмахнуться. Кстати, железка лежит сбоку. У меня из оружия только небольшой рыбацкий нож в чехле
Подняв лежавшую рядом с ногами рыбину за хвост, протянула вперед.
— На. Подарок…
Взял. Осмотрел со всех сторон. Стоит и опять пучится. Мало тебе, зараза? Вздохнув, подняла еще одну и сунула во вторую лапу.
— Все. Халява закончилась. Вали домой. Туда иди. Понял? Туда, да.
Жаба чуть присела, затем взметнулась в воздух и нас обдало фонтаном соленых брызг. Высокие договаривающиеся стороны закончили последний раунд переговоров и отправились в разные стороны.
— Давай парус ставить, Идуда. А то поналезут сейчас его братья и сестры, без улова останемся… Зато я сеть тебе сохранила.
* * *
Полчаса рыбак кряхтел. Пыхтел, давил в себе первую фразу и никак не мог успокоиться. Когда мне надоело, обернулась и спросила:
— Чего? Что не так?
— Зачем ты ему рыбу отдала, а? Ты знаешь, что ради двух золотых я в обычные дни месяц в море кукую каждый день! Месяц! А меня удачливым считают, никогда пустой не возвращаюсь. А ты — твари бессловестной подарки делаешь… Пнуть его под хвост, пусть проваливает!
— Ага. Ну и пинал бы, если такой смелый. Что-то не решился в его сторону даже взглянуть лишний раз…
— Все равно! Надо было меня спросить!
Достал. Будь я на берегу, уже бы горячих прописала. Но пока он капитан, поэтому не буду рожу бить. Поступлю проще. Ударю по самому больному для него.
— Слышь, старший. А что там с моей долей с рыбалки? Сколько мне полагается?
— Доля? О чем ты?
— У нас был уговор, что я тебе помогаю в море, ты мне за это все про хранителя рассказываешь. Но с добытого улова мне полагается доля. Деньгами расплатишься или танни дашь? Сколько моих будет?
Мне показалось, Идуду прямо у румпеля удар хватит. Он открывал и закрывал рот, хлопал себя левой ладонью по коленям и никак не мог придумать, чтобы родить в ответ. Наконец беззвучно выматерился с вполне читаемой мимикой и рявкнул:
— Десять рыбин тебе… Де… Нет! Пять! Ты же даже не юнга! Первый раз в море! Пять тебе! Максимум — пять!
Подсела поближе, достала жестяной ковшик, набрала воды. Подала сначала ему, потом сама напилась. Прикрыла плотно крышку бочонка и фыркнула:
— Ну и жадная ты сволочь, Идуда… Другой бы радовался, что я удачу тебе принесла, а ты жмотишься… Давай так. Я согласна на две рыбины. Ровно две. И свою долю я Пожирателю отдала. Так устроит? Да? Тогда сделку закрыли, вопросов больше нет… Когда надо будет с мотором помогать или еще что — позовешь. Я пойду пока гарпуны сполосну, протру и маслом обработаю, как учил. Ну и порядок потихоньку буду наводить, чтобы быстрее в сарайке с делами управиться.
— Быстрее… Да… До обеда обернемся. Может, даже сегодня успеем вернуться… Но ты знаешь, если хочешь, можешь еще одну танни взять. В подарок кому… Могу научить, как правильно закоптить.
— Научи. Лишними знания никогда не бывают.
На берегу повезло еще раз. Похоже, первый день для новичка удачен с рассвета и до заката. Прагматичный Паобло заранее договорился с извозчиками и те прислали пять огромных телег. Четыре забили добытой рыбой соседи, одну арендовали мы. Споро погрузили бочки с торчащими хвостами, развешали внутри сарая сеть, расставили гарпуны по местам.
— Не завоняет?
— Тут сухо всегда и по углам амулеты от плесени и разной дряни, — довольный как слон рыбак закончил наводить порядок и чуть не вытолкнул меня наружу: — Все, давай быстрее! Успеем купцам сразу сдать, не придется сторожить улов ночью… Так, замок. Брус… Помоги, что стоишь!.. Все, теперь можно грузиться.
Я понимаю, чего он приплясывает от восторга. Пятьдесят одна тушка ему досталась. Пятьдесят вторую мне вручил. Самую маленькую выбрал. Но — вручил. Даже морщиться не стал. Я ее тут же завернула в мокрую рубаху и сунула в «кошель». В Городе достану, когда в «Абордажник» вернусь.
Пристроилась на заднике телеги, где тянулось подобие скамьи, добыла бутерброд и стала обедать. Уф, давно так не выматывалась. Сейчас кажется даже, что с монстрами меньше упахиваешься…
* * *
Купцы нас ждали на входе в порт. Но рыбак не стал обращать внимание на крики, приказал вознице править сразу направо. Там возвышалось здание таможни и прочих официальных служб. Исчезнув за дверью, Идуда вернулся через пару минут. За ним следом семенил толстяк, смешно переваливаясь с боку на бок. Кивнул мне, залез по приставной лестнице в кузов, прошел вдоль бочек. Рыбу доставать не стал, только кивнул довольно.
— Сколько тут?
— Полста одна, господин Габен. Одну, как обычно, жертвую сиротам малым. Остальное — по обычной цене.
— Хороший ты человек, Идуда. С правильными понятиями… Расплатись с возницей и пусть на задний двор едет. Там разгрузят. Деньги я сейчас принесу.
Споро отсчитав пять медяков, рыбак наткнулся на меня взглядом, поморщился и добавил еще пять. Вручил «хозяину кобылы», попрощался и замер у крыльца. Видимо, система была прекрасно отлажена, потому что толстяк вытащил увесистый мешок, вручил страждущему и ушел обратно, не забыв похлопать по плечу.
— Наверное, важный человек господин Габен.
— Полезный. Старший писарь, через него можно о налогах договориться, редкие товары со скидкой закупить и всякое разное.
— А сиротами у него кто выступает?
— Ты нас совсем за нелюдь не считай, бродяга. Приют у нас рядом с портом. Оттуда юнг набирают. Рыбу на лед, завтра с утра на рынке аукцион устроят. Деньги вырученные детям уйдут.
Блин. Если он говорит правду, то Конфа чуть-чуть лучше родного дома. У нас до приюта обычно ничего не доходит.