Просто сохраняйте спокойствие
Шрифт:
– О-о-о-ой бля-я-я-я-я!
Голос его надсадно хрипел, так что его было тяжело понять. Кристине даже стало страшно за него, особенно когда она увидела, что краснота его глаз почти идентична красноте его лица.
– Геннадий Александрович, вам принесли завизировать акт для последующей отправки Леониду Викторовичу, – чётко и громко обратилась к своему начальнику секретарша, при этом сохраняя учтивую интонацию.
– М-мва-а-а! – вырвалось что-то нечленораздельное из уст Геннадия Александровича, и он ударил по стоящей перед ним бутылке, отчего та повалилась набок на поднос.
– Хорошо, сейчас уберу, – спокойным голосом ответила секретарша и, отложив акт в сторону, переместила поднос на отдельно стоящий журнальный столик.
«Боже, он же никакой! – ужасалось про себя Кристина. – В стельку пьян!» Она решила просто молча ждать, пока ей не вернут акт, никак не вмешиваясь в происходящее.
Секретарша вернулась к Геннадию Александровичу и вложила ему в руки ожидающий его подписи документ. Хозяин кабинета уставился в напечатанный текст расфокусированным взглядом и схмурил брови. Посидев так секунды три, он резко и сильно сожмурил глаза и затем открыл их, потом повторил это снова. Документ ему явно не давался. Кристина осторожно посмотрела на свои наручные часы, засвидетельствовав, как неумолимо истекает её время.
Секретарша стояла рядом со своим начальником, уперевшись одной рукой в стол, а другой поправляя свою аккуратную чёлку. Геннадий Александрович, наконец, понял, что прижмуривание ему не помогает, поэтому потянулся к валяющимся на столе очкам и схватил их всей пятерней. После этого он стал поочередно смотреть на свои руки, в одной из которой находился акт, а в другой – очки.
– Геннадий Александрович, давайте я подержу, – учтиво предложила секретарша и забрала из его правой руки документ.
Теперь Геннадий Александрович мог целиком сосредоточиться на надевании очков, но так как движения его рук были замедленными и нечёткими, то даже это превратилось для него в целое испытание.
«Господи, ты всё равно в таком состоянии ничего не поймёшь! – сокрушалась про себя Кристина, наблюдая за его мучительной борьбой с дужками. – Чего ты там читать собрался?!»
В конце концов, он всё же справился со своей задачей и, неловкими, плавающими движениями натянув очки на голову, снова взялся за акт, который ему уже протягивала его помощница. Геннадий Александрович вновь уставился взглядом в текст, но после нескольких секунд бездумного и безуспешного ознакомления с документом он перевёл взгляд на свою секретаршу и, улыбнувшись во весь рот, запел:
– Два кусо-о-очека колба-а-аски у тебя-я-я лежали на столе-е-е…
– Геннадий Александрович, давайте не сейчас, – оборвала своего начальника секретарша. – Леонид Викторович просил его срочно подписать.
Тот помрачнел и снова уткнулся в акт. Однако, через секунд пять, он сперва немного откинул голову назад, а потом громко чихнул – и очки с его головы соскочили на пол. Кристина цокнула языком и нервно почесала висок, после чего уже демонстративно посмотрела на часы. Секретарша, в свою очередь, тоже закатила глаза. Когда она наклонялась за очками, Кристина ужаснулась, как изменилось её лицо: казалось, что она в одночасье постарела лет на десять. Видно, пьяные выходки начальника уже начинали на ней сказываться
«Почему же этого алкаша здесь держат? – задумалась про себя Кристина. – И почему она не уйдёт с этой работы?»
Когда секретарша подняла очки, она просто оставила их на столе, а потом, вложив ручку в правую руку начальника, указала ему пальцем место в акте.
– Геннадий Александрович, вот здесь, – проговорила женщина и, схватив блуждающую руку начальника, поднесла её к нужному месту на документе. Поскольку тот никак не реагировал, продолжая тупо смотреть на свои пальцы с зажатых в них ручкой, секретарша сама задвигала его кистью и изобразила на бумаге что-то, похожее на подпись. – Так, хорошо, а где печать?
От изначально тактичного и деликатного тона секретарши не осталась и следа – её голос стал нетерпеливым, холодным и деловитым.
– Геннадий Александрович, где печать? – повторила она вопрос, нависая над своим начальником с хмурым выражением на лице.
Тот неуклюжим движением повернулся к ней и, улыбнувшись, проговорил:
– Бл… блять, какая ты у меня красивая!
– Понятно всё, – ещё больше нахмурившись, отреагировала на его реплику секретарша.
Она наклонилась и стала поочерёдно открывать ящики массивного письменного стола, шебурша в них в поисках печати. Геннадий Александрович еще немного понаблюдал за своей подчинённой, глупо моргая, но её занятие видимо показалось ему занудным, поэтому он поднял взгляд и осмотрел свой кабинет.
– О-о-о! – вырвалось у него, когда он заметил Кристину, о существовании которой он до этого даже не подозревал. Лицо его мигом расплылось в глупой пьяной улыбке. Попавшаяся на глаза девушка сконфуженно помялась на месте и машинально поправила прическу – не для того, чтобы понравиться, а исключительно чтобы отвлечься от дискомфорта происходящего.
– К… Ка… Как тебя зовут кра… красавица? – На последнем слове он икнул и смущённо прикрыл рот рукой, при этом не переставая улыбаться сквозь пальцы.
– Кристина, – нервно ответила ему девушка.
Секретарша в это время перешла на противоположную сторону стола своего начальника, чтобы проверить оставшиеся ящики на наличие печати.
– Э-э-эх, – протянул Геннадий Александрович, который даже немножко протрезвел. Он сложил руки на столе, но его все равно слегка «штормило» и он заметно покачивался. – Будь б… будь бы я лет на двадцать помоложе, я бы те… Я бы тебя бы…
– Да! Симпатичная! – оторвавшись от просмотра ящиков и выглянув из-за стола, прервала секретарша «умную» мысль своего начальника.
У Кристины отлегло от сердца, и она внутренне благодарила свою коллегу за то, что она уберегла её от неуместной и унизительной ситуации. Она заметила, что ей спасительница уже держит в руках искомую печать и обходит стол, чтобы добраться до акта.
– Де… девчонки! – пришло что-то ещё в голову Геннадия Александровича. – А полетели на Сей… Сейшелы!
На его лице появилось такое восхищение, словно ему открылся секрет мироздания.
– Втроём, на неделю, – продолжил он, – завтра же!