Просыпайся, ты мёртв
Шрифт:
Спустя тридцать с лишним минут ожидания появился отряд из пятнадцати скелетов, экипированных и вооруженных.
– Александр Витковский? – уточнил среднего роста скелет с лычкой младшего сержанта. – Младший сержант Рахманов.
– Я. – ответил Александр. – Вы же будете сопровождать меня в Первоуральск.
– Не только. – ответил Рахманов, судя по фамилии, татарин. – Также наш связист обеспечит надёжную связь нашей части с Первоуральском, а потом будем ждать дальнейших указаний.
– Тогда давайте выдвигаться, не люблю ходить ночью. – Александр поднял рюкзак и закинул его на плечо.
– Отделение,
//Трасса Е22//
– Ах ты сука! – Александр с разбега пнул псину, грызущую кости Роберта.
С визгом шавка отлетела, в полёте перегруппировалась и посмотрела на Александра совершенно другими глазами. Выстрел.
Псина упала на обочину и не двигалась.
– Я эту тварь и сам мог прибить. – посмотрел Витковский на опустившего АК Рахманова. – Патрон бы сэкономил.
– Мне патронов не жалко. – пожал тот плечами, повесив автомат в положение «на ремень». – Друг твой?
– Коллега. – ответил Александр, встав на колени и начав собирать кости Роберта в изрядно освободившийся рюкзак. – Живых встретили, те сразу начали стрелять…
– Слышал, что есть ещё живые. – кивнул Рахманов. – Только вот не понимаю…
– Чего не понимаешь? – положив пробитый череп в рюкзак, поднял взгляд на Рахманова Александр.
– Мы же далеко не сразу «поднялись», так ведь? – младший сержант по привычке огляделся вокруг. – Почему они ничего не восстановили? В городах разрушения, завалы… Мы в городе покопались, раньше девятого октября тридцатого года никаких газет нет… Это за три дня до химической атаки. Я как раз в той атаке и подох. Представляешь, накрыло белым дымом всё, я противогаз даже не надел, думал дымовую завесу поставили, а эта шняга, знаешь, не особо вредная, но вот когда не смог сделать следующий вдох… Пока не задушило, успел заползти в подвал хрущевки. А когда «поднялся», смотрю, тот же подвал, но почти наполовину завален, выхода нет, а с меня шкура с кусками формы слетает, ещё и с руками что-то… Жутко было так, что чуть себе голову не прострелил, но сдержался. Подумал, что химия галлюцинации вызывает, поэтому ничему не удивлялся. Быстро из аптечки достал антидоты, но потом почувствовал, что спокойно дышу. В общем, глушняк полный, ничего не понятно. Выкопался из завала, вышел на улицу, а там пусто и тихо… А ты как «поднялся»?
– Умер, похоронили, а потом выкопался. – коротко ответил Александр, затягивая клапан рюкзака.
– Сам? – удивлённо уточнил Рахманов.
– Ага. – изрядно потяжелевший рюкзак оказался за спиной Александра.
– Силён… – уважительно покачал головой младший сержант. – Большая часть «невыкопашек» так и лежит себе в гробах, даже не знают, бедолаги, что уже всё, кина не будет.
– Не выкапываете? – поинтересовался Александр.
– Да тут подход нужно иметь. – ответил Рахманов. – У нас специалисты сидят в архивах МВД. Кого попало не выкапываем. Среди давно покойных такие особи попадаются иной раз, диву даёшься… А у вас что?
– Всех выкапываем. – ответил Александр. – Никто не заслуживает такого.
– Поверь мне, есть люди для которых даже такого будет мало. – не согласился Рахманов. – Ты, я так понимаю, в мирное время отъехал?
– Ага.
– А мы с ребятами насмотрелись… Люди друг друга жрали,
– А сейчас что происходит? – спросил Александр. – Я из города впервые вышел, поэтому не знаю почти ничего.
– В лес не ходи. – посоветовал один мертвец из отряда Рахманова. – Сожрут.
Александр задрал левый рукав и постучал указательным пальцем правой руки по лучевой кости:
– Что тут жрать-то?
– Медведям объясни. – ответил на это неизвестный военный.
– Одного срочника, который четыре дня назад дезертировал из нашей части, нашли в лесу, медведь его костями хрустел. – объяснил младший сержант Рахманов. – Так что совет дельный. Дикие животные, кроме собак, по трассам стараются не шататься, а в лесу у них суверенная территория, медведю будет достаточно чтобы ты ходил, орал и убегал. И пах мертвечиной.
Пройдя по трассе Е22 и свернув на безымянный отрезок дороги на Первоуральск, они до вечера добрались до самого города и на пересечении улиц Больничная и Кооперативная их пути разошлись.
– Мы на холм с радиовышкой, усилим с её помощью сигнал и наладим сообщение. – поделился планами Рахманов. – Напиши адрес твоего офиса, в течение пяти-шести часов подойдём с радиостанцией.
– Гагарина тридцать четыре, второй этаж. – Александр написал адрес на листе обёрточной бумаги, протянутой Рахмановым. – Внизу охранник, скажете к Андропову.
– Замётано. – кивнул Рахманов. – Давай, удачи.
Город, если так можно сказать, оживал. На главных улицах появились люди, кто-то что-то таскал, где-то разгребали завалы, по пути встречались патрульные в полицейской форме, а где-то во дворах даже играли дети.
Это самая грустная часть города. Дети… Они теперь навсегда такие.
Войдя в фойе Александр кивнул охране и поднялся на второй этаж.
– Доброго дня, Степан Ильич. – вошёл он в кабинет директора, который сейчас ставил подписи на документах.
– А, приветствую, Александр! – радушным тоном поздоровался он. – Как сходили?
– Роберт погиб. – коротко ответил Витковский.
– Что?! Как?! – от потрясения Андропов сломал ручку.
– Встретили живых людей. – начал рассказ Александр. – Они ехали на сером минивэне и сразу открыли огонь. Я пытался увести Роберта с дороги, но не успел. Он погиб сразу.
– Так… – взял себя в руки директор. – Надеюсь, ты не бросил его останки?
– Нет, я принёс его. – ответил Александр, спуская с плеч рюкзак.
– Надо организовать похороны. – встал из-за стола директор. – Маргарита!
– Да, Степан Ильич? – просунулся в дверной проём череп в черном парике.
– Объяви общее собрание! Роберт погиб! – директор заметался по кабинету. – Проклятье… Я сам его отправил… Почему… Проклятье…
– В этом нет вашей вины, эти люди убили в Екатеринбурге ещё двоих. – посчитал нужным добавить Александр. – Кто мог знать? Там и я легко мог погибнуть.
– Это не отменяет его смерти, Саша! – взбеленился Степан Ильич. – Это моя вина! Можно было отправить одного, можно было никого не отправлять! Это не горело! Почему?! Ну почему?! Выйди вон!