Протекторат
Шрифт:
— Ты уверена?
— Конечно. Я же не слепая и могу различить, где чувства, а где — просто желание гульнуть. Самое возмутительное, что Конте не простой офицер, а командир корабля, и ему не подобает так вести себя с пассажирами, которые во время полета находятся целиком в его власти. Это здорово смахивает на злоупотребление служебным положением.
Келли Симпсон мы нашли там, где и оставила ее Ева, — за столиком кафетерия в комфортабельном зале ожидания аэровокзала. Она оказалась красивой негритянкой лет тридцати, очень рослой, едва ли не на голову выше меня, но несмотря на это довольно изящной. Познакомив нас, Ева сообщила ей, что немного задержится на планете и вернется на корабль лишь через несколько часов. Келли явно
Поначалу я не собиралась читать ее мысли — это было не к спеху, к тому же у меня еще не прошла головная боль, вызванная длительным и в высшей степени неприятным контактом с разумом Ньето. Однако к концу нашей короткой беседы я изменила свое решение, уловив в эмоциях Келли какую-то странную настороженность по отношению ко мне. Она словно бы оценивала меня — но не как человека и свою новую попутчицу, а как возможного противника.
Ясное дело, это не могло не встревожить меня, особенно когда за мной уже охотился наемный убийца. Пока Ева ходила сдавать свой билет, я, под предлогом того, что хочу выпить стакан сока, осталась в кафетерии и, вежливо внимая пустопорожней болтовне Келли, осторожно прикоснулась к ее мыслям. Глубоко проникать в ее разум я не стала, ограничившись лишь тем, что лежало на поверхности, но и этого оказалось достаточно, чтобы развеять мои опасения.
Против меня Келли Симпсон ничего не имела, а ее настороженность была не более чем профессиональной реакцией на незнакомца. В целом я казалась ей безобидной, но сама специфика ее работы вынуждала с подозрением относиться ко всем без исключения людям, видеть в каждом встречном если не врага, то, во всяком случае, потенциального соперника. Из ее текущих мыслей я не смогла выяснить, на кого она работает и с какой целью направляется на Дамогран, однако было очевидно, что ее задание каким-то образом связано с адмиралом Сантини.
Меня так и подмывало копнуть глубже и разузнать подробности, однако я удержалась от соблазна и решила повременить, пока мы не окажемся в более спокойной обстановке на борту корабля. Сейчас Келли заметно нервничала, что отнюдь не облегчало чтение ее мыслей, а у меня были и другие заботы, в данный момент поважнее — прежде всего мне следовало избавиться от Ньето. Я уже придумала, как оставить его в дураках, теперь предстояло самое сложное — заставить этот план сработать.
Через несколько минут вернулась Ева. Мы попрощались с Келли Симпсон, прошли на стоянку флайеров, где взяли такси и отправились в прибрежный отель «Пасадена». Дорогой мы в основном молчали, то и дело обмениваясь улыбками. Ева отбросила свою обычную сдержанность и сияла от счастья, отчего ее лицо из просто симпатичного стало почти красивым. Я же, наряду с радостью от встречи, в глубине души испытывала некоторую неловкость перед Евой. С ее появлением моя миссия приобретала личностную окраску, что мне совсем не нравилось. Меня, впрочем, с самого начала смущало, что в деле замешаны близкие родственники Евы, а теперь ситуация стала во сто крат хуже: получалось, что я не просто собираюсь шпионить за ее отчимом, но и невольно использую нашу дружбу, чтобы поближе подобраться к адмиралу Сантини. В общем, нехорошо получалось. Очень нехорошо. И самое скверное, что ничего поделать я не могла…
В отеле я сняла на свое имя комфортабельный одноместный номер, заплатив за две недели вперед. Это, конечно, было расточительно, но моя безопасность того стоила. Вне всяких сомнений, Ньето вскоре проверит мой гостиничный счет, и я не хотела, чтобы он заподозрил неладное. Тогда он установит за мной более плотную слежку, и мне будет гораздо труднее уйти от него. Лучше уж выбросить на ветер пару тысяч, но обеспечить себе надежное прикрытие. Хорошо хоть Ньето не рискнул использовать подслушивающий «жучок», ограничившись
Еще выходя из такси, я украдкой шепнула Еве, чтобы она ни о чем не спрашивала меня при посторонних, поэтому, — пока я договаривалась с администратором, она благоразумно помалкивала, лишь глядела на меня с недоумением, к которому примешивалась изрядная доля страха — страха перед нашей новой разлукой.
Когда мы наконец поднялись в номер и остались наедине, Ева немедленно набросилась на меня с расспросами:
— Что это значит, Вики? Ты передумала лететь на Дамогран? Ты остаешься здесь?
Убедившись, что нас никто не подслушивает, я устало опустилась в кресло и сказала:
— Все в порядке, Ева, не беспокойся. Я лечу с тобой.
— Тогда зачем ты сняла номер на две недели?
— Так нужно. — Я немного помедлила, собираясь с мыслями. — Помнишь, ты как-то говорила мне, что когда-нибудь я доиграюсь со своим покером?
— Помню, — кивнула она, присев на подлокотник моего кресла. — И что, доигралась?
— Да.
— Тебя поймали на жульничестве?
Протестовать против ее нелепого предположения и настаивать на том, что мне просто сказочно везет, я не стала. Ева наотрез отказывалась верить в мое везение и считала, что я выигрываю в карты благодаря обману. Впрочем, по-своему она была права: читать мысли игроков вполне подпадает под определение жульничества. Ведь это, по сути, то же самое, что заглядывать в чужие карты.
— Нет, не поймали, — ответила я. — Но я очень неудачно выбрала себе партнера. Им оказался один злопамятный мафиози по имени Оганесян, который не смог простить мне, что я выиграла у него почти миллион земных марок.
— Ого!.. — Ева покачала головой. — Аппетит у тебя неплохой. Где это случилось?
— На Арцахе, одной захудалой планетке в пяти тысячах световых лет отсюда.
— Приличное расстояние.
— Да, я тоже так думала. Поэтому имела неосторожность сделать банковский перевод на Эль-Парадисо и тем самым фактически сообщила Оганесяну, куда направляюсь. А его обида оказалась настолько сильной, что он послал за мной погоню. Пассажирский корабль с Арцаха обогнал мою яхту и сделал здесь остановку еще несколько дней назад. На нем прибыл по меньшей мере один человек Оганесяна — а может, их было двое или трое. Но одного я узнала точно. Сегодня он летел вместе со мной на челноке, и я далека от мысли, что это была случайная встреча.
— А ты не обозналась?
— Нет, у меня хорошая память на лица. Я точно видела его на Арцахе — и не где-нибудь, а в окружении Оганесяна. Судя по всему, он не знал об этом, иначе избегал бы попадаться мне на глаза.
— И что ему от тебя нужно? Деньги или жизнь?
— Похоже, и то и другое. Первое — по возможности, второе — наверняка. Оганесян уже пытался расквитаться со мной. — И я вкратце рассказала о подброшенном на мою яхту контейнере со смесью бериллия и радия. — Глупо, конечно, но весьма злобно. Вряд ли он послал своего человека в такую даль, чтобы тот просто погрозил мне пальцем. А что касается денег, то они, по-моему, особого значения не имеют. Думаю, Оганесяна возмутил сам факт, что я осмелилась выиграть у него, а не то, сколько я выиграла.
Ева удобнее устроилась на подлокотнике кресла, оперлась локтем на его мягкую спинку и задумалась. Я с тревогой ожидала ее дальнейших вопросов, понимая, что ей не составит никакого труда запутать меня, если она заподозрит, что я лгу или Что-то скрываю.
К счастью, у Евы не было причин подозревать меня во лжи. После недолгих раздумий она произнесла:
— Да, неприятная ситуация. Как я понимаю, ты сняла этот номер и заплатила за него вперед, чтобы обмануть своего преследователя?
— Совершенно верно. Пусть он думает, что я здесь надолго и не спешит с выполнением задания. А я тем временем ускользну от него и окажусь на борту «Отважного», где он меня не достанет.