Против течения
Шрифт:
— Голова, — хватаюсь руками за виски, изображая гримасу боли. — Очьень болеть, не могу работать, умирать прямо тут. Ехать в отель, полежать. — Я иллюстрирую свою мысль ладонью под ухом и имитацией храпа.
— Да, жарко тут у вас, — соглашается со мной «ангел-хранитель», давай, подожди минуту, я сейчас кого-нибудь из наших с тобой отправлю. И присмотрит, и поможет, и аспирину купит.
Хмурый молодой человек в черных брюках и белой рубашке садится на переднее сиденье, показывает таксисту красные корочки и говорит, поворачиваясь ко мне:
— Мистер, вы точно знаете какое вам лекарство надо?
— Спасибо, но я,
Пока так разговаривали, такси привезло нас к гостинице. В номере я натянул лёгкие шорты и, взяв полотенце, отправился в душевую. Смешно! Центральный отель огромного города, а душ, как в дешёвом хостеле, расположен в коридоре.
В душевой на подоконнике сидел тот самый паренёк.
— Энд эгейн, гуд дэй, мистер Фарб. Вот теперь мы можем спокойно поговорить. Вы, наверное, удивлены моим появлением? Нет? Странно… Ну тогда слушайте. Дело в том, что я внезапно обнаружил у себя способности к, своего рода, ясновидению или послезнанию…
— Джаст момент, подождите, пожалуйста, — жестом руки я прервал его на полуслове. — Как вас зовут, и что такое есть яс-но-ви-день-ие и пос-ле-зна-ние?
— Ясновидение или клэрвойэнс, послезнание — афтернолидж. Я, как у вас говорят — медиум. Правда, с духами не общаюсь. Просто, почему-то знаю некоторые события прошлого и будущего. Вот вам пример ближайшего события, о котором я никак узнать не могу, так как они ещё не произошли. 2 июля умрет знаменитый русско-американский писатель Владимир Набоков. Слышали, Нэт, про такого?
— Нет, а почему он русско-американский?
— Просто его семья эмигрировала в США, он у вас сложился как писатель и даже писал свои книжки на английском. Нобелевский лауреат, между прочим. Правда, с 1960 года живёт в Швейцарии, у него вилла в горах.
Я, Нат, вам про более важное событие расскажу. У вас есть друзья или родственники в Нью-Йорке?
— Да, младшая сестра. Всё-таки, как вас зовут?
— Зовите просто Боб. Так вот, 13 июля в Нью-Йорке целые сутки не будет электричества. Начнется блэк-аут в половине десятого вечера. Молния ударит в линию электропередач снабжающих сетей. Чёрные быстро собьются в банды и начнут грабить всех, до кого успеют дотянуться. Полиция будет в жопе. Жертв будет много. Так что, я бы на вашем месте дал телеграмму вашим близким, чтобы они уехали куда-нибудь на это время. Самое ближнее спокойное место это Куинс.
Тут я снова встреваю. Мне не очень понятен русский разговорный язык:
— Извините, Боб, что есть такое «в джопе»?
— Идиома… идиэм, означающая, эпик фэйл.
— Йес, мне как раз так и показалось, но я не быть уверен. А что ещё вы знаете?
— 23 июля в Африке начнётся война. Сомалийский диктатор Сиад Барре вторгнется в Эфиопию…
Боб еще долго перебирал какие-то катастрофы, военные действия в странах третьего мира, перевороты, спортивные рекорды, что-то ещё, но мне уже было всё равно.
— Я, Нэт, понимаю, что человеческий мозг не в состоянии на бегу воспринять эту информацию, поэтому написал всё, что вспомнил на бумаге. Прочтите, будьте добры, и спросите, если что-то будет не понятно. — Боб протянул мне несколько листочков писчей разлинованной бумаги, исписанных мелким почерком.
Мои же мысли были заняты судьбой Сары, которая со всем семейством как раз живёт в Бронксе [127] . Как дать телеграмму из центра России в США? Разве что вспомнить кого-то из знакомых в Москве. Да, пожалуй, это мысль!
127
Бронкс — один из пяти районов Нью-Йорка, населённый в основном неграми, пуэрториканцами и евреями
— Боб, а вы что-нибудь знаете о моей судьбе? Вы же понимаете, что для каждого человека его жизнь — самое важное.
— Согласен с вами, Нэт. Информации у меня о вас не много, не знаю почему, моя способность для меня — загадка. Могу сказать, что после титанической работы, что вы сейчас совершаете на выставке, вы достигнете известности и в США, и в Европе. Выставки пройдут во Франции, Голландии и ФРГ, там даже издадут альбом с вашими работами. У вас появится солидный портфель заказов. С вами будут сотрудничать NG и GR в штатах, а также другие известные журналы. Самое интересное, в 2018 году вы ещё раз приедете в Новосибирск, чтобы встретиться с людьми, которых вы сейчас фотографируете. С вами будет ваша взрослая дочь — Рут Серджл.
Я был очень рад с вами познакомиться, чем-то, возможно, помочь, но мне пора. Вам, Нэт, всего доброго. Пускай у вас всё сложится ещё лучше. Напоследок одна просьба. Если вас спросят, откуда вы это всё узнали, вы уж постарайтесь как-то залегендировать ту информацию, что я вам здесь рассказал. Хорошо?
Моего ответа он ждать не стал, перемахнул через подоконник и скрылся в кустах сирени. Мне же не оставалось ничего другого, как поскорее влезть под холодный душ и пойти в номер, притворяться больным. В целом прогноз для меня благоприятный, особенно среднесрочный. Дочь? Как интресно! А кто же мама этой Рут?
ГЛАВА 27. ЗЕЛЁНЫЙ ПОЕЗД ВИЛЯЕТ ЗАДОМ
Как я всё-таки люблю эти длинные летние дни! Как здорово, что к полуночи солнечный свет еще пробивается у горизонта. Ночи тёплые и короткие. Конец июня в этом году обещают сухим и жарким. Со сдачей курсовика по геодезии пришлось, конечно, попотеть, причём в прямом и в переносном смысле. Сегодня наша бригада успешно защитила курсовик, народ остался на пьянку по случаю завершения практики, а у меня в городе дел накопилось выше крыши, пришлось бежать пораньше. Да и не привлекает меня попойка.
Мне сегодня везёт! Метрах в пяти я вижу знакомую Ольгину мордашку. Она меня не видит, внимательно и как-то даже напряжённо вглядывается в сторону Издревой, сдвинув домиком черные брови. Лёгкое белое платье раздувается белым парусом. У меня в голове сразу созревает дерзкий план.
— Оленька, привет! — машу ей рукой, чтобы привлечь внимание. — Давай сюда, здесь как раз двери вагона остановятся. Мы первыми заберемся, если тебе твое роскошное платье не помешает. Как оно тебе идёт! — я не могу удержаться от восхищённого восклицания. — Как шхуна на всех парусах! Я просто в восторге!