Противники
Шрифт:
Она слегка рассердилась, потому что ее уединение нарушили. Уолли поговорил с Эй-Си, почесал ему за ухом и, направившись за кофе, спросил:
— Что интересного пишут?
— Ничего, — ответила она, не желая обсуждать новости.
— Неудивительно, — произнес он, нанеся первый удар за день.
Она читала «Сан таймс». Он читал «Трибюн». Каждый полагал, что у его коллеги дурной вкус в том, что касается новостей.
Второй удар был нанесен позже, когда Уолли вынырнул из кабинета.
— Кто готовил кофе? — спросил он.
Она проигнорировала его вопрос.
— Он слабоват, вам не кажется?
Рошель
Уолли шумно отхлебнул из кружки, причмокнул, нахмурился, как будто выпил уксуса, потом взял газету и уселся за стол. Прежде чем Оскар отвоевал здание в суде, кто-то снес несколько стен внизу у входа, создав тем самым открытое пространство. Рошель обосновалась с одной стороны, близ двери, а в паре футов от нее стояли кресла для клиентов и длинный стол, который когда-то использовался для ужина. Тут читали газеты, пили кофе, а иногда даже снимались показания. Уолли любил убивать за этим столом время, потому что его собственный кабинет напоминал свинарник.
Он распахнул «Трибюн», стараясь создать как можно больше шума. Рошель не обращала на него внимания и продолжала что-то увлеченно напевать себе под нос.
Прошло несколько минут, зазвонил телефон. Миз Гибсон, казалось, его не слышит. Раздался еще один звонок. После третьего Уолли опустил газету и поинтересовался:
— Вы возьмете трубку, миз Гибсон?
— Нет.
Телефон зазвонил в четвертый раз.
— Почему нет? — требовательно спросил он.
Она словно не слышала его. После пятого звонка Уолли отбросил газету, вскочил и направился к телефону, находившемуся на стене близ копировального аппарата.
— На вашем месте я бы не стала брать трубку, — заметила миз Гибсон.
Он остановился.
— И почему же?
— Это сотрудник коллекторского агентства.
— Откуда вы знаете? — Уолли уставился в телефон. На экране высветилось: «Номер не определен».
— Просто знаю. Он звонит в это время каждую неделю.
Телефон замолчал, и Уолли вернулся к столу и своей газете. Он спрятался за ней, недоумевая, какой из счетов они не оплатили и кто из поставщиков разозлился настолько, чтобы обратиться в агентство и надавить на адвокатов. Рошель, разумеется, знала кто, поскольку следила за бухгалтерией и знала почти все, но он предпочел ее не спрашивать. Если бы он спросил, то они вскоре заспорили бы о счетах, неоплаченных гонорарах и нехватке денег вообще, а это стремительно переросло бы в напряженную дискуссию о стратегии фирмы в целом, о ее будущем и недостатках партнеров.
Никто этого не хотел.
Абнер неимоверно гордился своими «Кровавыми Мэри». Он использовал точно отмеренное количество томатного сока, водки, хрена, лимона, лайма, вустерского соуса, перца, соуса табаско и соли. Он всегда добавлял две зеленые оливки и украшал напиток стеблем сельдерея.
Давно уже Дэвид не наслаждался завтраком столь изысканным. После двух творений Абнера, которые Дэвид уничтожил довольно быстро, он глупо ухмыльнулся, преисполненный гордостью за свое решение взять и все бросить. Пьяный посетитель в конце барной стойки храпел. Больше тут никого не было. Абнер мыл и вытирал стаканы для коктейлей, проводил учет спиртного в баре и
Телефон Дэвида наконец зазвонил. Это была его секретарь Лана.
— О Боже, — произнес он.
— Кто это? — спросил Абнер.
— С работы.
— Человек имеет право позавтракать, разве нет?
Дэвид ухмыльнулся еще раз и сказал:
— Алло.
Лана спросила:
— Дэвид, где вы? Уже восемь тридцать.
— У меня есть часы, дорогая. Я завтракаю.
— С вами все в порядке? Ходят слухи, что в последний раз вас видели, когда вы заскакивали обратно в лифт.
— Это всего лишь сплетни… сплетни.
— Хорошо. Когда вы будете на месте? Рой Бартон уже звонил.
— Дайте мне закончить завтрак, ладно?
— Разумеется. Только не пропадайте.
Дэвид отложил телефон и начал с силой сосать коктейль через соломинку, потом объявил:
— Еще одну порцию.
Абнер нахмурился:
— Возможно, вам надо успокоиться.
— Я и успокаиваюсь.
— Ладно. — Абнер достал чистый стакан и начал смешивать ингредиенты. — Я так понимаю, сегодня вы на работу не собираетесь.
— Не собираюсь. Я бросил это дело. Ухожу.
— Что за работа?
— Юридическая фирма. «Роган Ротберг». Слышали о такой?
— Да. Большая компания, верно?
— Шестьсот юристов в местном отделении в Чикаго. Пара тысяч по всему миру. Сейчас находится на третьем месте в том, что касается размера, на пятом — в том, что касается количества часов, выставляемых по счету на одного юриста, на четвертом — в том, что касается чистых прибылей на каждого партнера, на втором — в том, что касается сравнения зарплат младших юристов и, несомненно, на первом — в том, что касается количества ослов на квадратный фут.
— Извините, что спросил.
Дэвид взял телефон и спросил:
— Видите этот телефон?
— Думаете, я слепой?
— Эта вещица управляла моей жизнью последние пять лет. Я не мог никуда отправиться без нее. Политика фирмы. Телефон со мной постоянно. Он портил приятный ужин в ресторане. Он вытаскивал меня из душа. Он будил меня ночью в самые разные часы. Однажды он даже помешал сексу с моей бедной женой, которую я и так забросил. Я был на игре «Кабс» [4] прошлым летом, сидел на отличных местах с двумя друзьями из колледжа, и в самый напряженный момент второго иннинга эта штука начала вибрировать. Это был Рой Бартон. Я рассказывал вам о Рое Бартоне?
4
Полное название — «Чикаго кабс», профессиональный бейсбольный клуб, выступающий в высшей лиге.
— Пока нет.
— Партнер, который мной командует, вредный маленький ублюдок. Сорок лет, извращенное эго. Подарок Бога клану юристов. Зарабатывает миллион баксов в год, но ему всегда мало. Работает по пятнадцать часов в день, семь дней в неделю, потому что в «Рогане Ротберге» все Большие люди работают без остановки. А Рой воображает себя действительно Большим человеком.
— Приятный парень, да?
— Я ненавижу его. Надеюсь, никогда больше не увижу его физиономию.