Противостояние 2
Шрифт:
Любое энергетическое воздействие на человека имеет свой вид, видимый совсем не многим из людей. Но оно есть.
«… теща же Петрова была одержима сильною горячкою; и просили Его о ней. Подошед к ней Он, запретил горячке; и оставила её. Она тот час встала, и служила им.» Евг. От Луки гл. 4 ст. 38,39.
Чтобы вычитать больного, надо отогнать того, кто мучит, будь-то жар или зуд или другое какое физическое недомогание. Господь видел горячку и запретил ей, и оставила ту, которую губила – убивала.
Дак молитесь же над своими детками
Да пребудет с вами мир и благодать Божия. Всегда и всюду и во веки веков. Аминь.
Думала, что все на этом закончится.
Ан, нет. Не дремлет сила вражия, еще с большим усердием кидается на избранную жертву. Господи, помилуй! Да что же это такое творится в этом мире. Не боятся ни Бога ни черта, а ведь и Того и другого нужно бояться. Бога – чтобы не отступил, а черта, чтобы не приступил. Бога надо любить, чтобы спастись в этой жизни и в вечной, а черта надо оберегаться, чтобы не вверг в преисподнюю на вечные мучения.
Недели за две до Рождества Христова снова позвонили с Севера.
– Катя, мать Дениски умирает в больнице. Сегодня скорая забрала. Температура держится очень высокая, выше сорока. Врачи сказали, что не выживет. Мужа с вахты вертолетом доставили домой. Помогите, пожалуйста.
Боль огромной силы из ниоткуда ударила со всего маху в самое сердце. В грудной клетке сначала стало тихо, а потом послышался сбой «мотора»: гулкие частые ритмы сменялись затишьем.
Так сердце чувствует близость смерти. Ответила не задумываясь.
– Пусть мне сама перезвонит.
– Хорошо.
Волнение охватило душу. Хожу по дому, готовлюсь к вычитке. Подошла к своему иконостасу, прошу помощи, а звонка все нет. Давай сама звонить. Нам ответили, что Катя под капельницей и говорить вообще не может. Начала сворачиваться кровь, сказали что вырежут все, хотя и это вряд ли поможет. Готовят к операции.
Тут уж не до размышлений. Ухватив верхнюю одежонку, одеваясь на ходу, выбежала на улицу. Темно, мороз хороший, сыплет мелкий снежок. Жить и радоваться. Дух отчаяния, толстый, лысый, с кислой мордой закружился вокруг меня, посылая мысленные приказы – куда лезешь, оно тебе надо, малыша вымолила и хватит. Смотри, сама не сдохни. Огромная отвратительная масса двинулась в мою сторону, обволакивая тело и сознание, лезла как в трясину.
Мешкать нельзя. Душа полетела сначала к Дениске. Лежит малюсенькое тельце, только обретшее жизнь и мамину ласку, и на тебе, снова один.
Духовным взором повернулась к умирающей.
Лежит обнаженная, правая сторона тела еще светлая, а левая начала сереть. Господи, помилуй! И сама стоит вне у своего изголовья, уже со страхом и состраданием глядит на гибнущую плоть.
Воздев руки к Небу, всем своим естеством устремилась к Богу, во весь голос закричала:
– Бог Господь, явися нам!
Взываю к Тебе, Всемогущий, Всеведущий и Милосердный Боже. Ты, даровавший жизнь и исцеление рабу твоему Дениске, поспеши на помощь его гибнущей в муках матери, рабе твоей Катерине!
Дух отчаяния зашипел, как кусок хряка на сковородке, быстро отступая, пятясь, воняя – фу, невыносимо, растаял во тьме. Дышать стало легче. Молюсь, молюсь, крестясь, кланяясь, а сама глаз от больной не отвожу.
Вижу, как от её тела отделилось чудовище, медленно отлипая, вылезая из каждой части организма. Как червь в яблоке, чем больше ест, тем больше толстеет, так и порча кусок-клякса-сгусток, прилетевший и вселившийся в человека негативной энергетики, растет в заданном ему темпе. Одни умирают за год, кто-то за месяц, а бывают и «скорые истребители», у кого какая программа.
Эта «клякса» ищет в организме слабое место, слышно, как она рыскает по телу, такое ощущение всем знакомо (то там заболит, то там), и уж если нащупала малейшее нарушение, будь то ушиб или воспалительный процесс, язвочка какая-нибудь, а если ранка, послеоперационный шов, то тут уж вообще легко и ждать удобного момента не нужно, ешь, убивай, расти для дальнейших подвигов.
Завистники и злобствующие, знали бы вы, кого себе и своей семье растите, убоялись бы даже помыслить, не то чтобы сотворить зло божьему созданию.
Нечисть поднялась, полностью отделилась от молодой женщины и зависла над ней сантиметрах в десяти. Чувствую, что моё тело покидают силы. Стала призывать святого Николая Угодника.
«Святый и праведный Николае чудотворче! Ты ни разу не отказал в помощи! Услышь меня и на сей раз! Приди к гибнущей в горячке рабе Божьей Катерине, приложи усилие для её спасения! Да пребудешь ты во славе и любви всех притекающих к тебе за помощью.»
Вспомнила явление Киприана мученика «Меня проси, я приду, я помогу.»
«Святой мучениче Киприане, ты воочию видел силы дьявольские, знаешь их коварство. Знаешь и тех, кому они послушны. Видевший позорное падение всей мерзости от молитв и веры во Христа, святой мученицы Иустинии. Принявший Христа в сердце своё, поспеши к зовущим тебя, гибнущим от нечистых духов. Да убоятся силы тьмы горящей в тебе любви ко Господу. Освободи рабу Божию Катерину от сатанинского духа, поедающего её жизненные силы!
Будь славен вовеки святой угодничий Божий мученик Киприане.»
Наблюдаю за телом и душой умирающей. Молюсь, а у самой такая боль в груди и жалость к уже почти сироте малютке, что душу рвет на части. Всё, что знала, сказала к Небесам, вижу худо ей и всё тут.
Где и взялись силы — какая-то волна, буря наполнила душу. Не отступлюсь. Захлебываясь слезами, кричу во всю мощь:
– Мати Божия, Ты прибежище всех матерей, Ты наша защита и спасение! Ради пресветлого Твоего праздника Рождества сына Божия остави мать детям живой, здоровой, остави жену мужу живой, здоровой, остави дочь родителям живой, здоровой.