Протокол-17
Шрифт:
В гостиной натыкаюсь на сервант, в котором оказывается потайной выдвижной ящик с документами. Это семейный архив: свидетельства о рождении, смерти и регистрации брака. Делаю снимки всех документов. На полке над телевизором разглядываю развешанные медали, на стенах в рамках грамоты и дипломы. На серванте стоят призовые спортивные кубки. До восемнадцати лет Алекс часто побеждала в соревнованиях по легкой атлетике. Не понятно, как такая спортсменка довела свое тело до консистенции рыхлой ваты.
Ищу хоть какое-то подтверждение рождения ребенка. Ни свидетельства о рождении, ни игрушек, ни детских вещей.
Изучая спальню, я натыкаюсь на маленький блокнот в коричневой кожаной обложке. Закодированные пометки, цифры, счета и даты. Похоже, Алекс отслеживала чей-то денежный след. Убираю блокнот в задний карман джинсов —пригодится для нашего расследования.
В прикроватной тумбочке нахожу вибратор. Тьфу! Мерзость. На коробке стоит дата продажи: апрель 2012 года, а сейчас 2015-й. Выходит, он у нее давно. Это опять не вяжется с Максом. Услугами эскорта он пользовался даже в израильской клинике, в этом я сам убедился, а значит, с потенцией проблем не было. С другой стороны, все знали о его любвеобильности. Возможно, Алекс не могла удовлетворить все его потребности, или же он намеренно ее от них ограждал.
Стоп! Какое отношение это имеет к делу? Зачем я лезу к ней в постель? Главное, чтобы она группу не подставила. Про второй курс института, конечно, уточнить нужно, чтобы потом это не вылезло в реальную проблему, но остальное…
Я уже направляюсь к выходу, когда слышу, как в замке проворачивается ключ и кто-то тихо входит в прихожую. Кто это? Алекс? Почему Нора меня не оповестила?
Скрываюсь за занавеской, отделяющую кровать от гардеробной. Отключаю звук мобильника и замираю. Шаги в коридоре осторожные, неуверенные. Это точно не Алекс! Еле слышный скрип паркета в гостиной, затем снова в коридоре. Таинственный гость идет в спальню! Оглядываюсь и понимаю, что мне некуда деться, я весь как на ладони. Единственным преимуществом будет внезапная атака. Через щель между шторами вижу чела в черной ветровке. На улице тридцатиградусная жара, а он в куртке. Перед собой держит «Беретту» с глушаком! А я без ствола! Макс убедил меня, что до среды нет никакой опасности, вот я и расслабился.
Он приближается. Пульс учащается, я готовлюсь к прыжку. Его рука тянется к шторе. Глушак прямо перед моей грудью. Я могу нанести ему удар в горло и сбить с ног, но это чертовски рискованно, наверняка он успеет выстрелить!
Меня спасает звонок его мобилы. Ветровка отвечает, с минуту слушает, потом докладывает:
– Блокнот не нашел. В конторе его тоже нет. Немедля займусь ее подруженцией, наш человек в фонде стуканул, что она кентовалась только с еврейкой.
Значит, за Алекс следили давно, даже приставили к ней в офисе своего чела. Как Макс этого не предвидел?
– Я тоже так думаю, сработал профи. Еду.
Незнакомец покидает квартиру. Для верности я стою в укрытии еще десять минут. Выйдя на улицу, я засекаю время и оглядываюсь на предмет камер. Ювелирный салон, банк – да тут полно лазеек!
Враги Макса могущественны, мелких пешек среди них нет, а значит, имеют технические ресурсы и могут отследить передвижения Гордеевой и ее подруги. Необходимо внести коррективы в план и эвакуировать Алекс.
– Ты из меня какую-то озабоченную девицу делаешь, – ворчу я на подругу, выходя из примерочной кабинки.
– Корсеты никогда не выйдут из моды. Наденешь белую рубашку с длинным рукавом, поверх корсет и любую юбку, – она поворачивается ко мне и для не разбирающихся в моде, поясняет: – Я имею в виду цвет. Юбка должна быть обтягивающей, естественно, с разрезом.
– Кто бы сомневался, – хватаю очередное платье, подготовленное подругой для примерки и скрываюсь за черной массивной шторой.
Прошло уже три часа тотального шопинга. Кредитки опустошены. Мы трижды возвращались к машине и штабелями укладывали бумажные пакеты из бутиков. Впервые за последний год во мне проснулся женский азарт. Моя жадность кидалась от одной красочной витрины к другой, а здравый смысл с робкими доводами еле слышно уговаривал одуматься.
Шопинг преумножил возбуждение Яфы, она трещит как заведенная. Предлагаю пообедать, и подруга тянет меня в ресторан. После шестичасового общения я немного одурела и стараюсь оградиться. Откидываюсь на мягкую спинку кресла, смотрю вдаль, как бы обдумывая ее слова, а сама начинаю медитировать. Представляю, как с каждым выдохом из меня уходит все наносное, негативное и изжитое: обиды, гнев, возмущение, угрюмость, опустошенность и уныние. Окрашиваю эти эмоции в темно-серый цвет. C каждым вдохом в меня входят: смелость, решительность, уверенность и оптимизм. Их я окрашиваю в золотистый цвет. Вдох и выдох. Меня покидает серость и наполняет золото. Еще раз. Как же хорошо… спокойно…
– А ты как думаешь? – спрашивает Яфа и щелкает пальцами перед моим лицом. – Ау! На орбите! Вернись на Землю.
Возвращаюсь из иллюзорного мира и смотрю на подругу.
– Извини, я задумалась. Что ты спросила?
– Ты можешь дать мне номер Руслана? Если позвоню, будет слишком навязчиво?
– Будет, – категорично произношу я, но Яфа и сама это понимает.
– Блин. Я до завтра не доживу. Ты же возьмешь меня с собой на похороны? – она мечтательно закатывает глаза. – Руслан, наверное, будет в черном костюме?
На похороны? Я чуть со стула не брякнулась. Смотрю на Яфу и не верю своим глазам.
– Яфа, ты что, влюбилась?
Она прячет глаза.
– Невероятно!
– Да, ладно, – она отмахивается, но в глазах тоска. – Все равно он для меня как греческий миф – что-то сказочное.
– Он женат, – в моем голосе укор.
Яфа тут же вскипает.
– Жена – не стена, отодвинуть можно… – по ее виду понятно, что это просто злость на безнадежную ситуацию. На самом деле она так не думает.
– Наверняка и дети есть.
– Наверняка, – у Яфы дрожит подбородок.
– Боже мой, вот уж не ожидала… – не могу прийти в себя, своим признанием подруга выбила меня из колеи. – Чем же он тебе приглянулся?
Яфа понимает мой вопрос. У нее в прошлом был внушительный список побед: спортсмены, певцы, модели, актеры. В памяти еще свеж ее страстный роман с австралийским пловцом, который до сих пор по ней сохнет.
– Сама не знаю, – признается подруга и пожимает плечами. – Это было, как будто кто-то включил свет. Понимаешь? И все…