Проучить магистра
Шрифт:
— Чем ты обосновал свою просьбу?
— Не имеет значения.
— А вдруг не получится?
— Обращусь к его величеству напрямую.
Что ни говори, а связи в любом мире не помеха.
— Уговорил! Готова идти с тобой! — объявила я с наигранной весёлостью.
Взяла со стола письмо Милаины и пузырёк, Алуст заметил моё движение:
— Оставь здесь. Если кто-нибудь случайно найдёт, появится повод обвинить тебя в противозаконных магических действиях.
Я с сожалением спрятала зелье в дальнем уголке кухонного шкафчика и развернула листы. Нужно всё-таки прочесть.
Письмо Милаины Вэллар, присвоившей тело землянки
Дорогая
Я очень уважаю тебя и люблю как сестру. Даже больше. У меня были младшие сёстры, но к ним я не испытывала тепла и приязни. Капризные избалованные свистушки! Родители вечно заставляли нянчиться с ними, в то время как я стремилась к свободе. Впервые увидев тебя, захотела такую подругу: независимую, цельную, не опускающуюся до лицемерия и лжи, сумевшую всего добиться без посторонней помощи. Я увлеклась, выискивая любую информацию о твоей жизни. Поначалу просто старалась перенять твои черты, а потом осознала, что хочу стать тобой. Тогда и прекратила поиски подходящего для обмена тела. Ты же понимаешь, мало сбежать из академии, нужно оставить кого-то вместо себя. Не сомневалась, что ты сумеешь хорошо устроиться. Ведь я не ошиблась, правда же? Вон, даже порталы научилась открывать ещё до принятия присяги! Я, конечно, не ожидала, но не удивлена.
Опять же, ты пробилась в науку. Впервые в академии допустили на первый этаж девушку, больше того: первокурсницу. Даже не говори, что я смогла бы так. Нет, я бы не смогла. Таланта и желания для этого мало. Необходимо везение и ещё что-то такое, чего я не могу понять.
Отвлеклась, прости.
Ты велела порвать с Олегом. Как я мучилась! Как подыскивала нужные слова. Сколько вариантов перебрала в уме. Даже начала разговор, но он и слушать не стал. Сказал, что уйдёт из университета, если это необходимо. Раньше он учился в другом ВУЗе, успел окончить третий курс. Не буду пересказывать, какие там случились проблемы, но Олег забрал документы и отправился служить. Через год мог восстановиться, но не захотел. Знаешь почему?
Он был на той конференции, где ты выступала, помнишь? И влюбился. Да-да, ещё три года назад. В армии, когда ребята рассказывали о своих девушках, думал о тебе. Поэтому и поступил в твой университет, начав с первого курса. Могла ты себе такое представить? Такую сильную любовь!
Олег любил тебя, а ты не замечала, оставаясь непреступной и холодной. Он всегда ждал, когда ты выйдешь, и шёл следом, не решаясь приблизиться.
А теперь вообрази моё положение. В тот первый день я спустилась по ступеням крыльца с букетом цветов и остановилась в нерешительности. Прекрасно знала твой адрес, но город меня ошеломил, он выглядел не так, как на картинках. Тело не подсказывало. Ведь ты ходила домой разными путями: иногда через магазин, иногда заглядывала в кафе, иногда прогуливалась по бульвару. Вот оно и молчало. Я не представляла, в какую сторону повернуть. Увидев Олега, обрадовалась. Он подошёл и сказал: «Вы взяли розы, Инна Валерьевна. Я рад. Они от чистого сердца».
Я поблагодарила и сказала, что цветы восхитительны. Тогда он попросил позволения проводить меня до дома. Это было так кстати!
Видишь ли, Инна, некоторым людям выпадает удача испытать сильные чувства. Всё это время я была по-настоящему счастлива. А теперь должна забыть? Речь не обо мне, я виновата, признаю. Ты требуешь сделать несчастным человека, преданного тебе на все сто процентов. Почему? Потому лишь, что ты не веришь мужчинам? Потому, что ты не готова к отношениям? Где-то ты очень умна, но не в этом. И я не собираюсь выполнять твои приказы! Нельзя потакать твоему упрямству.
Дочитав до этого абзаца, я хмыкнула: мамина фраза. Она всегда упрекала меня за упрямство, хотя и признавала, что благодаря этому качеству я всего добилась.
В конце послания шли угрозы продать квартиру и уволиться, чтобы я не смогла разыскать её и Олежку. Негодяйка смела угрожать! Мне — той, у кого украла тело, карьеру, семью… даже влюблённого парня!
Как я ни злилась, обвинять в ответ не стала. Нужно было усыпить бдительность Милаины, чтоб она, в самом деле, не наворотила глупостей, с которыми придётся пять лет разбираться. Перевернула последний лист, поискала под салфетками ручку, всегда оставляла здесь.
Ага, вот и она.
Вывела по диагонали крупными буквами: «Ухожу в академию. Король уже там. Завтра присяга. Инна». Думала пожелать счастья, но не стала. Вряд ли девчонка уловит иронию. Хотя… какая она теперь девчонка? Почти замужняя женщина. Девчонка здесь я.
— Почерк похож, — заметил Алустон, по-прежнему стоявший рядом.
Я кивнула, придавила письмо салфетницей и передёрнула плечами, сбрасывая напряжение:
— Подождёшь пять минут? Возьму с собой кое-что.
Достала из шкафчика в прихожей два больших пакета из модных бутиков. Один нагрузила книгами — антология русской поэзии, сонеты Шекспира, подарочное издание «Города России». Захватила семейный альбом — ностальгию никто не отменял. Во второй пакет сложила любимые вещи: фиолетовую шляпу с широкими полями и пальтишко в том же цвете. Они мне очень шли. Раньше. Да и сейчас, наверняка, будут к лицу. Обувь, к сожалению, не годилась, нога у Милаины была меньше. Так что с обожаемыми туфельками на шпильках пришлось расстаться надолго.
Стажёр проявил чудеса выдержки. Пока я возилась, ходил по комнатам, рассматривая обстановку и всевозможные дизайнерские штучки, как правило подаренные родственниками и знакомыми. Задал единственный вопрос:
— Я почему-то был уверен, что земляне любят украшать жилище цветами в горшках, разве нет?
— Любят, — машинально кивнула я. — у меня были орхидеи. Наверное, Вэллар отволокла соседке, чтобы не засохли.
— На редкость предусмотрительная, — усмехнулся Алуст.
— Этого не отнять, — согласилась я и передала ему пакет с книгами: — Идём?
У портала нас ждала Паула. Завизжала, увидев, как я выхожу:
— Он уговорил тебя? Да? Ты решила остаться?
Я лишь кивнула, не желая вдаваться в подробности, а Алуст строго заметил:
— Лучше забыть всё случившееся, чтобы ненароком не выдать Инну. Ты поняла, Паула?
Девушка округлила глаза и сжала двумя пальцами губы, насмешив меня.
Трудно сказать почему, но настроение у меня заметно приподнялось, когда мы пошли по коридору, пахнущему осенней листвой. Подруга прижалась ко мне, взяв под руку и, едва не захлёбываясь словами, шептала:
— Что было! Что было на репетиции! Ты не представляешь.
— Не очень-то и хотелось.
— Магистр ворвался в зал, чуть не искрясь от гнева. Орёт: «Где Вэллар? Как она посмела выбрать другого руководителя?» Профессор Казим едва сумел его успокоить и вывести.
Я взглянула на Алуста. Кому-кому, а стажёру предстоят неприятные объяснения с руководством. Лицо молодого человека оставалось спокойным. Если он и переживал, виду не показывал.
— Ладно, — сказала я, — прорвёмся.