Проверка на прочность
Шрифт:
— Рано еще панику наводить, владыко. Времени мало прошло. Придет в себя. У нее сын да дочка остались. Милава сильная женщина. Справится, — твердо сказал воевода. Только вот сам он в этом не был уверен до конца.
— Я буду приглядывать за ней. Да силами своими питать. Сколько могу — все отдам. Вытянем княгинюшку, — заверил волхв. — Как же так получилось, воевода, что тати в терем пробрались да такое бесчинство учинили?
— Разберемся, владыко. Только вот и тут помощь твоя потребуется. Мне все твои ведуны нужны будут. Каждый вершок детинца следует тщательно осмотреть. Пока что мы даже не знаем, как Змеи к нам проникли. Каким ходом прошли. Не могли же они через центральные
— Я пока здесь нужен. Но я распоряжусь, чтобы все ведуны собрались…
— В княжеской приемной. Я лично дам им инструкции для работы. Только тех, кто уже при деле, отрывать не след. Пусть трудятся, — распорядился воевода.
— Хорошо, боярин.
— А где Игорь и младшенькая? — спросил Кнут.
— Там, в комнатах. С ними ведун Морожич беседует. Помогает справиться с бедой. Только вот как с таким справиться — ума не приложу.
Кнут кивнул, бросил быстрый взгляд на княгиню и произнес:
— Помоги ей, владыко. Мы не можем еще и княгиню потерять.
— Сделаю все, что в моих силах, боярин.
Кнут направился во внутренние покои в поисках юного князя и его сестры. Вскоре он нашел их. Князь Игорь стоял возле портрета отца и, стиснув зубы, хмуро его разглядывал. Его рука сжимала рукоять меча. Сестра сидела в углу на стуле и безучастно смотрела в пол. Рядом возвышался рослый ведун с косматой медвежьей гривой волос. Одним только своим видом он мог внушить врагу ужас. Воеводе доводилось с ним работать. Казалось, ведун выточен из единой глыбы льда. Может, за это его и прозвали Морожич. Несмотря на такой страшный вид, не было лучшего врачевателя душ, чем Морожич. Может быть, за исключением его учителя, волхва Медуна.
Когда воевода вошел в комнату, ведун о чем-то говорил. И его монотонный голос мог бы и безумца усыпить.
Заметив Кнута, Игорь резко обернулся и сверкнул глазами.
«До чего же на отца похож», — подумал воевода.
— Приветствую тебя, княжич. Прими мои соболезнования. Тяжелая утрата нас постигла, — произнес Кнут, склонив голову в знак скорби.
— Утрата, говоришь! Мой отец — мертв. А твои люди ничего не сделали, чтобы это предотвратить, — хлестнул обвинениями Игорь.
Кнут поднял голову и смело встретил взгляд молодого княжича. В ясных голубых глазах юноши застыли боль, непонимание и недоверие. И воевода понимал его чувства. Он тоже испытывал это.
— Я вырос с твоим отцом. Я всю свою жизнь был рядом с ним плечом к плечу. И то, что случилось, для меня очень тяжелый удар. Но мы выстоим, и выстоит княжество. Никто не мог предусмотреть такую безразмерную наглость ворогов…
— А должны были предвидеть! — уже менее зло заявил Игорь.
— Должны были, — согласился воевода. — Прав ты, княжич, должны были. Но вот только сделанного назад не воротишь. Мы накажем виновных. Если ты посчитаешь нужным, я тоже понесу наказание. Но сейчас надо о делах государственных думать. Я пришел к тебе не только ради соболезнований, но и о будущем поговорить. Твоем и Белгородского княжества. Со смертью Ярослава Мстиславовича тебе предстоит взойти на престол. Большая ответственность для тебя. Время нынче неспокойное. Любой шаг неверный может обернуться не только для тебя, но и для всей земли руссов катастрофой. Ты должен понимать это.
Воевода пристально посмотрел на княжича. Кнут увидел сейчас в нем не мальчика, но мужа, пускай и юного годами. Может, не теперь, но очень скоро он сможет стать правителем, достойным отца. Ярослав вступил на престол тогда, когда Белгородское княжество и не подозревало об Империи Змея Рё, осваивало космическое
Игорь выдержал его взгляд, а когда игра в гляделки закончилась, отвернулся. Плечи его поникли. Понимал мальчишка, что игра в солдатики закончилась, теперь взрослая жизнь наступает, да и вовсе не такая безоблачная, полная романтики и приключений, какой казалась еще несколько дней назад.
В углу тихо заплакала Купава, младшенькая дочка Ярослава.
Ведун Морожич неслышно подошел к ней, опустился на колени перед хрупкой девочкой и возложил руки ей на голову, словно пытался спрятать в своих больших ладонях. Он обернулся к Кнуту, нахмурился и произнес:
— Не время сейчас, воевода, слова мудрые глаголить. Сейчас время скорби. Завтра будешь о делах государственных беседы вести.
— Прав ты, Морожич. Ухожу я. Помоги им.
— Постой! — обернулся Игорь. Некоторое время он молча разглядывал неподвижную фигуру воеводы, словно оценивал, а потом произнес: — Я хочу, чтобы ты был рядом, когда я взойду на престол. Ты поможешь мне?
— Воля твоя, княжич. Помогу, — тут же ответил Кнут.
Ни говоря больше ни слова, он развернулся и вышел.
Хорошее это дело, крысу найти. Только вот сказать — одно, а сделать — другое.
Покинув княжескую приемную, Ждан ур-Зор спустился на первый этаж на хозяйственную половину, занятую служащими Тайного приказа. В большом зале, служившему теперь передней, [23] было полно народу. Здесь ожидали своей очереди предстать перед дознавателем обитатели детинца. Не протолкнуться было от собравшейся дворовой и домовой челяди во главе с тиунами, ну и, конечно, ожидали тут и дружинники-рынды, стоявшие в эту ночь на охране детинца. Набралась довольно пестрая компания. Зал находился под охраной гридней из Тайного приказа. Покинуть его можно было только после встречи с дознавателем. И из комнат, где проходили допросы, были две дороги. Либо на волю через черный ход в терем, либо через тот же ход, только в цепях и прямиком в подвалы Тайного приказа, где опытные каты продолжат дознание более активным способом.
23
Передняя — приемная.
Ждан чувствовал, что сегодня в Тайном приказе свободных подвалов не останется. Ведь не важно, какой проступок совершил служивый. Любая незначительная на первый взгляд халатность могла привести к катастрофе. Так что и заснувший на посту, и «крыса» окажутся вскоре соседями. Правда, Ждан очень уж сомневался, что им удастся найти заснувших, скорее всего они погибли в первые же секунды нападения.
Ждан огляделся по сторонам, но, не заметив ни одного знакомого лица, подошел к ближайшему дружиннику:
— Где мне Колуна найти?
— Так, кажись, в третьей допросной он, — отрапортовал дружинник.
Ждан кивнул и направился в третью допросную. Ею оказалась бывшая кладовая, откуда вынесли мешки с мукой и зерном, поставили стол, два стула и приступили к работе. Здесь трудился Колун, лучший заплечных дел мастер Тайного приказа, особым распоряжением воеводы Зоряна Кнута назначенный ответственным за проводимые в детинце допросы.
Колун сидел за столом, подперев голову руками. Вид у него был очень несчастный и утомленный. Больше никого в комнате не было. Предыдущего подопечного, кого-то из охраны, только что бесчувственного вынесли под руки.