Провинциал. Книга 2
Шрифт:
Само собой, Пронька следовал впереди, а мой резервный поток сознания, которым я недавно обзавёлся, оперативно обрабатывал всю поступающую от нашего бесплотного разведчика информацию.
Минут через сорок мы были на месте. В стороне от дороги валялся искорёженный флаер Елизаветы. Рядом с ним лежали два тела погибших гвардейцев, укрытые салатового цвета простынями.
— Кто старший? — спросил я.
— Сержант Приходько, — отрекомендовался широкий приземистый усач с пронзительно-голубыми глазами.
— Скажите, сержант, а я могу посмотреть следы применения странного оружия, о которых вы докладывали Борису? Хотелось бы увидеть всё это, пока совсем не стемнело.
— Пойдемте, — и сержант повёл меня в сторону разбитого флайера.
Пока мы шли, шурша ногами по жухлой траве, Пронька двигался по расширяющейся спирали. Он сканировал пространство в поисках следов астральной метки, которую я по прибытии на планету поставил на сестрёнку.
В том, что мы её найдем, у меня сомнений не было. Но очень хотелось сделать это поскорее.
Просто, у меня было стойкое ощущение того, что для нас потеря времени, это непозволительная роскошь.
И поэтому я подгонял Проньку. Да и сам он, словно почувствовав что-то, носился, как ошпаренный.
За маленьким пригорочком, перед которым и лежал остов летательного аппарата, я увидел интересное зрелище.
Судя по всему, именно тут и прятались те, кто напал на мою сестру и сопровождавших её гвардейцев. На вершине пригорка трава была примята характерным образом и в некоторых местах был повреждён дёрн.
Было очень похоже, что тут стоял армейский малогабаритный комплекс подавления средств связи. Используется, как правило, разведывательно-диверсионными подразделениями. Так же очень популярен в подразделениях антитеррора и прочих частях спецназначения.
Кроме того, остались характерные следы, которые оставляет станина портативного ракетного комплекса «Поручик», предназначенного для борьбы с бронированными целями, в том числе и воздушными.
На обратном склоне пригорка были вырыты неглубокие окопчики. В общем да, их тут ждали.
— Приходько, — окликнул я усатого сержанта, — а вы не смотрели, что там у арендаторов, к которым ехала Елизавета?
— Никак нет, — по военному ответил он, — мы только сюдой пока добрались.
— Тогда погрузите себе тела ребят, — я кивнул в сторону мёртвых гвардейцев, — и езжайте туда. Как приедете, выходите на связь.
— Разрешите выполнять? — вот люблю работать с такими людьми. Минимум глупых вопросов и соплежуйства.
— Выполняйте.
Сержант развернулся кругом в полном соответствии с требованиями строевого устава, и через несколько секунд уже озадачивал подчинённых, а через пять минут скорбный груз был уложен в десантное отделение бронехода и я услышал гудение разогревающейся турбины.
А ещё через пару минут боевая машина сорвалась с места и очень быстро растаяла в закатном мареве, оставив нам после себя лишь клубы медленно оседающей красноватой пыли.
Проводив взглядом удаляющийся бронеход, я вернулся к осмотру места происшествия.
Мой взгляд быстро обнаружил то самое обожжённое пятно, о котором мне сегодня неоднократно рассказывали.
Чуть поблёскивающая проплешина спёкшейся почвы занимала площадь около полусотни квадратных метров, выделяясь чёрной язвой на равнине, по которой стелилась серебристая трава.
На первый взгляд было похоже на взрыв плазменной гранаты. Но я не мог найти никаких следов воронки, которая непременно образовалась бы при использовании подобного оружия.
Огнемёт? Но стандартный огнемёт, пусть даже очень мощный, вряд ли способен так опалить землю, да и характерного запаха напалма я не чувствую.
Интересно…
— Андрюш, подойди-ка… — позвала меня Истер, стоявшая у дальнего края загадочной проплешины.
Когда я подошёл к ней, она показала глазами себе под ноги. Глянув туда, я увидел на земле несколько небольших клочков обгорелой камуфляжной ткани:
— Ха, а кому-то тут задницу-то изрядно припекло, — констатировал я.
— Да и не одну задницу, похоже, — хмыкнула Истер, и жестом показала на довольно крупные обрывоки такого же камуфляжа, тоже сильно обгорелого, лежащие поодаль в обожжёной траве.
— Ага, согласился я, и пекло тут было изрядное.
— Почему ты так думаешь? — поинтересовалась подруга.
— А потому, что ткань эта обгоревшая — не просто ткань, а термостойкий материал, который держит выстрел из излучателя мощностью до четвёртого класса включительно. А это вам не хухры-мухры, — пояснил я, — и чтобы так обжечь этот материал, нужна температура свыше полутора тысяч градусов.
— Однако, — удивлённо хмыкнула Истер.
Побродив ещё немного вокруг, мы нашли место, где валялось смятое полотнище термоизолирующей маскировочной ткани. Видимо, тут и стоял транспорт налётчиков.
И похоже, что те, кто устроил засаду просто забыли тут эту, в общем-то, не такую уж и дешёвую, вещь.
Это говорит о том, что уходили они в большой спешке.
— Скорее всего, это были подручные Троекотова, — подумал я, — даром что ли он мне войну объявил?
Раздумья мои были прерваны сигналом коммуникатора. Это вышел на связь сержант Приходько:
— Слушаю Антонов, — проговорил я в микрофон. В динамиках коммуникатора зашуршало и я услышал голос своего гвардейца:
— Докладываю. Усадьба арендатора полностью сожжена. На пепелище обнаружено три сильно обгоревших трупа.
— Понял. Доложи Борису, пусть присылает сюда рабочих и санитаров. Только пусть им охрану даст. Да он знает, что в таких случаях положено делать, — дополнительные жертвы среди моих людей мне, как вы понимаете, настроения отнюдь не улучшили.
Ведь арендаторы, это тоже мои люди. И я о них обязан заботиться. И то, что они погибли, означает, что я своих обязательств по отношению к ним не выполнил. А обязательства, которые возложены на тебя надо выполнять.