Проводник Отсюда (сборник)
Шрифт:
– Да, – признал я.
– Значит, все вакансии, на которых от ваших действий зависит безопасность и благосостояние других граждан, мы вынуждены отбросить…
Он опять улыбнулся:
– Впрочем, их и нет в наличии! Так что вы ничего не теряете!
– А какая работа есть? – спросил я и вдруг почувствовал в своем голосе жалобные нотки.
Служащий вздохнул:
– Попробуем… посмотрим…
Его пальцы пробежали по клавиатуре компьютера.
– Ну, например… – Он снова вздохнул. – Торговля мороженым на пляже…
Я представил, как буду бродить среди отдыхающих
– Это для детей работа. На каникулах подрабатывать.
Служащий долго смотрел в экран.
– Михаил… вам так хочется работать?
– Да.
– Позвольте спросить… зачем? – Он посмотрел мне в глаза. – Общество готово предоставлять любому человеку гарантированный социальный минимум. В него входит медицинское обслуживание, проживание в гостинице, пища, одежда, некоторое количество развлечений и транспортных услуг. Вы ведь это знаете?
– Я хотел бы приносить пользу обществу, – сказал я тупо, будто опять был на экзамене.
– Михаил… вы позволите? – Служащий достал сигарету. Я кивнул.
– Как ни ужасно это звучит, – закуривая, сказал служащий, – вам не повезло, что вы родились в двадцать первом веке. С вашим характером…
– Откуда вы знаете мой характер? – резко спросил я.
– Вы позволите говорить откровенно? – спросил служащий.
– Конечно.
– Вы неделю назад сдали тесты и получили гражданские права. Я никоим образом не пытаюсь вас оскорбить, поверьте. И полностью признаю, что ваш интеллект заслуживает этого…
– Да не перестраховывайтесь, – сказал я. Мне вдруг стало интересно. Пожалуй, это был первый человек, ну кроме родителей, который откровенно говорил на эту скользкую тему. – Не собираюсь я на вас в суд подавать, можете прямо говорить, что я всего лишь мальчишка.
За эту фразу служащий наградил меня улыбкой.
– Я не об этом веду речь, молодой человек. Вы стали гражданином мира. Прекрасно! Но давайте признаем, что ваш жизненный опыт и способности естественным образом ограничены. Вы вольны жить где угодно, делать что угодно, получать от общества помощь… но вам ведь не это нужно? Вы хотите самоутвердиться. Доказать, и в первую очередь себе самому, что вы такой же, как все, ничуть не хуже! И, скажу честно, это говорит в вашу пользу. Но… мы живем в эпоху процветания. Сейчас не девятнадцатый и не двадцатый век. Нигде и никому не нужен неквалифицированный труд. Есть огромная потребность в высококвалифицированных специалистах, но для остальных остается торговля мороженым и воздушными шариками. Я образно говорю.
– Я образно вас понял, – буркнул я.
– Не обижайтесь. – Служащий взял себе еще кофе. – Я размышляю, чем вам помочь…
Я видел, что он не врет. Действительно пытается что-то придумать. И от этого становилось только тоскливее.
– У нас есть специальная работа для тех, кто считает себя незаслуженно невостребованным, – сказал вдруг служащий. – Творчество. Как вы отнесетесь, если я предложу вам стать художником, музыкантом, поэтом?
– Так у меня к этому нет способностей… – начал я. И тут же понял, о чем он.
– Способностей не надо, – спокойно ответил служащий. –
– Я хочу быть нужным по-настоящему! – воскликнул я.
– Верю! Потому и не пытаюсь предложить вам имитацию работы. – Служащий вздохнул. – Михаил, может быть, у вас есть какие-то особые способности? Ну хоть что-то, недоступное другим людям?
Вот до этого момента все было нормально!
А тут…
Сам он этого не заметил, ему казалось, что говорит он совершенно естественно. Но я-то видел. Будто серые иглы медленно посыпались с его кожи.
Запах настороженности. Запах двойной игры.
– Какие у меня способности… – вздохнул я.
Про мои способности «нюхача» он ничего знать не мог, не должен был. Эта информация тоже вложена в Знак, но доступна лишь врачам, а никак не мелким клеркам в офисе по трудоустройству.
– Жалко, – вздохнул служащий. – Тогда… наверное… боюсь, ничем не могу помочь. Кроме работы продавцом. Или творческой работы…
У него пошел новый запах. Легкого торжества. Доброжелательного, я и впрямь был ему симпатичен… но все-таки торжества.
Он меня загнал в ловушку.
– Так что же, – тихо спросил я. – Я формально человек вполне самостоятельный и обществу нужный. А на самом деле все, что мне могут предложить, – имитация работы?
– Да. – Служащий кивнул. – Буду с вами откровенен, ситуация такова. Как частное лицо я лишь могу вам посоветовать поступить в какой-либо университет, получить высшее образование…
– У вас же результаты всех моих тестов на экране, – сказал я. – Гляньте сами. К чему у меня есть ярко выраженные способности?
Служащий вздохнул:
– Боюсь, что особых способностей нет ни к чему. Но когда вы получите образование, с работой будет проще.
– Она ведь тоже будет такой… никому не нужной. Только я не по пляжу буду с тележкой ходить, а сидеть в конторе. Вроде вас.
– Наше время благоприятно для ярко выраженных личностей. – Он искоса глянул на меня. – Или для ярко выраженных бездельников. Первые живут очень полнокровной жизнью. Вторые – довольствуются тем, что общество им дает. А вот «серединке», обычным, рядовым гражданам, труднее всего.
– Понимаю. – Я встал. – Спасибо. Я подумаю над вашими словами.
Служащий тоже поднялся, протянул мне руку:
– Подумайте, Михаил. И если вам удастся придумать какую-нибудь оригинальную область применения ваших знаний и умений… буду счастлив помочь!
Он мне разве что прямо не сказал, что знает, кто я такой.
– Обязательно! – сказал я.
Муниципальное кафе я нашел на соседней улице. Сел за свободный столик, ко мне сразу же подошел официант. Очень вежливый и важный. «Серединка» общества. Ему тоже когда-то хотелось стать великим и богатым. Он тоже ходил в центр занятости. И вот нашел свое место в жизни. Ему ведь нечего было предложить «оригинального».