Проводник. Нулевая симфония Брукнера
Шрифт:
С тех давних пор то ли от тягачей, то ли от гусениц танков остались здесь широкие, глубокие колеи, давно заросшие травой, а кое-где еще и ямы, затопленные черной, затхлой водой.
Мишка прошел еще около ста метров и вдруг заметил нечто, чему немало удивился: на перекрестке двух лесных дорог зияла свежая колея! Ехал явно не УАЗик и не колхозные грузовики, следы которых Кругляк знал. Что-то среднее, причем с очень широкими, добротными колесами и вездеходным протектором. Далее, через метров двести, эта машина без особого труда прошла через большую лужу, «значит, – подмечал детали Мишка, – подключен передок…».
За горкой, судя по следам, машина развернулась и высадила не меньше троих человек. Все, кроме одного, были в армейских ботинках, причем одна пара имела протектор такой же, как у «Гарсингов» самого младшего Кругляка. Натоптано было порядком, но, судя по отметинам, все пассажиры, опять же кроме одного, который был обут во что-то практически не имеющее отпечатка рисунка и носил обувь небольшого размера, уехали обратно, в сторону угодий Сорокина. Приметно малый след четко отпечатался в грязи шестью шагами вдоль дороги и пропадал где-то среди темного настила прошлогодней листвы и иглицы.
Хутор Дальняя хата был намного правее выбранного незнакомцем направления, поэтому Мишка, попетляв немного возле этого места и, не заметив больше ничего подозрительного, направился к первому обозначенному отцом пункту. По пути он дважды пересек большой ручей и подошел к безымянной, заболоченной речушке, коих в этих местах по весне было много. После бури, случившейся в июле 2017 года, когда ветер натворил здесь немалых бед, через все эти водные преграды сами собой образовались нерукотворные мосты из толстых, старых выворотней. Тому, кто часто ходил здесь, не было особой надобности обсекать ветки, что торчали в разные стороны, а вот тем, кто сталкивался с подобным редко или вообще впервые, перебираться было очень непросто.
Кругляк сразу заметил на сосне, по которой собирался переходить, свежие, грязные полосы. Скользкая обувь незнакомца подвела хозяина; нога съехала, но человек не упал, успев схватиться за ближнюю ветку. След был тот же, что и у дороги. На другой стороне, в грязи, застыла четкая отметина небольшой ступни.
Мишка насторожился. На стволе осины, что росла у растопырившегося корня упавшего через реку дерева, на уровне пояса, виднелись засохшие пятна крови. Кто-то вытер здесь руку о кору. Кругляк решил вернуться. Он осторожно перебрался по стволу назад и вдруг увидел, что с тыльной его стороны, в районе тех самых, первых замеченных им следов, словно коровий рог торчал острый сук.
Вообще у подсыхающей сосны или ели ветки бывают очень острыми. Людская молва знала много случаев, когда легкомысленная невнимательность в лесу посредством этих природных «шпаг» лишала людей глаза или позволяла им крайне опасно втыкаться в шею. Похоже, тот кто поскользнулся здесь на влажном от сырости стволе, упал и что-то себе повредил. Крови было немного, и она имелась только на той стороне речки, значит, повреждения не серьезные и после падения чужак собрался с силами, перешел на другой берег, полез под одежду, нащупал скрытую рану и, испачкав руку кровью, вытер ладонь об осину.
Далее следы снова пропадали. Мишка проверил все вокруг в радиусе двадцати шагов и – ничего. Время шло. Солнышко, поднималось все выше и выше, просвечивая влажный, пока еще голый лес, а Кругляк, запутавшись в этих неведомо кем оставленных следах, пока еще не добрался даже до Дальней хаты. А ведь еще надо было сходить и к Браме на болотах! До нее от Хаты километров шесть.
Решив оставить информацию о следах для обсуждения с отцом, Мишка взял курс на болота и серьезно прибавил шагу. Очень уж хотелось вернуться пораньше, до начала дискотеки, чтобы успеть сгонять в баню и помыться.
На подходе к первому из означенных батей хуторов младший Кругляк вдруг услышал запах дыма. Пожар? Костер? Странно, вряд ли кто-то забрался за кабаном или волком сюда, под границу с Украиной? Или все же кто-то заплутал?..
Мишка осторожно сошел на тропу, ведущую к хутору – никаких следов. Он пробрался вдоль кустов, опоясывавших озерцо у Хаты и, бросив взгляд на проглядывавшую сквозь ветки крышу, остановился. Из трубы шел дым.
Кругляк свернул в молодой осинник, что поднялся щетиной вокруг брошенного людьми жилья и, опасливо оглядываясь, пробрался к дому. С тыльной стороны ничего не выдавало присутствия на хуторе чужого, а скользкая, темная листва позволяла двигаться в прохладной тени безшумно. Мишка сообразил, что не стоит торопиться к парадному крыльцу. Одно из окон дома выходило на эту сторону. Он подошел к светлому наличнику с растрескавшейся от времени краской и аккуратно глянул в стекло. Неудача. Шторка была завешена, и рассмотреть что-то внутри было невозможно. Пришлось обходить дом.
Выглянув из-за угла, Кругляк не заметил во дворе ничего подозрительного. Казалось, что и дом, и окрестности все еще продолжали спать после зимы. Сунуть голову в окно? Сразу же заметят его силуэт. Мишка вздохнул, выпрямился и, стараясь громко топать отправился к двери дома…
Глава 5
Веранда была открыта. Обычно отец, дядя Геня, а раньше еще и «Марадона» втыкали в щеколду щепку или сучек, чтобы зверь, многие из которых знали, что в людском жилье можно найти чем поживиться, не мог открыть дверь. На толстой доске порога, подсохший на весеннем солнышке отпечатался небольшой, грязный след. Тот самый, который Мишка видел сегодня уже несколько раз.
Дальняя хата была устроена по старинке. За верандой, по разумению людей, что жили в прежние времена, строилась хозяйственная комната. Мишка, сколько бы раз не приходил сюда, никак не мог понять, для чего? Окон нет, глухие стены, только сундук в углу, люк в подвал и лестница на чердак, который здесь, в помещении, в то время почему-то делали без щипца 8 . Батя всегда называл эту комнату кладовка. В нее Мишка вошел без проблем, хоть из веранды в дом последние хозяева хутора поставили сворку серьезную, обитую старым ватным одеялом.
8
Щипец – в архитектуре верхняя часть, в основном торцевой стены здания, ограниченная двумя скатами крыши и не отделённая снизу карнизом (в отличие от фронтона). Название обычно применяется к постройкам с крутой двускатной крышей, образующей остроугольный щипец, который иногда завершает главный фасад здания.
Думая, что и дальше проход будет свободным, Кругляк громко откашлялся и решительно дернул за кованную ручку двери. Она оказалась запертой изнутри. Ни на тихий, ни на громкий стук никто не отзывался. Не знай Кругляк хитрости, как можно открыть этот старинный, кованный, замок, так и пришлось бы ему уйти ни с чем. Может быть, Мишка и ушел бы, мало ли чем там люди заняты, но отец его с детства учил: увидишь свежий след – пройди, посмотри, не нужна ли человеку помощь. Это же Полесье! Судя по крови на осине, помощь может быть нужна и, раз этот человек не отзывается, требовалось действовать.