Пройти по краю

Владимирович Владислав

— Вот, — слегка улыбнулся Создатель, — другое дело. А то «не хочу, не буду»! — Передразнил Лешку. — Ах да, чуть не забыл! — серебряный перстень с крупным изумрудом материализовался на среднем пальце правой руки Алексея. — Вот, теперь и нам с Сергеем пора. А вы давайте, порядок тут наводите, а то вон сколько мусора членистоногого накидали по миру, выгребать и выгребать. — Повернулся, исчезая из зрения окружающих и поманил душу Сергея за собой.

Яркий свет захлестнул Сергея, утаскивая вверх, а когда он рассеялся, то оказалось, что он находится в пустоте, при этом, он довольно хорошо ощущал и ноги, и руки. Вроде даже глаза присутствовали, но как он не старался потрогать тело руками, ничего не получалось.

— Не

можешь осознать, что тела нет? — Раздался грохочущий голос. Сергей попробовал обернуться, но сколько бы не крутил головой, ничего не менялось, сплошная непроглядная тьма. — Не суетись, отвыкай смотреть только глазами, попробуй зажмуриться и отпустить чувства на волю.

Сергей хотел было возразить, но голос не слушался, не издавая ни звука. Тогда решил попробовать, как говорить создатель, зажмурился посильнее и выпустил чувства на волю. Но тишина так и осталась тишиной и темнотой. Раз, другой, третий, десятый.

— Ха-ха, нет, так ты ничего не добьешься, попробуй тогда просто открыться мирозданию, если не можешь оторваться от своих человеческих чувств. — Глухой бас чуть смягчился. — Просто открыться, закрой глаза, расслабься, представь себя пылинкой, которую гонит ветер, почувствуй его…

Сергей вздохнул про себя, прикрыл невидимые глаза, представил, как он лежит на зеленой лужайке, глядя в бескрайнее синее небо, как потоком ветра его поднимает ввысь, кружа и давая рассмотреть все вокруг, и вот внизу осталась лужайка, недалеко плещется ручей, за которым начинается не очень густой лес.

— Я есть мир, а мир есть я… — тихо, как молитву начал сам себе нашептывать Сергей. — Я мир, я часть мира, я альфа и омега… Я часть мира, я часть вселенной… ой бля!!! — В мгновение все изменилось, он осознал себя висящим в космосе в виде сине-зеленого бесформенного облака, а рядом, словно огромный грозовой фронт, нависало плотно сбитое зеленое нечто. Да и зрение стало не человеческим, а сферическим, способным видеть все, происходящее вокруг. — Мать твою! Как прекрасно! — Россыпь звезд, различные их скопления, яркости. Некоторые переливались алмазами, другие отсвечивали рубиновым светом, третьи бирюзовым оттенком, четвертые изумрудным. Его собственный голос прокатился расширяющейся волной, потонув в великом Ничто.

Какое-то время он просто висел и любовался, пытаясь впитать как можно глубже в память, все увиденное. Эту манящую бесконечность, переливающиеся самоцветы звезд, росчерки далеких метеоров.

— Нравится? — Глухой бас создателя вырвал Сергея из созерцания.

— Это..! Это…! Это не описать словами! — Сергей, как ему показалось, шумно выдохнул и только тут обратил внимание, что он не дышит. И чувствовать он начал себя странно, нет ног, рук, нет тела, головы. Только разум, чистый, незамутненный разум. Но при отсутствии частей тела, он точно знал, что может переместиться куда угодно, только пожелай. Но он не желал, ему нравилось это место и открывающийся отсюда вид.

— Хорошо, теперь смотри, — часть звезд, имеющих изумрудный оттенок засияла ярче, а между ними пролегли длинные белесые нити с зеленоватым оттенком, нити сплетались между собой, образуя грозди, ветви, ствол. — Это мое древо, я его создал, я его пестую и создаю или разрушаю гнилые ветви. Как садовник, который ухаживает за деревом, но он не всегда может увидеть заражение дерева сразу, чтобы искоренить заразу в зачатке. Для этого, мне и нужны хранители. Почти в каждом мире он есть. Там, где нет, обычно, есть мои аватары, но, их очень трудно становится контролировать, со временем. Они начинают поддаваться действию личностной матрицы и чувствам, поэтому, аватары редко живут более трех-четырех столетий. А хранитель не привязан ко мне, он следит, только за тем, чтобы мир не угасал и поставлял веру богам, допущенным хранителем в мир, а боги… Боги дают силу мне создавать новые миры и развивать их. Но есть те, кто живет без разрешения и права находиться в моем мире, те, кто не делится силой, а только высасывает ее из мира, от этого мир начинает разрушаться. Вот, смотри — мгновение, и перед Сергеем появилась планета, три материка, два из которых покрыты зеленью лесов, полей, с прожилками рек, пятнами озер, а третий… Третий представлял из себя смесь пустыни и вулканов. Реки магмы, моря песков, кратеры вулканов. — Когда-то, этот мир был похож на твой, и это, — очертания огненного материка стали ярче, — сделал хранитель. Он посчитал, что лучше пожертвовать малой частью, но сохранить все остальное. Сам погиб, часть планеты погибла. Население сильно проредилось. Но он сумел ее сохранить. Замену ему я не нашел тогда, поэтому создал аватар, но он через несколько сотен лет перестал подчиняться, пришлось отозвать. С тех пор прошло почти полторы тысячи лет. В него свободно приходят и уходят все, кто захочет. Особенно надоедливы боги, которые только пьют силу из него, все больше разжигая пылающий континент. Выбор невелик: или ставить хранителя, или уничтожать, забрать остатки силы и создать что-то новое. — Сергею показалось, будто создатель печально вздохнул. — Но и тогда, придется вкладывать силу из себя, искать хранителя. Поэтому я тебя прошу, стань хранителем этого мира. Наведи порядок. Делай то, что посчитаешь нужным.

Сергей задумался, разглядывая шарик. Периодически из него вылетали искры, уносясь куда-то вдаль, к центру ветви. Тонкая нить, связывающая его с гроздью, казалась самой тонкой из всех, создавая ощущение, что вот-вот он оборвется и улетит во тьму космоса.

— Я согласен, но есть у меня одно небольшое условие. Хм… Даже не условие, а просьба или одолжение…

— Слушаю.

— Я хочу иногда навещать свой мир, при том условии, что он справится с напастью без меня.

Смех создателя разнесся далеко в глубины вселенной.

— Это можно, ты главное, начни наводить порядок. А по поводу напасти, зря беспокоишься. Там уже год, как все закончилось. — При этих словах создателя, Сергей дернулся, пытаясь округлить несуществующие глаза. — Река времени неоднородна, мы с тобой беседуем, по календарю твоего мира, уже почти пять лет, я посматриваю иногда туда. Так что, не переживай, с сыновьями и дочерью все хорошо. Правнук твой наводит порядок. Об остальном сам узнаешь. Позже. — Демиург замолчал. Сергей не прерывал его раздумья. Планета вращалась перед взглядом Сергея, где красным бельмом маячил пылающий материк.

Когда молчание затянулось, по мнению Сергея, неожиданно, сам для себя задал вопрос.

— А я в каком виде там буду?

Огромная изумрудная туча всколыхнулась, будто очнулась от забвения.

— Точно! Извини, задумался… — Маленькая часть тучи отделилась и начала сливаться с облачком души Сергея, от чего всю его суть ударило током, прокатившись болью и оставив отголоски блаженства. — Сейчас… Сейчас… Готово! Вот, теперь можно и знакомиться идти. — Опять столб всепоглащающего света, и вот Сергей застыл перед обнаженным телом, лежащим на большой поляне, посреди не густого леса.

Его привычное тело. Только бездыханное. И голое. Рядом с телом стоял создатель, рассматривая его, о чем-то размышляя. Сергей присел рядом на корточки, вгляделся в свое лицо.

— Я так подумал, что тебе будет проще так адаптироваться, нежели я создам что-то другое. Поэтому скопировал. Во-от… Обустраивайся… А сейчас, будет больно…

Глава 26

Боль. Болело все. Сознание уплывало и возвращалось, урывками давая почувствовать тело. Сколько длилась эта пытка, Сергей затруднялся сказать… Может час, может день, может неделю.