Пряничный домик
Шрифт:
– Есть еще одна новость в этом… хм… деле, - неуверенно начала она.
– Какая же?
– Мне предложили провести специальный курс в Университете. В следующем семестре.
– Ого! И ты согласилась?
– Честно говоря, да. Хотя страшновато.
– Я даже не сомневаюсь, у тебя круто получится, - искренне сказал я.
– Наверное… Даже хорошо, что с той моей работой не получилось. Иначе я бы не смогла принять это предложение.
– Я вообще считаю, что та работа была плохой идеей с самого начала, - я четко сказал, что думал.
– Это смотря с какой стороны.
– Скажу честно. Я не понимаю, для чего ты выбираешь
– Есть одна причина, - туманно ответила Лада.
– Какая же?
– Я как-нибудь потом тебе объясню.
За разговором я незаметно прикончил второй кусок торта. Кажется, я разгадал его хитрую суть. Он как раз нужен для таких вот бесед. Вроде жуешь, а вроде не отвлекаешься от темы.
– Останешься на ужин? – совершенно бесхитростно спросила Лада.
Напрасно я пытался уловить в ее вопросе какой-то скрытый смысл. Она просто спросила то, что считала нужным.
– Если ты предложишь? – мой голос звучал немного ниже обычного.
– Тогда предлагаю, - тихо сказала она и отвела взгляд.
Как-то внезапно обычный разговор за кофе превратился в МОМЕНТ. Словно мы с Ладой только что перешли на какой-то особый новый уровень.
Судя по всему, она тоже это почувствовала, потому и поспешила встать из-за стола, прихватив свою чашку.
– Давай перейдем в комнату, - торопливо предложила она, - вернее ты иди, а я пока тут с посудой разберусь.
Спорить не хотелось. Я послушно направился в эклектичную гостиную.
В ожидании Лады мы с котом гипнотизировали друг друга взглядами, и в какой-то момент мне стало казаться, что он должен вот-вот мне подмигнуть.
Опасаясь за свое душевное здоровье, я подошел к большому окну, за которым резкий ветер трепал почти полностью оголенные ветки кустарников и выбрасывал на стекло капли дождя. Картинка получалась безрадостная и особенно контрастная по сравнению с обстановкой в комнате.
– Скоро у тебя за окном всегда будет пушистый снег, - услышал я голос Лады.
Я обернулся и увидел, что она стояла в дверях. Развивать тему с отъездом у меня не было никакого желания.
– Помнишь, как мы искали необычные листья в детстве? – с улыбкой спросил я.
– Помню, - кивнула она, - а зимой лепили снежные фигуры. Твои были лучше всех.
Мы продолжали стоять на своих местах, но неотрывно смотрели друг на друга.
– Я собираюсь немного посидеть под навесом, - сказала Лада, помолчав.
Ладка всегда любила сидеть под дождем. Не в прямом смысле, конечно, но, если была возможность, то она находила укрытие, устраивалась под ним поудобнее и наблюдала, слушала, короче говоря, витала где-то в своих мыслях. Не знаю, по этой причине или просто так, Валерка оборудовал во дворе навес, под которым поставил незамысловатую скамью. Теперь Лада могла сколько угодно предаваться своей привычке.
– Я с тобой! – вызвался я. – Если ты не против.
– Нет, разумеется.
Больше не произнеся ни слова, мы вышли во двор и устроились под тем самым навесом. Мы сидели очень близко, слушали, как тяжелые капли ударяются о жестяную кровлю и думали о своем. Не знаю, как у вас, а мне осень всегда напоминала о каких-то переменах, как предисловие перед чем-то новым и значительным. Я повернул голову и посмотрел на Ладу. Прошло секунд пять, не больше, и мы встретились взглядами. Я улыбнулся, Лада слегка смутилась и пожала плечами. Я осторожно поправил выбившуюся из ее прически прядку и, наклонившись, поцеловал.
– Пойдем в дом? – шепотом предложила Лада.
– Пойдем…
Стоило нам устроиться в кухне, в наш только что созданный уют вклинился звонок Валеры. Не ответить я не мог.
– Привет! У вас все хорошо? – скороговоркой выпалил друг.
– Да, - я глянул на притихшую Ладу, - а что такое?
– Ладка трубку не берет.
– Я телефон в комнате оставила, - пробубнила она.
– Она телефон в комнате оставила.
– А, ну, ясно. Как она себя чувствует?
Лада сделала страшные глаза, чем вызвала мое замешательство.
– Средне, - аккуратно сказал я.
Лада забрала у меня трубку.
– Привет, Валер, я в порядке. Не переживай. Урок провела.
– …
– Да, невысокая, но к вечеру точно пройдет.
– …
– Да, сказал на ужин останется.
– …
– Хорошо! Пока!
Лада вернула мне телефон, а я не выдержал и поцеловал ее, после чего показательно потрогал ее лоб.
– У тебя не было никакой температуры!
– Не было, - покраснела она.
– Ну-ка, ну-ка!
Я сурово сдвинул брови и пристально посмотрел на мою маленькую интриганку. Ох, каких усилий мне стоило сдерживать улыбку.
– Я знала, что Валера не сможет остаться, - еще больше покраснела она, - и что он, скорее всего, попросит тебя зайти. Вот и придумала, что приболела. Но…
– Что но? – улыбка все же появилась помимо моей воли.
– Но я не думала, что все так далеко зайдет. Думала, мы чай попьем. И все.
Я рассмеялся, стиснул Ладу в объятиях и подумал, что впереди нас ждет самый лучший вечер.
Лада достала очередную порцию пряников и принялась их украшать. Я следил за тем, как она размешивает какие-то красители, делая пометки в маленьком блокнотике, и старался особо не мешать. На самом деле меня восхищала ее увлеченность, пускай результат там был далек от эталонного. Не помню, когда я чем-то по-настоящему занимался, пытался стать в этом чем-то лучше. Ладка хотя бы искала пути проявить себя, чтобы заниматься пресловутым развитием. Мне давно ничего не было интересно. И это был большой недостаток, с которым я решил бороться таким кардинальным способом. Однако теперь задумка с отъездом казалась мне все больше и больше неудачной. Получается, мы с ней будем разделены снегами и расстояниями. Что если она передумает за время моего отсутствия? Или возьмет и влюбиться в какого-нибудь типа. Перспектива вырисовалась совсем уж четко.
– Почему ты молчишь? – вопрос Лады вывел меня из той неприятной задумчивости, которую я сам же себе и устроил.
– Да, так… мысли всякие, - неловко улыбнулся я.
– Про проездку?
– И про нее тоже.
Вот! Вот он момент спросить, будет ли она меня ждать, но не слишком ли рано? Не хотелось, чтобы Лада подумала, будто я на нее давлю или вынуждаю дать обещание.
– Еще несколько недель, да?
Лада отложила очередной пряник и теперь смотрела на меня с легкой улыбкой.