Прыжок самурая

Линдер Иосиф Борисович

Ранним утром за окном замелькали пригороды Харбина. Из серой полумглы проступило монументальное здание вокзала. Поезд плавно замедлил ход и остановился, пассажиры повалили к выходу. Дмитрий поднес чемодан Никитина до привокзальной площади и, тепло попрощавшись, поспешил раствориться в толпе. За углом он нанял извозчика и коротко приказал:

– На Мостовую!

Громыхая по брусчатке, пролетка покатилась вперед.

День только разгорался, но на улицах уже появились торговцы, оживали рынки, распахивали двери мастерские. Над городом плыл колокольный

звон – уже потом Дмитрий узнал, что здесь было двадцать два православных храма. Комсомолец, он не верил в Бога, но все же льющаяся в уши музыка была ему приятна. Харбин уже не казался таким чужим.

На Мостовой Дмитрий расплатился с извозчиком и к месту явки пошел пешком. Нужный ему дом, судя по номерам, находился поблизости. Его взгляд выискивал бронзовый барельеф Асклепия, покровителя врачевателей. Наконец он увидел то, что искал. Внизу, на первом этаже, располагалась аптека. В одном из окон виднелись рога уссурийского оленя – значит, явка не провалена.

Аптека была еще закрыта, массивная ручка легко подалась нажиму, но дверь с другой стороны, очевидно, удерживала щеколда. Дмитрий нажал на звонок. Ему не пришлось ждать.

– Иду, иду, – раздался приятный голос.

Дверь распахнулась, и Дмитрий увидел красивую молодую девушку. Большие зеленые глаза, обрамленные густыми ресницами, волосы цвета вороньего крыла, забранные в тугой узел, нежный овал лица и… маленькая кокетливая родинка над верхней губой.

Девушка внимательно посмотрела на посетителя и предупредила:

– Извините, но мы еще не начали работу.

– Простите за беспокойство, я к Глебу Артемовичу по неотложному делу, – замялся Дмитрий.

– Вот как? Тогда проходите, – пригласила девушка и ушла в подсобное помещение.

А навстречу Дмитрию уже шел настоящий богатырь. Высокий лоб, крупный нос, на котором пристроились очки, и пышная борода делали его удивительно похожим на Льва Толстого. Это был содержатель конспиративной квартиры советской разведки Глеб Свидерский.

– Слушаю вас, молодой человек! – густым басом сказал он.

– Я из фармацевтической компании… – не спешил с паролем Дмитрий.

– Так какое у вас неотложное дело?

– Мы обеспокоены отказом от партии судзухинского корня, – с акцентом на последних словах ответил Дмитрий, это и был пароль.

Свидерский подобрался, снял очки, протер платком круглые стекла и произнес отзыв:

– Она оказалась не только пересушена, но имела много дефектов.

Оба с облегчением вздохнули, порывисто пожали друг другу руки и представились. Когда первое волнение улеглось, Свидерский поинтересовался:

– Вы давно оттуда?

– Пошли вторые сутки.

– Как добрались?

– Без приключений.

– Завтракали?

Дмитрий замялся.

– Все ясно, батенька, не стесняйтесь, мы тоже еще не ели, – благодушно заметил Свидерский и закричал в сторону: – Аннушка, у нас гость!

Затем он провел Дмитрия в кабинет.

Дмитрий огляделся. У окна стоял массивный дубовый стол, заставленный аптекарскими приборами. Большой кожаный

диван занимал место между дверью и стеклянным двухстворчатым шкафом. Стены украшали картины, среди которых выделялись два парадных портрета: мужчины в походной казачьей форме и женщины в свадебном платье, тонкие черты лица были тронуты печалью – видно было, что портрет рисовал хороший художник.

– Располагайтесь, как у себя дома, – сказал Свидерский, но Дмитрий прямо заявил:

– Я очень ограничен во времени! Мне нужно срочно встретиться с Дервишем. А еще – надежная квартира.

– С квартирой проблем нет, первое время поживете у нас, а что касается встречи, то в ближайшее время она вряд ли возможна. Вы приехали неожиданно…

– Да, это так, но он мне нужен сегодня! – твердо сказал Дмитрий.

– Хорошо, хорошо! Я постараюсь, все устроить, – заверил Свидерский.

Разговор прервал стук в дверь. В кабинет вошла Аннушка, та самая молодая девушка, что встретила Дмитрия. Дмитрий только сейчас заметил, какая у нее грациозная фигура, точеная, как у древнегреческих богинь.

Девушка явно смутилась и скороговоркой произнесла:

– Папа, у меня все готово.

– Извините, батенька, старика, я тут вас разговорами потчую, а вы ведь хотите отдохнуть с дороги, да и завтрак стынет, – спохватился Свидерский. – Пойдемте-ка я вам спальню покажу.

Спальня Дмитрию понравилась. Больше всего его устроило то, что в ней была дверь, ведущая к черному ходу. Прямо под окном была крыша небольшой сараюшки, по которой в случае опасности также можно было покинуть дом.

Приведя себя в порядок, он спустился в столовую. Завтрак прошел быстро, и сразу после него Свидерский заспешил в город на поиски Дервиша.

Дмитрий поднялся к себе в комнату и принялся перелистывать путеводитель по Харбину, который предусмотрительный хозяин положил на видное место.

Возвращения аптекаря ждать долго не пришлось. Он появился вскоре после обеда, по его радостному лицу можно было догадаться, что поиски резидента завершились успехом. Встреча была назначена на вечер, в «Погребке Рагозинского» – уютном ресторанчике, расположенном на Китайской улице. В основном в нем собирались русская эмиграция, служащие КВЖД и местная богема. Место пользовалось хорошей репутацией, и полицейские не особо докучали посетителям проверками.

Дмитрий стал готовиться к явке. С помощью путеводителя он проработал все возможные маршруты и с наступлением сумерек вышел в город. Некоторое время он погулял по улицам, а когда стрелки часов приблизились к девяти, направился к «Погребку». Как и следовало из путеводителя, ресторан находился поблизости от фирменного магазина «Кунс и Альбертс». Светящаяся бочка над входом рассеяла последние сомнения – пришел.

У входа стоял осанистый швейцар, напоминающий отставного генерала. Он церемонно раскланялся и распахнул перед Дмитрием тяжелую дверь. Шустрый гардеробщик ловко подхватил пальто. Задержавшись у зеркала, Дмитрий провел расческой по волосам и прошел в зал.