Шрифт:
Пролог
Пятница, 26 апреля.
Решила попробовать вести дневник.
Что же писать - то?
Ладно, меня зовут Александра, мне 17... Я живу в городе... блин, какая разница, где я живу, скоро все равно буду не здесь. Через месяц я перееду к своему дяде в Англию. Все уже решено, мама об этом постоянно стрекочет.
Это не может не радовать! Дэн (так его зовут, моего дядю) постоянно в разъездах, поэтому там, наконец-то, я смогу быть полностью одна.
Ну, почти одна. Мой двоюродный брат не считается. У нас нет
Брат...
Я видела его всего несколько раз. Очень давно. Не помню, сколько нам тогда было, семь или восемь? И теперь мне предстоит с ним жить.
Но я так люблю одиночество. Настоящая дружба всегда требует истинной близости, а уж тем более отношения между родственниками. А я, пока, не хочу и не чувствую себя достаточно сильной, чтобы снова открыть душу... Люди всегда задают вопросы. Им хочется многое о тебе знать, во всяком случае, они делают вид, что хочется. У меня нет ответов на вопросы, мне нечего им сказать. Иногда они меня жалеют, им кажется, что они видят перед собой девушку с уязвимой душой. Но никто не предполагает, что внутри у меня каркас из стали, закаленной под бесчисленными ударами жестоких слов любимого человека. Я это поняла, мне помог в этом Он - моя потерянная драгоценность, потерянный смысл.
Это случилось три года назад - парень в которого я была влюблена долгие годы сказал, что я уродлива.
Иногда мне кажется, что у меня в голове поселился кто - то и все время смеется. Я даже различаю смех этого существа, - "Страшный шрам", "Уродство", "Никогда, никогда не показывай его", - голос издевается надо мной, а то вдруг он принимается повторять без устали: "Тебе бы самой в фильмах ужасов сниматься, страшила" И все этот шрам...
Это результат моей неуклюжести, память о ржавом гвозде на всю жизнь!
Но ничего, так даже легче.
Саша машинально провела пальцем по грубому шраму на левом бедре.
Вообще-то люди на шрамы не пялятся. Разок, конечно, посмотрят и отводят глаза в сторону. Знаешь, как это бывает - беглый взгляд, потом опускают глаза и взглядывают еще раз, но быстро. Шрам - не картинка, хотя рассмотреть все как следует тоже интересно. В тот день Он пялился. Он разглядывал мой шрам и ничуть этим не смущался. А потом высказал свое мнение. После этого, мне всегда немного страшно показывать его.
Кроме огромных голубых глаз, ровных, белых от природы зубов у меня ничего нет. Хотя нет, - густые, мягкие, черные как вороново крыло волосы моя гордость.
Погладив рукой свой грубый, побелевший от времени рубец она продолжила писать:
Мне теперь всю жизнь необходимо заниматься спортом, работать в спортзале, иначе шрам затвердеет и нога потеряет подвижность - так моей маме и мне объяснил физиотерапевт...
Ты можешь сказать что юность, по-своему, болезненна для каждого...
Но мою - можно назвать просто ужасной!
После того, как я изменилась, стало намного проще - никто не пытается заискивать, дружить ради маминых денег, дядиных связей. Все "друзья" отсеялись.
Теперь я такая какая есть.
Мне никто не нужен.
Суббота, 1
Сегодня звонил дядя, сказал, что заберет меня еще до начала учебного года. Так что это лето я проведу уже в Англии. Еще лучше! Я просто счастлива, все три месяца я буду одна, куча времени смотреть фильмы и читать.
Уже жду не дождусь поездки!
Суббота, 30 мая
Наконец улетаю, сижу в аэропорте, прошла регистрацию. Здорово - путешествовать налегке. Остальные вещи привезут чуть позже. Ничего, есть возможность купить много чего нового.
Глава I
Дом стоял за высоким забором с внушительного вида кованными железными воротами. Это был приятный двухэтажный особняк, весь увитый плющом. Он не был большим, скорее рассчитан для семьи, где есть тройка резвых детей и практикуются частые приезды гостей. На втором этаже размещалось шесть спален, ванная комната и уборная. На первом - кабинет с библиотекой, тренажерный зал, небольшая душевая совмещенная с уборной, кухня-столовая из которой можно выйти во внутренний дворик.
К дому вела довольно широкая и удобная подъездная аллея. Она была проложена через не большой старый парк, при этом деревья старались сохранить. Поэтому аллея не была прямой, а плавно извивалась между вековыми дубами и развесистыми кленами, придавая этому месту особое очарование.
На заднем дворе дома размещался ухоженный газон по краям которого были высажены абсолютно все цветы, которые могли прижиться. Некоторым видам это отлично удалось и теперь они разрослись создавая атмосферу тепла и приветливости. При желании, на газоне можно было устроить великолепный пикник.
Вот и сейчас, на заднем дворе, прямо на лужайке, был выставлен чайный столик, он был заслан белой скатертью которая была так накрахмалена, что казалось вот-вот разломиться пополам. Посередине стола, в хрустальной вазе, стоял букет желтых тюльпанов, из серебряного чайничка шел ароматный запах чая.
За столом сидели трое молодых мужчин.
– - Она должна была приехать, но уже вечер, а ее все нет. Возможно что - то случилось?
– Энтони Хиггинс говорил взволновано, он был почти уверен, больше никого из присутствующих не волнует опоздание племянницы Дэна.
– - Да не парься ты так, вдруг планы изменились и все будет по-прежнему, она останется там, а мы благополучно будем жить как и раньше, а?
– - Маловероятно, Ник. Ты же знаешь, Дэн очень обязательный человек. О таких кардинальных изменениях нас бы поставили в известность.
– - Ага, конечно ответственный! Только с тобой ему не сравниться, - Александр Логинов был сыном Дениса Логинова и самым младшим из проживающих в доме. Ему было только семнадцать.
– - А мне кажется, она прямиком помчалась по магазинам. Какая уважающая себя девушка не побежит за покупками, как только прилетит в Лондон?
– Николя Леви томно потянулся за чашкой с чаем.