Прыжок во тьму

Valeda

– Все руки не дойдут до конца убрать здесь.

– Хорошие воспоминания?

– Малышка, ты наблюдательна. Обычно, разбирая с отцом комнату, мы начинаем вспоминать маму. И, как всегда, все заканчивается теплой беседой за стаканчиком хорошего виски. – Он подошел ближе и поцеловал в лоб. Поцелуй, дарующий заботу, – только он умел так делать. Приобнял и прошептал: – Я думаю, сегодня у меня будет мотивация разобрать тут все до конца. А еще у меня для нас сюрприз. – Когда он говорил «для нас», он, конечно же,

имел в виду секс. И всегда эти сюрпризы были очень приятными. Надеюсь, сюрприз поможет мне отвлечься.

– Тогда не буду мешать и приму ванну. Жду приглашения.

Выйдя из ванной через полтора часа с идеальной укладкой и макияжем и оглядев себя, я осталась довольна: кружевной пеньюар смотрелся на мне превосходно. В ожидании приглашения я не могла найти себе места. Повертев в руках мобильный, я набрала Скила.

– Ты как?

– Нашел пару зацепок. Думаю, вечером пройдусь. Как у тебя выходные?

– Здорово! Просто чудесно! – слишком оживленно произнесла я.

– Что ты натворила, мне приехать? – по-своему понял мои слова вампир, однажды с легкостью свернувший шею Эммы, чтобы защитить меня.

– Я в порядке. Просто позвонила. – И повесила трубку.

Кстати, вовремя. Вошел Дэйв, обаятельно улыбаясь.

– Прекрасно выглядишь. Кэт, если неприятно, сразу говори.

– Я помню.

– И я купил несколько игрушек, но они больше пугают внешне, чем смогут причинить вред.

– Это радует, – улыбнулась я.

За время, которое я провела в душе, комната изменилась. Коробки были сложены у двери, большие свечи – расставлены вдоль стен, и только высокая балка осталась в центре бывшей детской Дэйва. Комната с бетонными стенами, свечи и холодный пол, застеленный бордовым атласным покрывалом – идеально. В духе наших общих эротических фантазий.

Прошептав комплимент, Дэйв коснулся моих губ в нежном поцелуе, слегка уколов щетиной. Связал мне руки красной лентой. Небольшая шелковая подушка, на которую я встала на колени, была приятным дополнением. Всегда внимательный и предусмотрительный, он позаботился о моем комфорте, больше даря ощущения страха боли, а не ее саму. Что усиливало эмоции от секса.

– Твои шрамы на спине очень сексуальны, хотя больше не стоит тебе заниматься альпинизмом и падать на острые камни.

Скажи спасибо маме.

Игра началась. В новом месте, но по старым, нам обоим приятным правилам.

– Ты провинилась, ты знаешь это?

– Да.

Не все как всегда.

Я закрыла глаза и увидела огромные камни того мира, грубые веревки стягивали запястья, оставляя кровавые следы, а позади меня стояла с кнутом Эмма. Открыв глаза, я оглянулась, глаза – серые глаза Эммы на лице Дэйва. Нет. Дэйв.

– Ты будешь наказана.

«За то, что почти нашла выход из этого мира, выход, который был все время у тебя под рукой. Эмма, ты больная сука!»

Но произнесла другое:

– Как скажешь, господин.

Комната словно растворила свои стены. Я снова оказалась в другом мире, среди груд камней, за пределами Забвенного города. Чувствовала кислый запах пота Эммы, ощущала свою беспомощность перед ней и слышала довольные, едкие нотки в ее голосе. Стоя привязанная на коленях, на шелковых подушках, услышала характерный свист кнута. Былые шрамы точно раскрылись, наполняясь забытой болью, кожа раздиралась, лопалась, обнажая плоть. Слышался смех и звуки ударов.

Красная атласная подушка.

Игры разума.

Я снова в комнате.

– Один.

Раздался слабый щелчок, появилось легкое жжение. Наигранно простонала, призывно прогнулась в спине, наблюдая за светом свечей. Свет яркий и ослепительный. Кровавая вспышка пронзила болью. Помню, как кричала, задыхаясь от бессилия. Вновь почувствовала кровь, тягуче лившуюся из рваной раны на спине.

– Два, считай сама.

– Два. – Снова в комнате, боли не было. – Хочу тебя.

Хочу, чтобы это закончилось.

Еще один свист фола оглушил. Я кричала, скорее от восторга, и снова алые разрастающиеся узоры по всему небу. Задыхалась от навалившихся воспоминаний. В глазах мужчины читалась алчность, жажда, похоть. И нет, это не Дэйв. Рядом с ним силуэт его матери, она смеялась и издевалась надо мной даже с того света. Смотрела на меня с неестественно вывернутой шеей. И как я раньше не замечала – у них один разрез и цвет глаз, форма носа и вот этот взгляд, стремящийся подчинить и превратить тебя в другого человека, в марионетку. И я делала все по сценарию, как угодно им двоим.

– Девять. – Я пришла в чувство, дыша глубоко, так громко, что это было прекрасно слышно в пустой комнате.

– Котенок, когда ты так дышишь, я не могу устоять, – произнес Дэйв, мой Дэйв, путая стоны вожделения и всхлипы паники.

Он подошел ко мне со спины, приподнял бедра, и я прогнулась в пояснице, опираясь о шест, чтобы ему было удобнее. Я дрожала от нахлынувших воспоминаний, а сознание твердило, что надо играть – не сопротивляться. Завтра пикник, и потом мой happy end.

«Принцесса хочет happy end», – слова Эммы, сказанные с издевкой.

«Твоя мать умерла сумасшедшей сукой, и я причастна к ее смерти».

Он резким толчком вошел в меня, ненасытно и яростно. Не испытывая возбуждения, я была сухая, отчего больно резануло между ног, но и это казалось несущественным. Нельзя, сейчас нельзя останавливаться. Принцесса хочет happy end. Он резко врывался в меня, изголодавшись. Терпимо. Не сравнимо с той болью. Сдерживалась. Продолжала игру.

«Не забывай стонать», – подсказал внутренний голос, намекая на плохо исполняемую роль.