Прыжок ягуара
Шрифт:
– Вот это номер…
Пульс не прощупывался. Тело было еще теплое, под головой – пятно крови. Как будто Зорин оступился, упал и ударился затылком о мраморную подставку для фонтана. Проломил себе череп.
Зачем в кабинете фонтан? Да еще неработающий? Дурная примета.
Лавров осмотрел край подставки и вздохнул. На мраморе осталась кровь. Не верилось, что хозяин бюро – жертва несчастного случая. Наверняка его кто-то толкнул. Это мог сделать кто угодно – та же Каретникова. Ей первой выгодна смерть Зорина. Теперь он замолчал навеки, и заказчице нечего опасаться. После
Роман представил, как это произошло. Каретникова явилась к детективу со слезами, с претензиями. Почему-де ничего не вышло? Человек, которого должны были застукать на месте преступления и посадить, спокойно разъезжает по городу и угрожает ей разоблачением. У него есть какие-то записи! Какие-то снимки! Он ее шантажирует!
Заказчица требует вернуть деньги, Зорин ее успокаивает. Или в свою очередь угрожает. Они ссорятся. В пылу негодования дама толкает его, он падает… затылком на фонтан. Каретникова в ужасе. Она не понимает, почему Зорин не поднимается. Она наклоняется и видит, что он не дышит, а вокруг его головы расплывается кровь…
Что ей остается? Бежать. К счастью, никто не видел, как она входила, никто не знает, что она поехала сюда. Она тушит свет, чтобы в бюро невзначай никто не зашел, и скрывается. Логично…
Глория бы сказала, что логику лучше отключить.
«Если следовать логике, тебе тоже выгодна смерть Зорина, – ввернул внутренний оппонент. – Ты мог избавиться от опасного свидетеля. Разве нет? Теперь никто не свяжет тебя, Зорина и смерть Камиллы. Кроме заказчицы. Но в данных обстоятельствах она не станет осложнять свое положение».
«Когда умер Зорин, меня здесь не было, – возразил Лавров. – Правда, этого некому подтвердить».
Раздался резкий дребезжащий звук. Это звонил сотовый Зорина, прикрепленный к его поясу. Вероятно, жена беспокоится, где ее благоверный.
Роман перебрал бумаги покойного, нашел отчет о своей работе, сунул его в карман, протер дверные ручки, погасил свет и был таков.
Завтра утром труп Зорина кто-нибудь обнаружит. Клиент или уборщица, когда придет наводить порядок. А может, молодая жена сама явится проверить, чем занимается супруг, почему не берет трубку.
Лавров отметил, что за нынешние сутки это вторая смерть. Он перевел дух, уже усевшись в машину. Вечерние огни слепили глаза, полосами тянулись по мокрому асфальту. Шел мелкий дождь. Казалось, этот черный день никогда не кончится.
– Зорин, Зорин… кто же тебя так, а? Не рой другому яму…
Лавров вспомнил про телефон психолога. Напрашиваться на сеанс поздно. Он посмотрел на часы и все-таки рискнул позвонить господину Лурье.
– Слушаю…
– У меня душевная травма, – без предисловий заявил сыщик. – Хочу посоветоваться со специалистом. Друг порекомендовал вас. Я понимаю, что время не подходящее, но… готов возместить неудобство деньгами. Что?.. Вы еще на работе?.. Мне повезло!.. Я могу приехать прямо сейчас?..
Лурье назвал ему адрес кабинета, где
– Конечно! – обрадовался Роман. – Лечу на всех парах!
Он ехал и думал, что не удивится, застав психолога мертвым…
Глава 27
Лурье был выше посетителя на полголовы, худой, как жердь, и в очках. В школе его, вероятно, дразнили «ботаником». Он решил изучать психологию, чтобы справиться с собственными комплексами.
– Представляться не буду, – заявил сыщик, разваливаясь в кресле. – Это лишнее.
Психолог невозмутимо кивнул, сложил руки на груди и приготовился слушать. Его нос был великоват для узкого лица. Жидкие волосы, мешковатая одежда. Не красавец.
– Проблемы не у меня, а у моей сестры. Ее муж в последнее время ведет себя… мягко говоря, необычно.
– В чем это проявляется?
– Приступы агрессии, – наобум ляпнул Лавров. – Раньше за ним такого не наблюдалось.
– Приведите его ко мне. Я не работаю через посредников.
– Уже!
– Что «уже»? – нахмурился Лурье.
– Он уже посещает ваши сеансы.
– В таком случае… ваш визит неуместен.
– Как раз наоборот! Вы не знаете, с кем имеете дело. Этот человек, возможно, убийца! Я боюсь за сестру.
Какой еще аргумент мог заставить психолога поделиться конфиденциальной информацией? Только убийственный.
Брови Лурье полезли на лоб, он нервно поправил очки и прокашлялся.
– Почему я должен вам верить?
– Не надо быть специалистом, чтобы распознать приступ агрессивного психоза. Вчера мы ужинали в ресторане, и ваш пациент затеял драку. Если бы не охрана, он бы кого-нибудь прикончил. Точно!
– Чего же вы от меня хотите? Отведите его к психиатру. Тот примет кардинальные меры. Я применяю мягкие методики, которые не всегда эффективны.
– В том-то и дело, что он не желает обращаться к психиатру. Как настоящий псих, он считает себя здоровым.
– Простите, но… если он ходит на мои сеансы, то…
– Он признает, что с ним не все в порядке, – перебил Лавров. – И не более того.
– Ну вот. Значит, будем работать.
– Вы меня не поняли, милейший. Я не собираюсь сидеть сложа руки и ждать, пока этот псих убьет мою сестру. Я хочу знать, что он вам тут втирает! Я требую, чтобы вы рассказали мне все. Все! Без утайки! От этого зависит жизнь человека.
Он так увлекся, что почти поверил в свои слова. Разве не мог Каретников быть убийцей? У него есть мотив, – болезненная ревность. Может, он решил устроить любовнице проверку? Жестокую, зато действенную. А та ее не прошла. Может, сам Каретников подослал в детективное бюро женщину, похожую на его жену… и заплатил Зорину за дьявольский розыгрыш? Потом ему пришлось убрать Зорина, что естественно.
– Я не имею права разглашать содержание моих интервью с клиентами, – покачал головой психолог. – Это исключено!