Прыжок за грань
Шрифт:
Грохнуло знатно, выбило остаток трухлявой оконной рамы и куски бетона. Ответа не последовало. С минуту сталкеры целились в окно, но так никто и не показался. Любимчик покосился на утихающую аномалию, которая уже перемолола добычу, и вдруг увидел две «вертушки», на бреющем полете заходящие со стороны бункера ученых.
– Подразделение «Пепла», ответьте Вепрю – обозначьте свое присутствие и доложите обстановку, – раздалось в наушниках.
Это на общей частоте вышел на связь командир спецназа, прилетевшего спасать «ботаников».
«Крокодилы» лениво клюнули носами и зависли над краем
Сталкеры переглянулись. Старый кивнул Егору на окно и, опустив винтовку, ответил:
– Весь взвод «Пепла» накрыло аномалией. Здесь два сталкера возле административного здания. Противник почти уничтожен – возможно, несколько человек укрывается в многоэтажке.
С минуту ничего не происходило, затем одна «вертушка» пошла на снижение, а другая, набирая высоту, потянулась к заводу. В ушах заревел недовольный голос военного:
– Кто вы, мать вашу?! Назовитесь! Из какой группы военсталов? Что у вас там, блин, происходит?
– Егор, валим отсюда! – крикнул ветеран. – Эти уроды разбираться не будут. В лучшем случае, пристрелят – и дело с концом.
Старый сорвался с места, осторожно выглянул за угол здания и, махнув напарнику, скрылся из виду. Лысенко, не выпуская из поля зрения проемы окон, последовал за товарищем.
Когда сталкеры подошли к парадному входу, у Егора в наушниках пикнул сигнал тревоги. На дисплее шлема быстро увеличивалось число приближающихся живых объектов.
– Старый, глянь! – Любимчик кивнул в сторону северных ворот завода.
По дороге к «Спутнику» спешила толпа легионеров, один из которых настраивал ПЗРК для встречи вертолета военных.
– Твою мать! – «обрадовался» ветеран. – За мной!
Пренебрегая всеми мерами предосторожности, он бросился внутрь многоэтажки, перепрыгивая на ходу через кучу высохших костей на ступеньках у двери.
Напарник нырнул следом, успев услышать за спиной шипящий звук выпущенной ракеты и свист вертолетных лопастей над головой.
Дальнейшее напоминало конец света. Сначала раздался оглушающий взрыв, от которого мощный поток горячего воздуха подтолкнул Егора в спину, и он едва не растянулся на грязном полу вестибюля. Затем здание содрогнулось, и нарастающий металлический скрежет больно резанул по ушам. Тут же в окна и двери здания ворвался ревущий огненный вал. Многоэтажку снова качнуло. За спиной грохнуло так, будто у парадного входа приземлился сброшенный с неба многотонный ком железа. Парень споткнулся о разбитый офисный стол и полетел головой вниз по лестничному пролету, уходящему в подвальное помещение. Падение не было болезненным, так как Старый, прислонившийся к стене на первой ступеньке, успел схватить напарника за шиворот. Это чуть замедлило падение, но все-таки на поворотную площадку сталкеры скатились вместе. Не сумев удержать товарища, ветеран по инерции устремился следом. Но, как оказалось, неприятности еще не закончились. Только сталкеры поднялись на ноги, как к ним по ступенькам устремился ручей горящего топлива из подбитого вертолета. Оказывается, «крокодил» грохнулся перед входом, пропахав сначала по фасаду здания.
Толкаясь на узкой лестнице, напарники помчались вниз. На второй площадке Егор резко затормозил и схватил ветерана за локоть.
– Аномалия на следующем повороте, – ответил он на вопросительный взгляд товарища и оглянулся назад.
Огонь отстал – видно, керосин успевал выгорать, теряя в объеме. Наверху послышалась трескотня стрелкового оружия – наверное, спецназ напоролся на группу фанатиков. Независимо от исхода поединка, встречаться с победителями сталкерам не было никакого резона. Любая сторона без разговоров могла прикончить одиночек, не спрашивая, как звали.
– Давай спрыгнем на следующий марш через перила, – предложил Старый. – Попробуем выбраться наружу через лабораторию и канализационную сеть. Один знакомый сталкер когда-то уже так ходил. Правда, давно это было, – добавил он с сомнением.
– Хорошо, я первый пойду, – согласился Егор. – Мне электроника подсвечивает границы аномалий, так что смотри и иди за мной.
Попробовав на прочность ржавые перила, Лысенко спустился до середины пролета ступенек и лихо махнул в темноту. Под ногами громко хрустнуло. Удержав равновесие, Егор включил ПНВ. Сверху по нему мазнул лучом фонарика Старый. Опустив голову, Любимчик увидел, что стоит на проломленной под его весом грудной клетке мумифицированного трупа в истлевшей армейской форме. Брезгливо отпрыгнув вниз на две ступеньки, он позвал напарника:
– Давай! Если что – я подхвачу!
В точности повторив маневр Егора, сталкер докрошил хрупкие кости покойника и спокойно присоединился к товарищу.
Переступая собратьев несчастной мумии, штабелями лежащих на следующих двух пролетах, напарники остановились перед полуоткрытой бронированной дверью. Кодовый замок лаборатории не светился, да и внутри не наблюдалось никаких признаков электричества.
– Опять подземелья… – поморщился Егор. – Мы с тобой скоро превратимся в кротов…
Автоматные очереди и душераздирающий крик прервали ворчание Любимчика. Кто-то внизу отбивался от оравы аасменов, рычание которых эхом вырывалось из темноты щели. Сталкеры стояли как вкопанные, слушая негостеприимные звуки из лаборатории. Вскоре выстрелы стихли, и последний крик человека захлебнулся в утробном хрипе мутантов. Мурашки волной прошлись по спине Егора. Ему вдруг расхотелось углубляться в этот ад.
Словно прочитав мысли товарища, Старый заключил:
– У нас нет другого выхода…
Его слова прозвучали как приговор инквизитора, посылавшего бесноватую ведьму на костер. Не хватало лишь восторженных криков нетрезвой толпы, предвкушающей захватывающее зрелище.
Один за другим, сталкеры протиснулись в проем заклинившей намертво двери лаборатории. Расположенный за ней небольшой коридорчик заканчивался шахтой лифта с аварийной лестницей сбоку. Несколько высохших трупов в неестественных позах сторожили путь к секретному объекту, скрытому глубоко под землей. Все стены украшали следы пуль разного калибра, что никак не навевало надежду на увеселительную прогулку. Масла в огонь подливали аппетитное глухое рычание и деловая возня обитателей комплекса, доносившиеся из жерла шахты и напоминавшие симптомы жуткого несварения желудка, которым страдала ненасытная утроба Зоны.