Псевдоним Венеры
Шрифт:
После этих слов ей стоило уйти, но Лика медлила. А потом произнесла:
– Не исключено, что ты права. Ты ведь собрала факты причастности Алишера к «бриллиантовому» делу и к прочим криминальным деяниям. Но зачем ты их собираешь – чтобы прижать его к стенке, ведь так? А сделать это лучше через наш канал!
Галя посмотрела на Лику и вдруг поняла – она права!
– И ты готова пойти на такой шаг? Ведь это будет означать для вас полный разрыв с Дзадоевым и, вероятно, настоящую войну с ним!
– И что с того? –
В порыве благодарности обняв Лику, Галя показала ей собранные материалы. Изучив их, Лика заметила:
– Но выходить с этим на публику мы можем только в том случае, если наши юристы подтвердят, что в случае уголовного разбирательства за клевету у нас будет больше шансов, чем у Алишера. Поэтому они должны внимательно прошерстить все собранные тобой факты. Ты ведь отдашь мне досье?
Галя вручила подруге три толстые папки, и Лика, пообещав, что объявится в самое ближайшее время, улетела обратно в Москву. Она сдержала слово и объявилась через неделю.
– Увы, наши юристы вынесли неутешительный вердикт. Это не факты, а собрание слухов, гипотез и неподтвержденных показаний. Такое в эфир давать опасно. Ничего, они попытаются накопать неопровержимые доказательства, но для этого нужно время.
Время шло, но ничего не менялось. Каждый раз, когда Галя заводила с Ликой разговор на эту тему, подруга отвечала, что ничего найти не удалось. В итоге Галя поняла: никакой программы с разоблачениями Дзадоева не будет.
И она решила действовать самостоятельно. На другом федеральном канале, принадлежавшем заклятому врагу Дзадоева, известному медиаолигарху, к ее досье проявили повышенный интерес. Ее принял генеральный директор канала и заявил, что она проделала колоссальную работу и этих фактов с лихвой хватит, чтобы выдать их в эфир.
– И вы не боитесь исков о защите чести и достоинства со стороны Алишера Казбековича? – спросила Галя, на что ее собеседник с улыбкой ответил:
– О, мы их просто ждем не дождемся! Это только подогреет интерес к этой истории и позволит из одной программы сделать целую серию! Однако прежде я должен согласовать это с владельцем нашего канала, господином Черных. Но я уверен, что он даст зеленый свет.
Через несколько дней он позвонил Гале и сообщил, что в грядущий понедельник господин Станислав Черных желает встретиться с ней и обсудить возможности использования ее досье при создании телевизионной передачи, цель которой – разоблачить преступления Дзадоева.
Галя была на седьмом небе от счастья. Итак, свершилось! Странно, почему же Лика тогда отказалась от публикации этих фактов? Галя могла бы задать ей этот вопрос, но решила, что лучше этого не делать. Потому что она нашла выход из казавшейся тупиковой ситуации.
До встречи с Черных оставалось четыре дня. А в пятницу, душным летним вечером, в квартире Гали раздался звонок. Посыльный доставил огромную корзину со ста одной алой розой. Галя пыталась убедить его, что это ошибка, но он, вручив цветы, удалился.
Размышляя над тем, кто бы мог прислать ей цветы (тайных воздыхателей у нее не было), Галя услышала звонок в дверь. Она распахнула ее и увидела на пороге того, кого ожидала увидеть меньше всего. Того, кого иногда видела в разноцветных и пугавших ее своей откровенностью снах.
Перед ней стоял Тимур Дзадоев.
Галя растерялась, и все потому, что уже много раз представляла себе, что будет, если она снова столкнется с Тимуром. Как отвернется, пройдя мимо него. Как сделает вид, что незнакома с ним. Как одарит ледяной улыбкой и небрежным жестом отбросит волосы.
Но это были мечты и фантазии, а сейчас Тимур, из плоти и крови, стоял на пороге ее квартиры. За прошедшие годы он превратился в весьма привлекательного молодого человека, темноволосого, мускулистого, с обезоруживающей белозубой улыбкой. Подружек у него было навалом, это Галя знала из раздела светских сплетен в соответствующих изданиях.
– Привет! – произнес он таким тоном, как будто они расстались самое большое два дня назад. А ведь сколько лет прошло с тех пор, как они виделись? Много, много лет…
Галя захлопнула дверь. Потому что это было первое, что пришло ей в голову. Это было не обдуманное решение, а импульс, зародившийся в глубине ее души.
Сделала она это не потому, что не хотела видеть Тимура. Наоборот, очень даже хотела. А потому, что не знала, как вести себя с ним. Ведь последний раз, когда они общались, они были подростками. А теперь… Теперь он превратился в молодого мужчину, а она – в очаровательную женщину.
В действительности дело было в том… Галя даже себе никогда не призналась бы в этом. Если бы кто-то другой посмел утверждать это, она бы напрочь отвергла даже гипотетическую возможность подобного.
Ведь она его любила, не так ли? Нет, это не была влюбленность, проходящее подростковое чувство. Это было нечто большее. И когда она поняла, что влюбилась в него? Не исключено, что в тот самый первый день общения с Тимуром, когда они сидели в сочинском кафе у пляжа. Сколько же воды утекло с тех пор…
Галя осторожно посмотрела в глазок и увидела, что Тимур все еще стоит на пороге ее квартиры. Она испуганно отшатнулась от двери и отошла в глубь коридора. Раздался повторный звонок, но она не намеревалась открывать. А что делать, если он будет трезвонить? Если он не уйдет, а останется? Если начнет стучать в дверь и переполошит соседей?
– Галя, я думал, что мы можем пообщаться как цивилизованные люди, но, кажется, я ошибался! – донеслось до нее из-за двери, и тогда девушка повернула ключ в замке и потянула за ручку.