Псих. Одержимый мной

Стишковская Юлия

Он заискивал в моих глазах, правду ли сказала.

— Но то, прошлое, а твоё настоящее Оля. Наши постоянные перепалки делают хуже всем. Мы теперь чужие.

— Нет! — повысил тон Фролов и стремительно подошёл. — Ты вообще когда-нибудь задумывалась чего хочу я?

— Марк, наши отношения были как фейерверк. Вечные взрывы, яркие, разноцветные, порой пугающие и иногда раздражающие. Именно потому они продлились недолго.

— Продлились недолго по твоей вине.

С шумом выдохнула.

— Нет смысла спорить и ругаться. Что было, то прошло.

— Почему

ты всегда жестока ко мне? Никогда не чувствовал себя по-настоящему любимым тобой.

— Может, я и не любила вовсе. — больно ударила фразой.

Он прав, жестока с ним. Но наши отношения из-за его психического расстройства были обречены на провал с самого начала. Не хочу, чтоб Марк вернулся к тому, что смог преодолеть. С Олей у него иначе. Так пусть будут счастливы.

— А ты стерва! Внешность ангела, а внутри... — он не договорил.

Улыбнулась, спрятав под улыбкой истинные чувства.

— Прости! — выдавила из себя. — Какая есть. — развела руками, будто его слова совсем не задели.

Развернулась, желая сбежать отсюда, не видеть его лица, не переживать. Хочу, чтоб эти гнетущие ощущения испарились, хочу спасительной тишины внутри.

— Надеюсь, ты поступишь по совести и не уволишь Дениса из-за наших разногласий. Не вмешивай посторонних.

Закрыла за собой двери, с трудом сдерживая рвущиеся наружу слёзы. Услышала шум исходящий из кабинета. Похоже Марк сорвался.

Весь оставшийся день проработала как на автопилоте, точнее почти весь. Связалась с директором и отпросилась на час раньше, чтоб не сталкиваться с Денисом. Хотелось побыть одной.

Вышла на улицу. Встретил дождь, такой же тоскливый и мокрый, как сырость на душе. Стояла под ливнем, ожидая такси и не замечая, как одежда промокает от крупных частых капель. На сердце холоднее, чем в ненастную погоду.

Приехав домой, никак не могла согреться, ни плед не помогал, ни горячий чай. Всё потому что не замёрзла, а до сих пор люблю этого ненормального.

Погружённая в болезненные раздумья уснула. Даже во сне он не отпускал. Его образ звал за собой, но никак не получалось дотянуться. Проснулась на рассвете. Горло ужасно першило. Озноб дал понять, что у меня жар. Похоже ливень не прошёл без последствий.

Накрылась одеялом по самые уши и попыталась уснуть, но ко всему в придачу разболелась голова. Еле добрела до аптечки, чтоб выпить жаропонижающее. Ближе к началу рабочего дня позвонила Григорию Анатольевичу, попросила несколько дней вместо отпускных, которые так и не использовала в течение трёх лет. Он пожелал здоровья и сказал, что с начальством разберётся сам.

Ужасно хотелось спать, но из-за головной боли не получалось. Приблизительно через час после моего звонка директору, раздался стук в двери. Долбились так яростно и настойчиво, что шум троекратно отдавался в висках.

Волоча ноги, доплелась до коридора. Отворила двери, забыв посмотреть в глазок. Подумалось, что из-за высокой температуры брежу и передо мной не стоит Марк. Но не тут то было. Он бесцеремонно ввалился в квартиру.

— Как же ты меня напугала, думал, снова уехала.

— Фролов, ты слишком

много думаешь. Если не заметил, мне совсем не до отъездов. — чуть ли не ползком вернулась в спальню.

Рухнула на постель, ноги совсем не держали.

— Уходи, дай, отойти.

Но он будто не слышал меня. Сел рядом и приложил руку к моему лбу. Закрыла глаза от удовольствия. Ладонь холоднее, чем моя кожа.

— У тебя жар.

— Надо же, какое открытие. — промямлила, почти вырубаясь.

Почувствовала на голове что-то ледяное. Приоткрыла глаза. Марк уже без пиджака, рукава засучены, придерживает компресс.

Встревоженный взгляд заставил посмотреть на него внимательнее, сейчас не видела перед собой своего нового босса. Рядом мой Псих, и он нежно гладит по волосам свободной рукой. Так захотелось обнять, прижаться покрепче и просто забыть о тех, кто за пределами дома.

Его прикосновения успокаивали, не заметила, как уснула. Проснулась от вкусного запаха. Есть не особо хочется, но желудок недовольно заурчал. Марк подошёл ко мне с тарелкой и небольшим куском хлеба.

— Сварил тебе лёгкий бульон. Поешь, станет легче.

Отрицательно покачала головой, не желая шевелиться. Конечности будто не мои.

— Не упрямься.

Он поставил мой ужин на прикроватную тумбочку, положил подушку к изголовью кровати, подхватил меня под подмышки и усадил. Сил вообще нет. Потянулась к ложке, но рука затряслась от слабости.

— Сиди спокойно, я покормлю.

Ложка за ложкой, и даже не поняла, как съела почти полную тарелку. Очень вкусно, но ни слова не сказала, просто смотрела на него и наслаждалась заботой. Мой Псих здесь. Разве может быть что-то лучше? Как я скучала.

Он снова приложил холодный компресс к моему лбу.

— Жар не спадает, лучше вызвать скорую. — волнение слышалось в голосе.

— Ничего особенного, просто попала под ливень.

Марк, увидев, как мне тяжело сидеть, помог лечь.

— Я замёрзла, накрой, пожалуйста, ещё одним пледом.

Он вытащил из шкафа второе одеяло и накрыл. Но озноб не проходил, так и трясло. Пришлось дополнительно выпить жаропонижающего. Колошматило очень сильно, зуб на зуб не попадал.

В полу бреду показалось, что Марк начал раздеваться. Через несколько минут стало так хорошо, тепло разлилось по телу. Чудилось, что кто-то прижимает к себе, расслабилась и погрузилась в целительный сон. Проспала всю ночь, ни разу не проснувшись. Слишком было хорошо в невидимых объятьях. Когда через веки стал прорываться утренний свет, тревожа спокойный сон, покорчилась. Отвернулась и плотнее прижимаясь к теплу рядом. Но потом пришло осознание, что кого-то обнимаю. Приоткрыла сначала один глаз, затем второй и увидела его. Марк крепко спит, обхватив меня своими ручищами. Всматриваясь в любимый профиль, не шевелилась, боясь разбудить. Он такой красивый. Невольно рука потянулась к подбородку Психа, от него пальцы поднялись к щеке, а от щеки пошли к губам, но я не посмела их тронуть. Они больше не мои, не имею права касаться. Хотела убрать руку, но Марк перехватил и прижал ладонь к устам.