Психология внимания
Шрифт:
Что касается возбудителей, то в этом отношении едва ли можно провести резкую границу между данной наклонностью и той, которая была разобрана в предыдущем параграфе (большая или меньшая легкость привлечения внимания). То же деление возбудителей на внешние и внутренние, на непосредственные и посредственные; те же особенности внешних возбудителей (цвет, величина, быстрота проявления), усиливающие их действие; то же влияние эмоций, значительно способствующих сосредоточению нашего внимания на данном впечатлении. Если же необходимо указать на особенного, специфического возбудителя, вызывающего усиленную концентрацию внимания, то таким является, быть может, значительное несоответствие в степени отдельных раздражений, действующих одновременно на наше сознание: в то время как большинство из них слишком слабы и малодейственны, одно или несколько сильных раздражений резко выделяются на этом бледном фоне и приковывают к себе наше внимание (сильный шум или крик среди полной тишины, яркий свет в темноте, появление нового человека в скучной, однообразной, давно надоевшей среде и т. д.). Если же все впечатления, действующие на человека в известный момент, одинаково способны привлечь к себе его внимание, то хотя общее напряжение внимания может
Связи и отношения. Возможно ли значительное сосредоточение внимания на низком уровне душевного развития? Рассуждая теоретически, трудно допустить подобную возможность. Не говоря уже об активном внимании, доступном только существам, сравнительно высоко стоящим в отношении психического развития, пассивное внимание также требует для своего сосредоточения многих условий: необходимы ясные, более или менее отчетливые восприятия, сильно развитое чувство, выдвигающее одни восприятия перед другими, наконец, известное постоянство, устойчивость этих чувствований. Для того чтобы поддерживать сосредоточение внимания в течение известного времени. Ввиду этого нам кажется не совсем правильным мнение Штерринга, который утверждает, будто внимание может встречаться даже на низших ступенях психического развития — у идиотов, слабоумных, отсталых и т. д. По его мнению, для того чтобы сосредоточение внимания было возможно, требуется не столько абсолютная сила того или иного впечатления, сколько разница в силе между отдельными впечатлениями — а такая разница есть и у слабоумных. Но ведь если эта разница невелика (а у слабоумных она едва ли может быть особенно велика), то и концентрация внимания не может достигнуть сколько-нибудь значительных размеров. Всякая апатичная, непродолжительная остановка идиота или слабоумного на каком-нибудь впечатлении, плохо им воспринимаемом, не есть еще сосредоточение внимания. Главные особенности разбираемого качества, а именно сила концентрации, резкое различие в интенсивности между впечатлением преобладающим и другими, оттесненными им на задний план, — все эти условия едва ли можно встретить на низших ступенях душевной жизни. Кроме слабого развития умственной и эмоциональной сферы сосредоточению внимания могут препятствовать также обильные движения и быстрая смена представлений. Как те, так и другие «развлекают» внимание. Правда, нередко человек, напряженно думающий о чем-нибудь, начинает ходить по комнате, потирать себе лоб, вертеть в руках какой-нибудь предмет и т. д.; но все эти движения служат не для того, чтобы лучше сосредоточить внимание, а для того, чтобы усилить умственную деятельность, чтобы увеличить количество возникающих представлений и их комбинаций. О связи разбираемого нами качества с некоторыми другими особенностями будет сказано ниже, при рассмотрении этих последних.
Определение наклонности. Значительное большинство людей обладают способностью по своему желанию сосредоточивать внимание на том или ином объекте. Если человек утомлен или если его окружающие условия не благоприятствуют такому сосредоточению, то для достижения его приходится употребить известное усилие, хорошо знакомое каждому из его собственного опыта. Именно это усилие и является самым характерным элементом активного внимания. В субъективном отношении оно близко напоминает собою различные положительные проявления волевого усилия (см. ниже), а также то напряжение, которое испытывается нами в актах физической и психической задержки. Многие авторы даже прямо отождествляют внимание с волей, рассматривая активное внимание как одно из проявлений сложного волевого акта. Как бы то ни было, между названными особенностями душевной жизни существует, несомненно, тесная зависимость, сводящаяся, по всей вероятности, к тому, что мы выше назвали взаимным родством душевных качеств.
Активное внимание всегда бывает апперцептивным, т. е. вполне сознательным. Человек всегда сознает более или менее отчетливо то усилие, которое ему пришлось употребить, чтобы в силу каких-нибудь отдаленных побуждений сосредоточить внимание на скучном и неинтересном объекте. Однако сознательность вовсе не составляет отличительного признака активного внимания, так как она бывает свойственна в не меньшей мере также и вниманию пассивному. Здесь кстати будет сказать несколько слов о том противоположении, которое часто делают между активным и пассивным вниманием. Нам кажется, что нельзя считать их прямо противоположными друг другу. В первой части этой книги уже говорилось о том, что полное отсутствие какого-нибудь качества необходимо предполагает наличие качества противоположного. Между тем если человек совершенно не способен заставить себя сосредоточиться на чем бы то ни было, то из этого вовсе не следует, что у него сильно развито пассивное внимание: это последнее представляется, в сущности, сложным качеством, основу которого составляет возможность сосредоточивать внимание под влиянием какого-нибудь сильно действующего чувства. Разбираемому нами качеству правильнее было бы противополагать не пассивное внимание, а более или менее полную пассивность внимания, т. е. неспособность к активному его сосредоточению.
Еще один элемент, присутствующий нередко в более или менее сильной степени в процессе активного внимания, — это наличие известных руководящих представлений, а также представлений, соответствующих
Что касается проявлений данного качества и его возбудителей, то эти две стороны вопроса так тесно между собою связаны, что удобнее будет рассматривать их вместе. Необходимость прибегнуть к произвольному усилию появляется, вообще говоря, в тех случаях, когда человек в силу каких-либо отдаленных побуждений желает сосредоточиться на одном или нескольких малозаметных и неинтересных впечатлениях, отвлекаясь на время от того, что его гораздо более интересует. Именно этим путем вырабатывается активное внимание у людей: чтобы понять значение заинтересовавших его картинок, ребенок заставляет себя сосредоточиться над трудным и скучным процессом чтения; для того чтобы порадовать мать, он играет на фортепиано, учит немецкий язык и т. д.
«В области наших чувств, — говорит Джемс, — мы прибегаем к произвольному вниманию, когда нам нужно уловить какой-нибудь едва уловимый оттенок в зрительном, слуховом, вкусовом, обонятельном или осязательном ощущении, а также когда мы хотим выделить какое-нибудь ощущение из массы подобных других или когда стараемся сосредоточиваться на предмете, обыкновенно имеющем для нас мало привлекательности, и при этом противодействуем влечениям в направлении более сильных стимулов. В области умственной мы применяем произвольное внимание в совершенно аналогичных случаях, например когда мы стараемся выделить и отчетливо представить себе идею, которая лишь смутно таится в нашем сознании, или когда мы с величайшими усилиями стараемся различить оттенки значения в синонимах, или когда мы упорно стараемся удержать в границах сознания мысль, которая настолько резко дисгармонирует с нашими стремлениями в данную минуту, что, не будь особых усилий с нашей стороны, она быстро уступила бы место иным образам более безразличного характера» [18] .
18
Джемс У. Психология. СПб., 1898.
Одним из самых частых проявлений произвольного внимания является систематический труд в физической или умственной сфере. Рибо называет труд наиболее конкретной и осязательной формой волевого внимания, рассматривая происхождение этого последнего параллельно с происхождением способности к систематическому труду. У дикарей как волевое внимание, так и способность к труду развиты в минимальной степени. Вообще, наблюдения над тем, как человек работает, могут доставить нам много материала для суждения о степени развития у него способности к произвольному вниманию: насколько энергично может он сосредоточиться над скучной работой, в состоянии ли он, если бы это оказалось необходимым, тотчас оставить интересное занятие и сосредоточиться на чем-нибудь другом и т. д.
Чем более развита у человека способность по произволу сосредоточивать свое внимание на трудной и неинтересной работе, тем равномернее будет сама работа, тем меньше будет так называемое «среднее колебание», т. е. величина, получающаяся путем особого вычисления и указывающая на то, как велики колебания работы за известный промежуток времени. Некоторые психологи придают в данном случае среднему колебанию такое большое значение, что называют его «динамометром внимания» (Буккола). Само собой разумеется, что чем труднее работа, тем больше колебания внимания у одного и того же субъекта. Так, Эрн нашел, что величина средней вариации равняется: при письме под диктовку — 2,6 %, при чтении вслух — 3,4 %, при счете букв по 1–4,2 %, при сложении однозначных чисел — 4,6 %, при счете букв по 3–5,0 %, при заучивании наизусть чисел — 14,7 %, при заучивании слогов — 27, 4 % того времени, которое требуется для выполнения какой-нибудь единицы работы.
Мимика произвольного внимания в общем сходна с мимикой внимания непроизвольного и подобно этой последней изменяется в зависимости от того, направлено ли внимание на внешние объекты или на собственные внутренние переживания. В первом случае появляются те же признаки, о которых мы говорили выше: полная или почти полная неподвижность, широко раскрытые глаза, горизонтальные складки на лбу благодаря сокращению лобной мышцы, легкое раскрытие рта и т. д. Во втором случае (при напряженном размышлении, при всякой серьезной умственной работе) веки могут быть прищурены, глаза устремлены вдаль; но к этому присоединяются при произвольном внимании также мимические признаки волевого усилия: брови сдвинуты и выпрямлены, между ними проявляется вертикальная складка, губы плотно сжаты. Дыхание замедляется, делается более поверхностным, а иногда на короткое время и совершенно приостанавливается («затаив дыхание»); глубокий вздох или зевота, наступающие обычно после усиленного сосредоточения внимания, является естественным следствием временной дыхательной задержки. У детей, по словам Прейера [19] , значительное напряжение внимания сказывается, между прочим, также своеобразным выпячиванием губ вперед. В раннем детстве движение это является весьма характерным; иногда его удается подметить также и у взрослых (например, при игре на фортепиано), причем нередко оно сопровождается также высовыванием вперед кончика языка.
19
См. сн. [14].