Психолухи. Индустрия обмана (интерлюдия)
Шрифт:
Гнев – важная социальная эмоция, призванная показать другому человеку: ты сделал мне плохо, измени своё поведение. А дальше всё определяется подлинными мотивами обидчика. Если он – человек доброй воли, который (в ходе диалога с жертвой или самостоятельно) приходит к осознанию вреда, причинённого другому, раскаивается и готов предпринять конкретные шаги, чтобы изменить своё поведение, то он, несомненно, заслуживает прощения. Если же нет – необходимо его наказать, как минимум, чтобы другие, видя, как ему досталось, не считали тебя безобидным лохом, которого можно безнаказанно использовать. Главное – не прокручивать бессмысленно свою обиду в голове по много раз, а предпринимать решительные конкретные меры к наказанию негодяя.
Кроме того,
Безусловно, кто-то назовёт такой способ выяснения отношений трусливым и подлым. Особенно женщины, для которых жизнь мужчины ничего не стоит, а представляет собой лишь подходящий инструмент собственной «защиты» от бытовых невзгод. Однако Джонни считал, что лучше быть живым трусом, нежели мёртвым героем. И слава подленького мстителя исподтишка предпочтительнее роли лоха по жизни, которого не использует только ленивый, так как сделать это можно безнаказанно. К тому же, лично у Джонни никогда не было, нет, и никогда не будет друзей, жены, девушки и так далее, а потому ему попросту некого было стыдиться. В этом плане перманентное состояние изгоя давало ему изумительную свободу благодаря независимости от чужих мнений.
Кроме того, сама природа в процессе эволюции заложила в голове человека изумительный механизм поощрения за восстановление справедливости. Когда совершается акт возмездия, центры удовольствия в мозгу мстителя вспыхивают радостью. Люди готовы приносить жертвы и претерпевать лишения, лишь бы справедливость восторжествовала. Когда Джонни читал соображения блоггера Мозга Нудного на эту тему, он хорошо понимал, о чём тот говорит. Тем более Джонни мог соотнести это со своим собственным опытом. В минуты мечтаний Джонни думал о том, какое наслаждение он бы почувствовал, подвергнув пыткам сучку, принесшую столько зла как ему самому, так и другим людям. Наблюдая за тем, как мразь корчится от боли, он испытал бы потрясающие оргазмы, какие ему не приносило даже посещение лучших порнографических сайтов для фетишистов, на которые Джонни регулярно захаживал. Таким образом, восстановление попранной справедливости могло стать важным средством самостимуляции в его в остальном скупой на радости жизни. И в самом деле, какие у него ещё были удовольствия в жизни? Хорошо поесть? Но у него и без того был лишний вес! А поскольку здоровье и так было в ужасном состоянии, дальше жиреть было нельзя. Секс, наверное, тоже неплохо, но поскольку ему никто «не давал», этот вариант ему также не подходил. Поэтому остаётся только подвизаться в роли борца за правду и справедливость.
Вдохновлённый такими мыслями, Джонни написал и вывесил не только на своём сайте (на который по-прежнему практически никто не ходил), но и на ряде других ресурсов статью «Гроздья гнева, или чего не учитывают манипуляторы». Нет, в ней он пока не призывал всех обиженных к мщению. Этому, а также обсуждению возможных способов реванша он собирался посвятить свои последующие статьи. В данной же работе он хотел предостеречь тех, кто обучается манипуляциям сознанием и прочим подобным деструктивным межличностным трюкам, о том, какие серьёзные негативные последствия это может иметь для них же самих. И призвать их не слушать психолухов, которые учат их всяким мерзостям. Ему из гуманных соображений не хотелось, чтобы, когда он будет описывать в своих дальнейших публикациях реальные схемы мести и люди начнут реализовывать их на практике, под раздачу попали люди, оказавшиеся втянутыми по глупости, несознательности.
Статью Джонни в итоге ждал полный провал. Он не знал, сколько людей прочитали её на других сайтах, но по ссылке из статьи на его сайт
Одолеваемый такими печальными мыслями, Джонни не мог даже толком дальше писать, сосредоточиться и вообще заниматься какой бы то ни было содержательной деятельностью. Он вдруг почувствовал себя безумно одиноким. Пытаясь найти хоть какой-то выход из ситуации, Джонни снова полез на сайт знакомств – единственный, где у него ещё сохранилась учётная запись. Фактически, он оставался там только для того, чтобы время от времени скачивать фотографии девок, которые помогали ему наладить интимную жизнь в отсутствие реального партнёра. Теперь же он снова вынужден был посмотреть на этот ресурс как на практически единственное для него окно в мир.
Однако если раньше это окно хоть немного приоткрывалось... Пусть со скрипом, словно старая, рассохшаяся форточка в его собственной квартире... Да и то, приоткрывалось лишь настолько, чтобы можно было просунуть туда палец или другую часть тела и болезненно прищемить, то теперь это окно казалось ему заколоченным навсегда. То ли Джонни стал старше, то ли ещё что-то негативно сказалось, но теперь разговор у него не клеился вообще ни с кем. Ему в итоге либо не отвечали вовсе, либо отвечали, но так, что лучше бы они не делали этого вовсе.
Так прошло более недели. Наконец, одна женщина всё же отозвалась. Правда, и с ней беседа также вначале не складывалась. Однако когда она объяснила Джонни, о чём с ней разговаривать, их общение покатилось как по маслу. Они даже договорились встретиться и вместе сходить в кино.
Глядя на фотографию девушки, Джонни никак не мог отделаться от мысли, как сильно она похожа на Леночку. Да и звали её Еленой. Разве что ей было, если верить анкете, 32 года. Правда, фотография её была сделана, судя по всему, как раз в Леночкином возрасте, что дополнительно усиливало сходство. Везёт же мне,- невольно подумал Джонни.
Когда Джонни галантно поинтересовался у Елены, есть ли фильм, который она хотела бы посмотреть, та назвала очередной выпуск Обители зла. Конечно же, не самый интеллектуальный и содержательный фильм,- подумал Джонни. Однако поскольку проблема зла волновала и его очень сильно, в связи с Леночкой и вообще, он поддержал выбор Елены.
Когда же та вежливо проинформировала его о цене на билет в восемьсот рублей с носа, Джонни вначале внутренне возмутился («а не до хрена ли?», «это, получается, мне два косаря платить», «да это встречи с Леночкой мне дешевле обходились»...) Тут же, правда, у него возникла мысль, что, вероятно, он последний раз в жизни встречается с женщиной в неформальной обстановке, а потому какой смысл экономить несколько сот рублей? И Джонни просто коротко ответил: ладно.
Впрочем, больше всего Джонни тогда занимало даже не это. Он неожиданно испытал сильный дискомфорт от мысли о том, что в связи с ухудшением состояния здоровья для него теперь было целым событием даже дойти до метро. У него был постоянный страху упасть у всех на виду на открытом пространстве, где даже не за что будет схватиться. Вот ведь, инвалид, а туда же – лезет с бабами знакомиться,- подумал Джонни с горькой самоиронией.
Если до своей станции метро он ещё кое-как доковылял, то по пути от Боровицкой до кинотеатра Октябрь на Новом Арбате его накрыло. У него стала сильнее кружиться его больная голова, словно стремясь воспрепятствовать его встрече с женщиной, которая была так похожа на Леночку. Да и носила её имя, к тому же. Когда Джонни, шатаясь, словно пьяный, дошёл, наконец, до места назначения и ввалился в здание кинотеатра, он подумал: надеюсь, это того стоило.