Психопат (сборник)

Бруно Энтони

Каммингс резко втянула в себя воздух, лицо ее окаменело. Потом она обратилась к монахине:

— Агент Гиббонс и я расходимся во мнении относительно мотивов этих убийств. Он считает, что они связаны с деятельностью «Коза ностра». Я думаю, что это дело рук маньяка-убийцы.

Сестра Сил приложила руку к груди:

— Маньяка-убийцы? Пресвятая Дева Мария, моли Бога за нас.

Гиббонс закусил верхнюю губу. Ему хотелось удавить их обеих.

Монахиня уставилась на нее:

— Вы полагаете, мой брат стал убийцей-маньяком?

Теперь Сил держалась высокомерно.

Каммингс

вдруг не смогла ничего сказать. Она замерла, сложив руки на груди и подняв одну бровь над оправой очков, ждала, что Гиббонс как-то уладит недоразумение, вызванное упоминанием маньяка-убийцы. И, видимо, не представляла всей меры своей оплошности. Сил пришла в ужас. Теперь от монахини не услышишь ничего, кроме отрицаний и уверений о святости ее дражайшего сумасшедшего братца. Черт.

Тут Гиббонс услышал нечто знакомое — размеренные, глухие удары по барабану. Глянул на экран телевизора и увидел большой зал, блистающий хромированными снарядами для тяжелой атлетики. Шла рекламная передача Стэси. Девушка на экране поднимала и опускала штангу, подрагивая грудями.

— А она красавица.

Девчонка, открывшая им дверь, неотрывно глядела на Стэси, разинув рот.

— Угу... — промычала блондинка, держащая ребенка у груди.

— Внешность, девочки, это еще не все, — сказала сестра Сил, стараясь привлечь их внимание.

Каммингс тоже внесла свою лепту:

— Красивая внешность редко гарантирует счастье в жизни.

Девчонки не обратили на них внимания. Мисс Накачивайся была их идолом, и они не желали слышать о ней ничего дурного. Собственно говоря, для беседы с этими девчонками сестре Сил надо было бы пригласить Стэси. Как-никак знаменитость, очень привлекательная внешне, выпускница Барнард-колледжа. Она была бы куда лучшим образцом для подражания, чем эта болтунья Каммингс. По крайней мере, Стэси хорошо делает свою работу.

— Это правда, — сказала девчонкам Каммингс, стараясь перекрыть голосом шум телевизора. — Телевизионные образы — не настоящая жизнь. Я знакома с этой женщиной и знаю...

— Нехорошо. Очень нехорошо.

В дверях стоял слабоумный маляр, глядя на экран. С пальца его свисала кружка. Одна штанина была мокрой и на полу стояла лужица чая. В другой руке он держал отвертку.

Сестра Сил опять вскочила с дивана:

— Ничего, ничего. Штаны высохнут. Пошли, найдем Люси.

И увела его туда, откуда он явился.

«Приглашаем — приходи и...»

—НАКАЧИВАЙСЯ! — хором выкрикнули девчонки. Это было первым проявлением их мозговой деятельности. Обе, широко улыбаясь, жадно глядели на экран.

Каммингс смотрела на них, покачивая головой.

Гиббонс смотрел на ее лицо. Поразительно, страдающие словесным поносом ухитряются выглядеть так, будто у них запор.

Он глянул на свои часы, потом на дверь, в которую Сил увела слабоумного. Подумал, что оставаться здесь незачем. Монахиня им ничего не скажет. Можно отправляться к себе в контору. И поднялся с продавленного дивана.

Черт.

Глава 12

Сол

спрятал кисти рук под мышки. В «шевроле» Чарльза было очень холодно. Дул резкий ветер, прохожие ежились, засунув руки в карманы. Ну и апрель! Сол подышал на кулак.

— Чарльз, чего мы торчим здесь?

— Ждем.

Машина стояла на Бликер-стрит возле бара «Тяжелый день», хотя стоянки там не было. Чарльз глядел в окошко, синий свет неоновой вывески окрашивал половину его лица и шеи. Отражения букв змеились по капоту машины.

Негритос то ли присматривается к чему-то, думал Сол, то ли умышленно не смотрит на него. Казалось, Чарльз на что-то обижен.

Сол, потирая руки, стал глядеть на прохожих. Взгляд его быстро сновал от лица к лицу. Его беспокоил наемный убийца. Стрелком мог оказаться любой из идущих мимо. Сидя в машине, он нервничал. Нельзя чувствовать себя в безопасности, пока Джуси жив. Однако нужно составить план, как убрать его. Все по порядку.

Он бросил взгляд на синее лицо Чарльза:

— Чего мы ждем? Я думал, ты знаешь, где она.

— Я знаю, где она должна быть.

Чарльз по-прежнему не смотрел на него. Он действительно был чем-то расстроен, от самой больницы не сказал почти ни слова. Что это с ним сегодня?

— Ну так пошли, отыщем ее.

Чарльз не ответил.

— Ты врешь. Ты ее не нашел.

Чарльз наконец повернулся к нему:

— Нашел. Нашел. Чего ради, по-твоему, я всю неделю ездил сюда после работы? Поджидал ее и ехал за ней. Я нашел ее, приятель. Вон там.

И указал на другую сторону улицы. В дальнем конце квартала, между греческой кофейней и лавкой кожаных изделий для хиппи, находился один из спортзалов «Никербокера».

Сол пожал плечами:

— Ну и что?

— Она там работает.

— И?..

— И ведет сейчас занятия аэробикой. В зале.

Сол усмехнулся:

— Молодчина, Чарльз.

Тот что-то буркнул под нос и снова уставился в окошко.

Солу захотелось дать ему по морде. Парень становится несносным. Возмущается всякий раз, когда велишь ему сделать нужное дело. Вчера вечером в палате чуть не разревелся, как баба, потому что накачанный, как Шварценеггер, парень вышвырнул его из спортзала на окраине города, когда он стал задавать слишком много вопросов о Мисс Накачивайся. Очень уж обидчив этот негритос.

Боится, как бы не остаться на бобах. Последние два дня все ныл, жаловался, что ничего не имеет за все свои старания. Но, черт возьми, он же знает, сколько нужно сделать для того, чтобы иметь возможность получить деньги. Мистретта, Бартоло, Джуси и Тоцци должны стать покойниками, тогда откроется доступ к деньгам, и Чарльз получит свои сто тысяч. Пусть покупает «кадиллак», о котором грезит, напихивает туда шлюх и катит в свой негритянский рай. Только сперва надо довести дело до конца.

Сол прикусил ноготь. Деньги — вот и все, о чем беспокоится этот негритос. Ему невдомек, что такое настоящее беспокойство. Его не ищет наемный убийца. Ему никто не собирается всадить пулю в затылок. Ему...