Псионик
Шрифт:
Я открыл было рот, собираясь ответить, что не собираюсь ни перед кем ни за что извиняться, но потом посмотрел на Настю и закрыл его обратно. Сначала надо серьёзно поговорить с ней. Наедине. Объяснить, что мне школа даром не нужна. Институты, университеты… Не моя это история. Ну, какой к чертовой матери необученому Псионику институт, где народу в десятки раз больше? Кто-нибудь вот так заденет Настю и что? Я под воздействием неконтролируемой силы устрою там братскую могилу.
Нет, я согласен, псионика опасна. Если не знать, как с ней управляться. Понять не могу, почему вместо того, чтоб учить пользоваться способностями, нас убивают. Ведь мы могли бы, на самом деле, принести много пользы.
— Хорошо, извинимся. Прямо сейчас. —
— Отлично! — Директриса даже лицом посветлела, моментально успокоившись. Ее драгоценная школа снова останется на первых местах в соревновательной таблице. — Но смотри мне, Рубцов…
Она погрозила пальцем. При этом смотрела на меня с намеком. Думаю, Гадюка прекрасно поняла, Настя сейчас себя оговорила. Специально. Чтоб прикрыть меня.
— Мы можем идти? — Спросила девчонка.
— Да…идите. — Директриса обошла стол и плюхнулась в кресло. Вид у нее был усталый. Невыспавшийся.
Я на мгновение задержался, пропуская Настю вперед. Пытался понять, какие еще эмоции присутствуют в Гадюке. Она явно о чем-то переживает. И дело точно не во мне, не в Марине Леонидовне. Есть какая-то более весомая причина.
Однако, времени было слишком мало, не мог же я стоять, как дурак, посреди кабинета, учитывая, что Настя уже вышла. Да и директриса «закрылась». Она сделала это на автомате, даже не понимая, что умеет ставить щиты вокруг своих мыслей. Просто — хлоп! И все переживания Гадюки ушли в глубину подсознания. А туда на одной эмпатии не заберёшься. Там только псионику возможно что-то разглядеть. Но даже ради очень острого приступа любопытства, я способности сейчас применять не буду. Переживает директриса — да и хрен с ней. Главное, что нас это касаться не может.
В общем, несмотря на интерес к состоянию Гадюки, которую я никогда не видел настолько расстроенной, пришлось топать за подругой, не солоно хлебавши.
— Какого черта?! — Едва мы оказались на приличном расстоянии от директорского кабинета, я схватил Настю и утащил ее под лестницу, которая находилась неподалеку. В школьном коридоре стояла тишина. Время уже перевалило за девять и в классах начались уроки.
— Ты зачем это устроила? Тебе не приходит в голову мысль, что я не хочу тут учиться? И жертвы твои мне тоже не нужны. Не думала об этом, а? Почему принимаешь такие решения, даже не поговорив со мной? Я давно искал повод, чтоб свалить. Боялся, если попрошу меня отчислить, тебе может предъявить за это муниципалитет. Оплачивали ведь два года мое место. Еще повесят долг на тебя. А тут — выгнали и выгнали. Не моя вина, что педагогический состав такой нежный и ранимый. Сорванный урок за нормальную причину выдать сложно. Но директриса прикопалась. И слава богу. Меня все устраивало! Нет, обязательно нужно было влезть!
Девчонка хлопала глазами, уставившись на меня с искренним изумлением. Она, видимо, такого напора не ожидала. И слов подобных тоже не ожидала.
— В смысле не хочешь учиться? А что тогда ты хочешь? Идти на завод? — Она легонька ударила меня кулаком в плечо. — Ты придурок, Рубцов! Образование даёт шанс на нормальную жизнь.
— Конечно, нет. — Я даже тихо засмеялся от столь нелепого предположения. — Ну, какой, к черту, завод?
Вздохнул, бросил рюкзак на пол, сел рядом и уставился в одну точку. Похоже, настал момент, когда нам с Настей нужно серьезно поговорить. Момент, от которого будет больно ей, но еще больнее будет мне. И разница в том, что Настя со временем свою боль отпустит. Забудет меня. А я свою боль не отпущу никогда.
— Ты что-то задумал…– Она не спрашивала, просто констатировала факт. — Черт… Рубцов… Что ж ты за человек такой…
Девчонка покачала головой. Она выглядела очень расстроенной. Потом подошла совсем близко и тоже плюхнулась на пол, сложив ноги под себя. В этой школе полы намывают каждый час. Они настолько чистые, что некоторые жители нашего района даже есть с такого пола не побрезговали бы.
— Блин… Я всегда знала. Ты не сможешь жить спокойно. В тебе это давно сидит. С того самого дня, когда мы оказались на долбаной мусорке с Жиртрестом. Черт… Если бы можно было повернуть время вспять, я бы никогда тебя не потащила на свалку… Давай, рассказывай, какие мысли в твоей голове? Какой план?
— Да что рассказывать…хочу уехать. В столицу. Тут мне делать нечего. Тут я обречен. Меня поймают рано или поздно. Скорее, даже рано. Ты сама знаешь, я понятия не имею, как нужно обращаться с той силой, которой обладаю. Мне нужна информация. Только в столице есть библиотека с настоящими бумажными книгами. С журналами и газетами. Да, найти то, что мне нужно, будет непросто, но я там хотя бы могу попробовать. Иначе дело закончится бедой. И потом, город у нас маленький. В любом случае произойдёт что-то, какая-нибудь ситуация, в которой я уже не смогу выкрутиться. И что? На утилизацию? В школах проверки ежегодные. Где гарантия, что следующую я тоже пройду. Еще осталась пятая способность. И она пока не активирована. Может, вообще никогда не активируется. Не знаю. Но я должен уехать, чтоб хотя бы попробовать стать псиоником в полном смысле этого слова. Хотя бы попытаться.
— Хорошо…– Настя кивнула, — Ты полностью прав. Давай уедем. Сбежим и уедем. Только надо подготовиться. У нас ведь даже элементарно нет денег на первое время. И кстати, как ты вообще планируешь это решать? Без денег, никуда. Без денег мы будем жить на улице. В столице я могу, конечно, устроится на работу. Посудомойкой, например. Или горничной. Хотя, нет, горничной еще не возьмут. Это достаточно престижная работа…Можно попробовать попасть в Корпорации. В какую-то из них. Я ведь неплохо разбираюсь в химии. Например, Корпорация «Лотос». Под ними вся индустрия красоты. Я могла бы устроиться, например, в лабораторию. Сначала уборщиком, потом пройти курсы, сдать внутренний тест и перейти на должность сотрудника…могла бы…
— Нет! Не могла бы! — Я вскочил на ноги, взял рюкзак, закинул его на плечо. На Настю старался не смотреть. — Ты мне не нужна. Все! Больше не нужна. С хрена ли в планах о побеге фигурирует местоимение «мы»? Я уеду один. Ты останешься здесь. В столице меня ждёт новая жизнь. Новая, классная. Точно это знаю. А ты говоришь «мы»… Ты чего, Левина?! Одно дело дружить в маленьком провинциальном городке и совсем другое — в Новом Питере. Ну, да… Росли вместе, не вопрос. Однако сейчас у меня есть возможность получить что-то большее от жизни. С тобой я этого сделать не смогу. Ты будешь для меня обузой. Извини, но к такому повороту не готов. Сиди здесь. Учись. Закончи школу, поступи в колледж. Потом шуруй в институт. Вот — твоя судьба. А я хочу большего. Так что, нет… «Мы» больше не существует. Я уеду один.
— Не верю тебе… — Настя по-прежнему сидела на полу, поэтому ей приходилось задирать голову, чтоб посмотреть на меня. — Ты говоришь это специально. Думаешь, для меня так лучше. Ты хочешь, чтоб я училась и дошла до «вышки». Ты меня сейчас специально обижаешь.
— О, Господи… — Я резко сел на корточки. Мое лицо оказалось ровно напротив Настиного. — Смотри мне в глаза. Ты ведь знаешь хорошо своего друга Борьку. Правда? Знаешь, когда он врет. Так вот… Я не хочу брать тебя в столицу, потому что ты мне надоела со своей опекой, со своим добреньким сердечком, со своими дурацкими принципами. Я рядом с тобой чувствую себя каким-то ущербным мудаком. Потому что Настя Левина у нас вся такая чистенькая, правильная, белая-пребелая. А я не такой. Ясно? И не собираюсь быть таким. Во мне огромная сила. Я хочу ее всю. Всю, целиком. А ты мне будешь мешать. Еще раз говорю, ты станешь для меня обузой. Так что… Извини, но давай, наверное, теперь каждый сам по себе.