ПСС том 11
Шрифт:
– или. Ред.
330 В. И. ЛЕНИН
народу новые,переделанные речи, заново построенные, иные речи.
Тогда говорите народу: рабочие Питера, Риги, Варшавы, Одессы, Тифлиса... мы не в силах поднять восстание и победить в восстании. Поэтому нечегонам и думать, нечего и болтать зря о всенародном учредительном собрании.Не пачкайте больших слов мелкой уверткой. Не
Рабочие! Мы слабы вызвать восстание и одержать победу в нем! Поэтому бросьте толки о всенародном учредительном собрании,гоните от себя лжецов, говорящих об этом, разоблачайте предательство освобожденцев,«думцев», кадетови прочей мерзости, ибо они на словахтолько хотят всенародного учредительного собрания, а на деле антинародного,не учреждающего новое, а подшивающего старое, не дающего вам новое платье, новую жизнь, новое оружие для новой великой борьбы, а только блестки на ваше старое рубище, только мираж и обман, игрушку вместо оружия, цепи вместо ружья.
Рабочие! Мы слабы для восстания. Не говорите же поэтому и не позволяйте проституткам освобожденства, кадетами думцам говорить о революции,не позволяйте этим буржуазным негодяям пачкать великое народное понятие их языкоблудством.
Мы слабы? Значит, у нас нет и не может быть революции.Это не революция народа, это объегоривание народа Петрункевичами и сворой либеральных лакеев царя. Это не борьба за свободу, это продажа народной свободы за кресла освобожденцев. Это не начало новой жизни, а закрепление старой изморы, каторги, старого прозябания и гниения.
Мы не в силах вызвать восстание, товарищи рабочие! Мы не в силах поднять народ до революции! Мы не в силах добиться свободы... Мы только в силах покачнуть врага, а не сбить его, покачнуть так, чтобы рядом с ним сел Петрункевич. Прочь же все толки о револю-
НИКАКОЙ ФАЛЬШИ! НАША СИЛА В ЗАЯВЛЕНИИ ПРАВДЫ! 331
ции, о свободе, о народном представительстве, — кто говорит эти вещи, не работая на деленад лестницей, чтобы достать их, над восстанием, чтобы завоевать их, тот лжец и хлыщ, тот обманывает вас.
Мы слабы, товарищи рабочие! За нас только один пролетариат да миллионы крестьян, начавших разрозненную, темную, невооруженную, слепую борьбу.
Против нас — вся придворная шайка и все рабочие и крестьяне, одетые в солдатский
* мундир и...
Конец. Мы слабы. Слабость спасается верой в чудеса. Это факт — из слов Бунда, из плана «Искры».
Но что факт, господа? Слабость сил пролетариата всей России или слабость голов бундовцев и новоискровцев??
Говорите правду:
Нет революции. Есть сделка либеральной буржуазии с царем...
Нет борьбы за свободу. Есть продажа народной свободы.
Нет борьбы за народное представительство. Есть представительство денежного
мешка.
Мы слабы... из этого неминуемо вытекает все предательство революции.Если вы хотите революции, свободы, народного представительства... вы должны быть сильны.
С конца
Вы слабы?
со) Кто слаб? Силы пролетариата или Революция есть удел сильных!
головы искровцев, бундовцев? Нам — оставаться в рубище.
Вы слабы? X) Хотите революции? Вы должны
Свобода достается только сильным. быть сильны!
Слабые всегда будутрабами. Опыт всей ис- lb) Мы должны сказать правду:в
тории. этом нашасила, а масса, народ,
В рукописи фраза не окончена. Ред.
332
В. И. ЛЕНИН
Вы слабы?
Представительство ваше будет идти через ваших рабовладельцев, эксплуататоров.
«Представительство» есть либо завоевание сильного, либо пустая бумажка, обман, повязка на глаза слабого, чтобы отупить его...
Написано в сентябре 1905 г.
Впервые напечатано в 1926 г. в Ленинском сборнике V
толпарешит на деле, после борьбы, есть ли сила.
Есть ли она?
Или мы слабы.
со) Кто слаб.
Печатается по рукописи
333
ПО ПОВОДУ СМЕРТИ ТРУБЕЦКОГО
Либеральная газета «Frankfurter Zeitung» была страшно возмущена последовательно-революционной резолюцией московских студентов, требовавших созыва учредительного собрания не царем, и не Государственной думой, и даже (пусть не сердятся товарищи из новой «Искры»!) не «демократической организацией народа», а временным революционным правительством. По этому поводу немецкие либеральные биржевики вопили о «незрелости» студентов и пр. Теперь, помещая телеграмму о смерти Трубецкого, та же газета (13.Х., Abendblatt ) замечает: «Может быть, ему (Трубецкому) устроили в министерстве народного просвещения сцену».
Бедный Трубецкой! Стремиться к народной свободе и умереть от «сцены» в передней царского министра... Мы готовы допустить, что это слишком жестокая казнь даже для российского либерала. Но только, господа, не лучше ли, не достойнее ли для сторонников народной свободы отказаться от всяких сношений с правительством палачей и шпионов? Не лучше ли умирать в прямой, честной, открытой, просвещающей и воспитывающей народ, уличной борьбе с этими гадами, без уничтожения которых невозможна действительная свобода, чем умирать от «сцен» при беседах с Треповыми и его презренными лакеями?