ПСС том 3
Шрифт:
Этот великий принцип взаимной пользы проявляется прежде всего в особенном понижении заработной платы. «На юге... рабочий стоит вдвое и даже втрое дороже, чем на Урале», — напр., по данным о нескольких тысячах рабочих, 450 руб. (в год на одного рабочего) против 177 руб. На юге «при первой возможности сносного заработка при полевых работах у себя ли на родине, или вообще где бы то ни было, рабочие оставляют заводы, копи, рудники» («Вестн. Фин.», 1897, № 17, стр. 265). На Урале же мечтать о сносном заработке не доводится.
В естественной и неразрывной связи с низкой заработной платой и с кабальным положением уральского рабочего стоит техническая отсталость Урала. На Урале преобладает выделка чугуна на древесном
«Труды комиссии по иссл. куст. пром.». Вып. XVI, СПБ. 1887, стр. 8—9 и следующие. Тот же автор толкует ниже о «здоровой народной» промышленности!
488 В. И. ЛЕНИН
Применение паровых двигателей на Урале гораздо слабее, чем на Юге. Наконец, нельзя не отметить и замкнутости Урала, оторванности его от центра России вследствие громадного расстояния и отсутствия рельсового пути. До самого последнего времени доставка продуктов из Урала в Москву происходила главным образом посредством примитивного «сплава» по рекам раз в год .
Итак, самые непосредственные остатки дореформенных порядков, сильное развитие отработков, прикрепление рабочих, низкая производительность труда, отсталость техники, низкая заработная плата, преобладание ручного производства, примитивная и хищнически-первобытная эксплуатация природных богатств края, монополии, стеснение конкуренции, замкнутость и оторванность от общего торгово-промышленного движения времени — такова общая картина Урала.
Южный район горнопромышленности представляет из себя во многих отношениях диаметральную противоположность Уралу. Насколько Урал стар и господствующие на Урале порядки «освящены веками», настолько Юг молод и находится в периоде формирования. Чисто капиталистическая промышленность, выросшая здесь в последние десятилетия, не знает ни традиций, ни сословности, ни национальности, ни замкнутости определенного населения. В Южную Россию целыми массами переселялись и переселяются иностранные капиталы, инженеры и рабочие, а в современную эпоху горячки (1898) туда перевозятся из Аме-
Ср. описание этого сплава в рассказе «Бойцы» г. Мамина-Сибиряка. В произведениях этого писателя рельефно выступает особый быт Урала, близкий к дореформенному, с бесправием, темнотой и приниженностью привязанного к заводам населения, с «добросовестным ребяческим развратом» «господ», с отсутствием того среднего слоя людей (разночинцев, интеллигенции), который так характерен для капиталистического развития всех стран, не исключая и России.
В горной статистике под «Южной и Ю.-З. Россией» разумеют губернии Волынскую, Донскую, Екатеринославскую, Киевскую, Астраханскую, Бессарабскую, Подольскую, Таврическую, Харьковскую, Херсонскую и Черниговскую. К ним и относятся приводимые цифры. Все, относящееся ниже к Югу, можно бы сказать (с небольшими изменениями) и о Польше, образующей другой, выдающийся в пореформенное время горный район.
РАЗВИТИЕ КАПИТАЛИЗМА В РОССИИ
489
рики целые заводы . Международный капитал не затруднился переселиться внутрь таможенной стены и устроиться на «чужой» почве: ubi bene, ibi patria ... Вот статистические данные об оттеснении Урала Югом 154:
Годы
Выплавлено
Добыто
Всего в империи
%
На Урале
%
На Юге
%
кам. угля всего в империи млн.
пуд.
1867
17 028
100
11084
65,1
56
0,3
26,7
1877
24 579
100
16 157
65,7
1596
6,5
110,1
1887
37 389
100
23 759
63,5
4 158
11,1
276,8
1897
114 782
100
41 180
35,8
46 349
40,4
683,9
1902
158 618
100
44 775
28,2
84 273
53,1
1 005,21
Из этих цифр ясно видно, какая техническая революция происходит в настоящее время в России и какой громадной способностью развития производительных сил обладает крупная капиталистическая индустрия. Господство Урала было равносильно господству подневольного труда, технической отсталости и застоя
«Вестн. Фин.», 1897 г., № 16: никополь-мариупольское общество заказало в Америке и перевезло оттуда в Россию трубопрокатный завод. * — где хорошо, там и отечество. Ред.
*** Само собой разумеется, что уральские горнопромышленники изображают дело несколько иначе. Вот как красноречиво плакались они на прошлогодних съездах: «Исторические заслуги Урала всем известны. В течение двухсот лет вся Россия пахала и жала, ковала, копала и рубила изделиями его заводов. Она носила на груди кресты из уральской меди, ездила на уральских осях, стреляла из ружей уральской стали, пекла блины — на уральских сковородках, бренчала уральскими пятаками в кармане. Урал удовлетворял потребление всего русского народа...» (который почти не потреблял железа. В 1851 г. считали потребление чугуна в России ок. 14 фунтов на жителя, в 1895 г. — 1,13 пуда, в 1897 г. — 1,33 пуда) «... изготовляя продукты применительно к его надобностям и вкусу. Он щедро (?) расточал свои природные богатства, не гоняясь за модой, не увлекаясь фабрикацией рельсов, каминных решеток и монументов. И за эту его вековую службу он был в один прекрасный день забыт и заброшен» («Вестн. Фин.», 1897, № 32: «Итоги горнопромышленных съездив на Урале»). В самом деле, какое пренебрежение к «освященным веками» устоям! Виною тут все этот злокозненный капитализм, внесший такую «неустойчивость» в наше народное хозяйство. То ли бы дело жить по-старине, «не увлекаться фабрикацией рельсов» и печь себе блины на уральских сковородках!
490
В. И. ЛЕНИН
Напротив, теперь мы видим, что развитие горной промышленности идет в России быстрее, чем в Зап. Европе, отчасти даже быстрее, чем в Сев. Америке. В 1870 г. Россия производила 2,9% мирового производства чугуна (22 млн. пуд. из 745), а в 1894 г. — 5,1% (81,3 млн. пуд. из 1584,2) («Вестн. Фин.», 1897, №22). За 10 последних лет (1886—1896) выплавка чугуна в России утроилась (32V2 и 96V2 млн. пуд.), тогда как Франция, напр., сделала подобный шаг в 28 лет (1852—1880), С. Штаты в 23 года (1845—1868), Англия в 22 (1824— 1846), Германия в 12 (1859—1871; см. «Вестн. Фин.», 1897, № 50). Развитие капитализма в молодых странах значительно ускоряетсяпримером и помощью старых стран. Конечно, последнее десятилетие (1888—1898) есть период особой горячки, которая, как и всякое капиталистическое процветание, неизбежно ведет к кризису; но иначе как скачками капиталистическое развитие вообще не может идти.