Псы революции
Шрифт:
– Ты можешь её доверить мне, - уверенно сказал Гектор, - жаль, что мы в разных городах живём, вместе мы могли бы сделать больше. Может мне переехать сюда?
– Да, как вариант, - задумчиво сказал Эрик, - но жалко оставлять твой город без настоящего революционера, нужно ведь и в нём немного разлить революционного бензина, - и он широко улыбнулся.
Часть II. Цепные псы революции.
I. Революция или эволюция?
Гектор шёл сквозь пушистые хлопья безмятежного ноябрьского снегопада, любуясь тем, как город нежился в тусклых лучах одиноких фонарей. Когда ещё насладишься таким прекрасным вечером, ведь каждый из них может стать последним. Быть может, сейчас кирпич на голову свалится, и смерть не замедлит вырвать твою душу из бренного организма, унося её к новым берегам, а ты не успел порадоваться первому ноябрьскому снегу. Конечно, поэтому глупо в такой момент спешить и торопиться в свою бетонную коробку, пусть и с постылой работы. Не лучше ли сбавить шаг и в темпе снегопада, легко и непринуждённо, насладиться этим чудом во всей красе, хоть на минуту забыв про свои обыденные инстинкты и довериться своему сердцу.
Так думал Гектор, временами вглядываясь в потухшие глаза прохожих. В них не было жизни. Да, бился миокард, перекачивая кровь по артериям, сокращались мышцы, двигая ленивый скелет по стандартному маршруту, работал желудок над очередной порцией чайного раствора, кишечник выкидывал скопившиеся газы в атмосферу, всё функционировало в заданном режиме, но не было самого главного – души. То ли она умерла, не вынеся низости и мерзости их бытия, то ли её там изначально не было, тогда выходит, что душу ещё нужно заслужить. Ведь именно душа делает тело живым. Душа, как частица Бога, который, как его ни назови, и создал этот мир. Ну не верил Гектор в теорию эволюции, не желал он быть внуком обезьяны, претендуя как минимум на сына Бога. Чьё отцовство и нужно, наверное, ещё заслужить, чтобы Он дал тебе душу, вселив в тело истинное дыхание жизни, покончив с трупным смрадом жалкого существования.
Вот как Гектор, взял и решил для себя не жить как обыватель, бороться за светлые революционные идеалы, за создание здорового общества, без мерзостей и пороков, за справедливое государство, без воровства и лжи. А что плохого в том, чтобы жить в стране, где нет алкоголизма, табакокурения, воровства, лжи, разврата? Разве все пророки призывали не к такой санации социума? Моисей, Иисус, Мухаммед, разве не об этом говорили? Или Царство Бога на земле может быть иным? Нет, но, к сожалению, Гектор не богочеловек, и даже не мог обратить воду в кровь. Однако желание изменить мир было как никогда велико, одним махом покончить с этим всем. Может и юношеский максимализм, а может романтика сердца и авантюризм духа. И кто-то верит, что нужно здравыми внушениями переубеждать людей поступать хорошо без всякого насилия, но Гектор сомневался в мирном пути перемен. Люди всегда слушают тебя внимательнее, когда в твоих руках автомат. Тогда желание делать плохие поступки минимально, а градус добропорядочности высок как никогда. А не это ли тоталитаризм? Определённо он. Но разве не с ним, так рьяно хочет бороться Гектор? С ним, но с ним порочным, лживым, за свой тоталитаризм, новый справедливый, хоть и тоже в чём-то жестокий. Власть меняет мир, а значит нужно ею обладать. Между простым парнем из бедной семьи и президентом страны огромная пропасть, и её не преодолеть без оружия. Ты можешь всю жизнь вкалывать, пробиваясь своим трудолюбием на пару ступенек вверх по российской иерархической лестнице, давая взятки, угождая начальству, а можешь взять автомат и сократить этот путь значительно быстрее. Революция на баррикадах или эволюция в офисе – каждому своё. Свой путь и свои ботинки, выбирает каждый сам. Гектор решил быть революционером, и встал на свою дорогу, пусть не лёгкую и тернистую, но милую сердцу. Кто-то в тот вечер шёл домой, продвинув за день карьеру в своей фирме, может прибавку к зарплате получил, а может и терпел унижения от начальства, какая разница, но наш герой шёл в "конуру", без начальников, без скучной работы, чтобы приблизить свой триумф, занимаясь любимым делом – революцией.
II. Возвращение революционера.
По приезду из вынужденного изгнания Жевел устроился на небольшую работу – ночным сторожем на автостоянку. Вагончик, в котором сторожа коротали свои рабочие смены, он почему-то мило называл "конурою". Юным революционерам сразу понравилось и название, и место для сборов, где можно было спокойно в тепле за чашкой кипятка обсудить все насущные дела и планирующиеся акции. Поэтому "конура" и стала рабочим названием сборного пункта, о котором все участники уже были оповещены. Располагалась автостоянка недалеко от центра, но несколько в стороне, на довольно тихой улице, что, опять же, было крайне удобно, а потому уже на второй его рабочей смене был назначен общее собрание всех членов группы Гектора, коих к тому моменту осталось четверо. Как и предполагалось Гарри и Хром, желания к подпольным радикальным действиям не проявляли, всецело влившись в спокойную околофутбольную жизнь, где к ним сразу было предъявлено повышенное внимание после последних событий. Вся основа, а особенно Дрон, тщательно следили за новостями в городе, и отметили участившиеся случаи радикальных акций. Отдаление от околофутбольной жизни Гектора, а потом и резкое его исчезновение, конечно же, насторожило их. Они опасались, что Гектор может сколотить из радикально настроенной молодёжи свою группировку, вытеснив их с лидирующих позиций, особенно используя резервы недружественных неформальных объединений. Поэтому неожиданное возвращение к околофутболу Гарри и Хрома, привело к тому, что Дрон стал постепенно приближать их к себе, чаще приглашать на концерты, выезда, различные мероприятия для фирмы, куда обычные правые из окружения не приглашались. В общем, он значительно поднял их авторитет в движении, сделав их приближёнными к основе, и даже став для них другом, а значит, иногда интересовался и тем, как дела у Гектора и куда же он пропал. Платить Гарри и Хрому за новый статус приходилось тем, что они стали рассказывать, чем занимался и что говорил Гектор, как до их ухода, так и после. Узнавать положение дел после их ухода приходилось уже не самим, а через Барни, который очень любил своих друзей, особенно Хрома, которого знал с самого детства. Поэтому Хром часто пользовался доверчивостью Барни, который хоть и не был болтливым человеком, но кое-что мог выложить своему другу, честно обещавшему хранить молчание. Ведь формально, разговора об исключении Гарри и Хрома из группы Гектора не было, как, например, с Пухом или Патроном, а значит, полагал Барни, кое-что они могли знать, как участники самых первых акций. И потому Дрон был в курсе дел и участников группы Гектора, и, разумеется, обдумывал, как ему лучше развалить их организацию, пока ещё в самом их начальном этапе развития. Ведь опасность их существования была очевидна, особенно после драки и супермаркета, после которой Микса увезли с несколькими переломами, а его товарища гопника с ножевым ранением в область живота. Речи Гектора давали понять, что он претендует на монополизацию в национал-социалистическом движении в городе, а значит, основа может лишиться своих мест, если вовремя не среагирует. К несчастью Дрона, милиция не установила личности нападавших, хотя они и были на камерах видеонаблюдения, и видели их свидетели, но так как задержаны они не были, а показания свидетелей и гопника довольно туманные. Одного описания внешности для установления личности мало, а свидетельства Микса ситуацию не прояснили, Гектора и Жевела он видел у супермаркета, а кто бил его запомнить не успел. Поэтому для беседы их, конечно поискали, но, не найдя, дело ушло в долгий ящик. Вот и приходилось Дрону решать этот вопрос самостоятельно, без надежды на доблестную милицию.
III. Конура
Автостоянка была огорожена высоким забором. Подойдя к ней, Гектор отыскал небольшую калитку и постучал в неё условленным сигналом. Через несколько минут послышался тихий хруст снега, но дверь не отворилась. Вместо этого он увидел над забором улыбающееся лицо Жевела, который убедившись, что это свой человек, открыл калитку и впустил гостя. Внутри Гектор увидел много уставленных рядами и припорошенных снегом автомашин, и одиноко горевший яркий фонарь, который освещал всю автостоянку. Недалеко от калитки стоял вагончик, не крашенного металлического цвета, в котором им и предстояло коротать ещё много вечеров. Внутри было довольно уютно, обогреватель хорошо грел, и было тепло. Одно окно открывало вид на стоявшие автомобили, перед окном был стол, предназначенный для заполнения журнала, рядом с ним ещё один для приёма пищи, на нём был электрический чайник, а у противоположной стены старый диван. На диване уже давно сидели Франк и Барни, которые очень обрадовались приходу Гектора. Больше всего рад был Франк, он ещё не видел Гектора после изгнания и по-дружески обнял боевого товарища. После обмена любезностями и вынесения телефонов далеко на улицу, под одну из машин, Гектор начал неспешно долгий разговор, о новых делах и планах.
– Рад, что все мы в сборе, без особых потерь пережили самые первые для нас испытания. Покинувшие нас бывшие товарищи в принципе отделались довольно легко только потому, что настоящих дел, по сути, ещё не было у нас. Всё произошедшее – это лишь тренировки перед более важными делами. Я думаю, что все согласятся со мною, что градус радикализма в наших действиях нужно значительно увеличить, в итоге доверяя его до максимума. Революционный террор должен стать этой точкой максимального кипения, направленный против действующей власти в стране. В нашем небольшом масштабе нам, конечно, сложно будет самим стать властью, но хоть на пару шагов приблизить в России революционную ситуацию, став самим ближе к собственному бессмертию в памяти будущей нации, за которую собственно и идёт наша борьба. Схватка не за тупое быдло российского этноса, но грядущий великий русский народ, который будет хозяином в своей стране, не какой-то жалкой там федерации, но империи. Государство без воров, проституток, чёрных иммигрантов, алкоголиков, наркоманов и пидарасов, где все люди осознают своё высокое звание белого человека. Честные и благородные против равнодушных и трусливых!
– Хорошо сказано! – с довольным видом произнёс Жевел.
– Жги дальше, Гек! – сказал Барни.
– А дальше должны быть дела. Ведь врагов меньше не стало, а потому работы будет много. Ножи и арматура – это уже вчерашняя норма акций. Ружья и коктейли Молотова – наш сегодняшний минимум, а стандарт завтра – автоматы и гранаты.
– Да, это превосходно, - поддержал Жевел, - но где всё это взять?
– И главное, - добавил Франк, - на какие финансовые средства?
– Вы задаёте правильные вопросы, а значит, внимательно слушаете меня. Надеюсь ввиду того, что вы заинтересованы в подобном развитии событий, а это хорошо. Франк очень верно подметил про недостаток денег. Они нам обязательно будут нужны для того, чтобы приобретать вооружение.
– Может, создадим общаг для денег? – предложил Жевел.
– Обязательно, - согласился Гектор, - это я и сам намеревался предложить. Рублей по триста в месяц скидывать с каждого в кассу. Можно и больше, но не меньше этого. Сумма эта вполне для всех реальная. Так ведь?
– Вполне, - ответил Барни, и остальные закивали в знак согласия, - а кто будет казначеем?
– Так пусть Гектор и будет, - предложил Жевел, и все вновь были единодушно согласны.
– Ну, хорошо, - сказал Гектор, - пусть будет так. Хотя этого для приобретения стволов будет маловато. Нужны ещё некоторые виды доходов, и вот какой вариант я могу предложить. Мы все, конечно, имеет высокие моральные ценности, я так надеюсь, но революция диктует нам свои правила. Люди часто тратят деньги на всякие ненужные вещи: на алкоголь, табак, дорогую жратву, машины, квартиры и подобное. Я уже не говорю про государственных чиновников – настоящих кровопийц для народа. Поэтому моё предложение грабить нам некоторых наших сограждан не есть преступление, но экспроприация. Так это называли ещё большевики, не будет стесняться положительных примеров, даже у наших врагов. Так вот, экспроприация денежных средств на нужды революции – это не преступление, но необходимая мера. Вначале подойдут простые прохожие, а затем недалеко и банков. Сегодня же мы и опробуем, предложенный мною вариант добычи финансов. Двое из нас, я и, скажем, Барни, отправимся на промысел, а для оставшихся двух будет другое задание.
– Круто! – воскликнул Барни.
– Что же касается добычи стволов, - продолжил Гектор, - то для начала скажу, что в России есть ещё и легальные способы добыть оружие. Конечно, мы не в США и у нас не купить просто так в магазине штурмовую винтовку, но законным способом реально купить охотничье оружие, в начале - гладкоствольное, а потом и нарезное. Травматическое оружие так же подойдёт, его легко можно переделать под стрельбу боевыми патронами.
– Блин, точно ведь, - воскликнул Жевел.
– Да, дружище, - подтвердил Гектор, - но и за нелегальными стволами дело тоже не станет. Определённые каналы для его добычи уже тоже имеются.
– Откуда же? – спросил Жевел.
– Так через различных бандитов, - ответил Гектор, - им без разницы кому продавать стволы, лишь бы платили деньги. Ну, что? Может кто-нибудь ещё хочет внести свои предложения или возражения?
– Я бы мог предложить ещё способ денег раздобыть, - отозвался Франк, - а что если наркоту продавать?
– Эээ, наркоту? – поморщился Барни.