Псы войны
Шрифт:
— Опять, что ли, зачет по кинжально-десантной подготовке? — недовольно пробурчал Шлосов. Он оставался кадровым военным, и резать сонных не доставляло ему особого удовольствия.
При упоминании о кинжально-десантной операции Донцов ощутил неприятную тяжесть внизу живота. Когда позапрошлой ночью наемники, разукрасив лица и руки камуфляжной краской, а из оружия захватив с собой лишь кинжалы да пистолеты с глушителями, пошли под проволоку «Беби», Кольцов поручил Олегу снять двух часовых с вышки. Выстрелов из «СКС» никто не слышал, винтовка оснащена мощным глушителем,
— Ну так что ты надумал? — снова спросил Лаптев и показал на часы: — Время идет, пора заканчивать с суровым таежным климатом, и по домам.
Кольцов уже хотел ответить, но его перебил Улнис.
— Подождите, — прошептал прибалт. Сильнее прижав к уху наушники, он нащупал на рации тумблер, переключил его, и из маленького динамика, вмонтированного в рацию, раздался голос:
— …«Адан», черт бы вас побрал, вы что там, спите?
— В чем дело? — ответил другой, осипший голос. — У нас сегодня нет сеанса связи, что случилось?
— Толком еще никто ничего не знает, но, по-моему, «война».
— С кем? — удивленно спросил сиплый голос.
— Сам не имею представления, через два часа снова выйду в эфир, узнаем, что произошло. А сейчас боевая готовность.
— Понял.
— До встречи.
Динамик смолк, Глеб с досадой плюнул, затем, крепко выругавшись, посмотрел на своих соратников:
— Собирайте всех, надо торопиться. — Он взглянул в упор на Лаптева. — Ты прав, Родион, пора заканчивать с тайгой и сматываться отсюда.
Кольцов пробрался к своему «наблюдательному пункту». Раздвинув ветки кустов, наблюдал за базой. В лагере царило оживление.
«Так, боевая тревога их расшевелила, — лихорадочно соображал Глеб, — надо торопиться, значит, штурм. И чем быстрее…»
В наушнике что-то затрещало, и голос Яковлева объявил:
— Перед нами «Беби», с виду все нормально.
Услышав голос командира вертолета, Улдузов отстегнул страховочный пояс, перебрался в кабину пилотов и начал пристально вглядываться в очертания лагеря.
— Там же ни черта не видно, — проворчал он.
— Хорошая маскировка, — сказал Михайлов.
— Или засада, — мрачно добавил Яковлев.
Ахмед еще раз попытался разглядеть хоть какое-то движение на прииске, но тщетно. И тут у него мелькнула озорная мысль — она могла стоить им всем жизни, но в бывшем генерале проснулся былой дух солдата.
«Рискнем, — подумал Улдузов, — все равно перед Логиновым еще предстоит отчитываться».
— Вениамин, — сказал в микрофон Ахмед, — передай Шарманову — садиться с ходу. После высадки людей вам снова в небо. Если там засада, я дам красную ракету, прикроете. Если все нормально, дам зеленую, тогда сядете, понял?
— Ясно, — спокойно проговорил Яковлев, но в его голосе Ахмед уловил возбужденные ноты.
— Гриня, Гриня, — раздался в динамике голос Яковлева — он вызывал командира второго «Ми-8». — Ты что, оглох, старый черт?
— Что случилось, психопат? — послышался голос рассудительного Григория Шарманова.
— Садимся парой, с ходу. — Голос Яковлева дрожал, затем он вовсе перешел на крик: — Работаем как под Кандагаром, болван.
— Класс! — раздался торжествующий вопль Шарманова. И в ту же секунду пара вертолетов нырнула вниз, резко развернувшись, синхронно выполнила противозенитный маневр, зашла на посадку. Не касаясь земли, «Ми-8» зависли над вертолетной площадкой. Из вертолетов выпрыгивали стрелки и тут же ныряли в пожухлую низкую траву. Как только Ахмед Улдузов и Николай Ванин покинули чрево «Ми-8», вертолеты, подняв облако пыли, взмыли в небо.
Десять минут лежали вокруг вертолетной площадки, тишина. Ванин подал знак, стрелки встали и двинулись пестрой цепью. Улдузов стоял посреди вертолетной площадки, за его спиной Ванин, по бокам от них телохранители. Вот цепь достигла построек лагеря, и в этот момент грянул взрыв, мгновение — и поднялась стрельба. Экс-генерал и начальник охраны рухнули на площадку, вжимаясь в песок. Но через минуту Николай тронул Ахмеда за руку:
— Это стреляют наши, не слышно ответных выстрелов.
— Ванин, быстро узнайте, в чем дело, — раздраженно проговорил Ахмед.
Начальник охраны встал и направился в сторону лагеря, там еще раздавались редкие выстрелы. Оба китайца из охраны Ванина последовали за своим шефом. Улдузов с удивлением увидел в их руках миниатюрные автоматы «скорпион» чешского производства, которые они, по-видимому, скрывали под одеждой, и, злорадно улыбнувшись, подумал: «Оказывается, и мастера кунгфу без автоматов не могут обойтись».
Наконец выстрелы затихли, через минуту прибежал один из телохранителей-китайцев и на ломаном русском затараторил:
— Все в порядке, Ванин говорит, чтобы шеф шел, все в порядке.
Ахмед, встав и отряхнувшись, пошел к строениям. Котов и Бузин с оружием на изготовку шли по бокам от него. Возле крайнего дома их ожидал Ванин.
— Ну, что это за взрыв? — спросил Улдузов.
— Мина, — спокойно ответил начальник охраны, кивком головы он указал на несколько копошившихся стрелков. — Одному из них не повезло, наступил на мину.
— Что с ним?
— Оторвало обе ноги. — После короткой паузы Ванин, показывая на себе, объяснил: — По самую задницу.
— В сознании? — спросил экс-генерал: его волновали трудности, возникшие с появлением тяжелораненого, и Николай понял его сразу.
— У него шок, через полчаса умрет от потери крови. Мы ему не в силах помочь, — успокоил он шефа.
— Судя по всему, лагерь покинут, — сказал Ахмед.
— И заминирован, — добавил начальник охраны. Глядя на шефа, он ждал дальнейших приказаний.
Улдузов закусил верхнюю губу, на мгновение задумался, затем спокойно сказал: