Птенцы Виндерхейма
Шрифт:
Покосившись на библиотекаршу, занятую проверкой сданных книг, Ульдарссон вдруг схватил Лиса за руки и оттащил в дальний угол помещения. Оглядевшись, он жутко покраснел и, стараясь не смотреть на сокурсника, жарко зашептал:
– Хельг, я прошу тебя отнестись серьезно к моим словам. Понимаешь, любовь такая вещь, перед которой невозможно устоять.
ЧЕГО?!
– Мне так неловко, но ты должен понять – когда приходит любовь, все остальное становится неважным. И пусть она запретна, но любовь есть любовь.
Лис
– В глубине души я испытываю непереносимые муки. Понимаешь, Хельг? В академии так нельзя, но могущество любви заставляет меня позабыть обо всем!
– Э-э-э…
– Ты должен понять меня, Хельг. Понять мои чувства!
Так. Успокоиться. Сначала ударить Бийрана в солнечное сплетение, а потом бежать. И никогда больше не ходить с ним в душевую комнату!
Проклятье, вот чего-чего, а такого в академии Лис никак не ожидал!
Братство Истины – да Хель с ними! Вот как из этой передряги выбраться?!
Хельг почувствовал, как у него земля… тьфу, то есть пол уходит из-под ног.
– Э, Бийран… – слабым голосом начал он, пытаясь вырвать руки из крепкой хватки Ульдарссона. – Прости, но я не могу принять твою любовь. Мне жаль, но я ничего такого не могу обещать тебе. Видишь ли, мне нравятся девочки… в смысле, взрослые женщины, а девочки мне не нравятся… и взрослые не в смысле там старушки, а девушки… В общем, парнями я не интересуюсь…
Лис осекся, обнаружив, что сокурсник смотрит на него как на умалишенного.
– Хельг, что за ерунду ты несешь? Пойми меня правильно, я лишь хотел разузнать о твоей напарнице! – Бийран засмущался и принялся разглядывать свою обувь. – Кажется, я влюбился в Альдис.
А?!
С плеч Хельга будто гора свалилась. Да что там гора – целая горная система хребтов, массивов, нагорий, межгорных впадин и долин! Испытывая чувство невероятного облегчения, Лис осмыслил последние слова сокурсника.
– Альдис? – удивленно переспросил «птенец». – В эту… – «Белобрысую тупицу» говорить было явно неразумно. – В эту девчонку, которая моя напарница?
– Да-да, – исступленно закивал Ульдарссон. – В дивную белокурую фею!
«Где ты у нее кудри увидал?»
– И чего ты от меня хочешь? – Хельг наконец-то вырвал ладони из рук Бийрана. – Вас познакомить, что ли?
– Ну не мог бы ты сначала рассказать о ней? Как она любит проводить время? Что читает? Чего хочет добиться в жизни? Кто ее родители? Какую еду она предпочитает? Чем бы она занималась, если бы не поступила в академию? Почему она…
– Стоп! – Хельг протестующе замотал головой. В голове Лиса созрела отличная идея. Недавно он размышлял о том, как дискредитировать белобрысую в глазах Торвальда. Кажется, появился отличный шанс.
– Ты, стоит понимать, хочешь добиться от Альдис взаимности?
Бийран покраснел еще гуще, напоминая теперь помидор.
– Ну, время до отбоя у нас еще есть. – Хельг улыбнулся. –
Альдис Суртсдоттир
Жизнь устроена довольно паскудно. Стоит расслабиться и поверить, что наконец-то все хорошо, как получаешь сапогом в лицо. Эту истину Альдис усвоила твердо.
Вот и сейчас. Вместе с долгожданными занятиями по турсоведению, вместе с симпатичным (хотя и задавакой) мальчишкой-наставником по имени Торвальд, вместе с захватывающими лекциями и занятиями на тренажерах жизнь подсунула ей Хельга.
Сладкая конфетка с паскудной начинкой. Хочешь вкусненького, изволь жевать и тухлятину.
Альдис честно жевала. Давилась, сдерживала рвотные позывы. Стискивала кулаки так, что пальцы сводило, а на ладонях оставались красные следы от ногтей. Кусала губы, не давая воли резким словам.
Есть такое слово «надо».
Надо было терпеть, когда Хельг сидел рядом. Надо было слышать его голос, видеть его каждый день, склоняться вместе над одной книгой, работать вместе над общим заданием… Каждый день по нескольку часов.
Надо.
Работать с Хельгом – это значит быть всегда готовой к удару в спину. Всегда помнить, что за добродушной улыбкой скрыт безжалостный расчет.
Но напарники – это ведь не на все пять лет, правда? Команды меняются, переформируются, кого-то отчисляют…
А еще Хельг стремительно набирал популярность среди курсантов и (особенно!) курсанток. Оказалось, что он умел обезоруживающе улыбаться. И поддерживать беседу. И шутить. И вообще быть приятным малым, своим парнем, лапочкой…
Если ему это было выгодно.
Хельга уважали товарищи по команде. Его вообще словно окружала аура силы и уверенности. Девчонки считали его симпатичным. Даже Лакшми (подумать только – Лакшми!) не держала зла.
Он нравился девчонкам. Не так, как Дрона, конечно. Но все же. Особенно после истории с группой Арджа.
Никто, кстати, так и не знал, что именно между ними произошло. Победители отшучивались, Ардж, Кришна и прочие проигравшие угрюмо молчали.
Где Хельг Гудиссон, там предательство. Альдис готова была дать руку на отсечение, что честной победой тут не пахло.
«Ничего, – молча успокаивала себя девушка. – Они просто еще не знают».
Она старалась быть выше этого, быть сдержанной, очень сдержанной. Но шило в мешке спрятать трудновато, ненависть выдавала себя резкими словами, косыми взглядами и просто молчанием.
Над девушкой посмеивались. Среди курсанток прошел слух, что Альдис влюблена в Хельга, и вести себя так, будто ты выше этого, было очень трудно.
«Они видят красивую внешнюю упаковку. А я вижу гниль и пустоту за ней».
Отец любил повторять, что в любом, даже самом неприятном событии важно уметь видеть новые возможности.