Птица Карлсон
Шрифт:
– Кстати, - спросил малыш Швед, - а раз ты такой умный, ты не можешь мне объяснить, должен ли я выполнить свой общественный долг и выдать тебя? Или я должен следовать сложившимся между нами отношениям и не выдавать тебя? Где правда, брат?
– Правда или истина?
– быстро спросил Карлсон.
– И то, и другое. Должен ли я сделать это в интересах истины или в интересах правды?
– С точки зрения истины ты, конечно, должен меня выдать.
– А с точки зрения правды?
– А с точки зрения правды - тоже. Но я бы попросил тебя этого не делать.
– У тебя точно есть бабушка?
– Это совершенно не важно, ведь всё равно ты не можешь это проверить. Есть ли у меня бабушка, нет ли - ты должен либо принять её существование на веру, либо отвергнуть.
– Охренеть! Теперь я понимаю, что значит «быть заброшенным».
Бродячие философы меж тем продолжали тузить друг друга, хотя уже изрядно вымотались.
– Ты знаешь, милый Карлсон, давай мы просто поплывём дальше. Забросимся обратно на плот, а всем, кто будет про тебя спрашивать, я скажу, что ты - мой отец, а так выглядишь оттого, что у тебя горб и проказа. Будем плыть вечно, как Сизиф.
– Сизиф катил камень, - возразил Карлсон, поднимаясь.
– Да всё равно, хоть бы и «Камю» пил. Будем плыть и питаться левиафанами. Пока плот плывёт, всё будет хорошо. Мисиписи - великая река, и с неё выдачи нет.
29 сентября 2022
Джингль и ойстер
– Я бы не советовал вам заводить собаку, сэр, - сказал Джингль Белл Карлсон, протирая фланелью ботинки Малыша.
– Не спорь со мной, Джингль. Я всю жизнь хотел собаку. Для этого мне пришлось даже жениться на вдове старшего брата.
– Малыш лежал в кровати и, обсыпая себя крошками, жевал булочку.
– Это был ужасный брак, и собака, кстати, умерла раньше моей супруги.
– Я раньше служил у леди Вандермеер, и как-то раз собака лорда Утенборо съела соломенный веер леди Вандермеер во время того, как леди гуляла с одним своим знакомым…
– Джингль, ты вечно рассказываешь какие-то ужасные истории. Знаешь, отчего я тебя терплю?
– Нет, сэр, - ответил Карлсон ровным тоном.
– Так вот, ты появился, будто Мэри Поппинс, когда тебя не ждали. (Я вообще ничего не помню, так сильно в то утро болела голова.) Если ты исчезнешь, может перемениться ветер. А я совершенно не хочу, чтобы что-то менялось. Даже веер… Чёрт, ветер, конечно.
В этот момент в дверь начали ломиться, и Джингль осуждающе посмотрел в сторону двери. Звякнула люстра, а с каминной полки упала фарфоровая собачка с чёрным носиком.
Джингль Белл Карлсон медленно, как и подобает солидному слуге в солидном доме, пошёл отпирать.
– Пришёл мистер Вальрус и какой-то плотник. Они, кажется,
– Хм… Вальрус… Я его знаю, он специалист по тритонам. Но зачем мне плотник? Открой дверь.
– Да, сэр. Но поймите меня правильно: насколько я могу понять, мистер Вальрус не один.
– Открой дверь.
– Да, сэр.
В комнату ввалился мистер Вальрус вместе с плотником. Впереди них вбежала собака неизвестной породы, которая тут же присела и, выпучив глаза, нагадила на ковёр.
– Это Монморанси, - заявил Вальрус, рухнув в кресло.
– По-моему, он терьер.
– Собака - это прекрасно!
– воскликнул Малыш.
– Осмелюсь вмешаться, - произнёс Джингль, - но у терьеров не бывает такого длинного тела. Я бы назвал это существо таксой… С вашего позволения.
– И, подумав, прибавил:
– Сэр.
Вальрус, впрочем, не слушал его. Он уже начал рассказывать новости о делах, о башмаках, сургуче, капусте, королях и о том, почему вода в море шипит и пенится точно так же, как шампанское.
Малыш решился прервать его.
– Если ваш рассказ такой длинный, - сказал Малыш как можно вежливее, - пожалуйста, скажите мне сначала, зачем ваша собака пытается грызть мой комод?..
Мистер Вальрус нежно улыбнулся и начал снова:
– Кстати, о морях и шампанском: мы решили отправиться за устрицами. Плотник уже арендовал лодку, на которой мы спустимся по Темзе, пересечём Канал, свернём направо - и устрицы у нас в кармане.
– Вальрус, вы что, когда-нибудь ловили устриц?
– осведомился Малыш, продолжая лежать в кровати и полируя ногти.
– А зачем?
– Мистер Вальрус ничуть не смутился.
– Наш друг плотник утверждает, что его брат видел человека, который рассказывал, что видел, как это делается. В этом нет ничего сложного. Всё это - ненужные подробности, для нашего предприятия нужен лишь простой набор - хлеб, зелень на гарнир, уксус и лимон.
– И непременно сыр, - впервые открыл рот плотник.
– Осмелюсь вмешаться, сэр, - вмешался Карлсон, смахивая крошки от булочки с халата Малыша.
– Я бы на вашем месте не стал есть устриц. Я как-то видел устриц и знаю, на что они похожи. Даже если облепить их сахаром, сэр.
В этот момент терьер-такса вцепился зубами в халат Малыша. Когда тот попытался вырвать полу халата, Монморанси прицелился и вцепился Малышу в ногу. Брызнула кровь.
– Одну минуту, сэр.
– Карлсон тут же возник рядом, - я сейчас перевяжу вас, как сказал один врач семенному канатику.
Гости вздохнули: мистер Вальрус - печально, Плотник - неопределённо, а Монморанси просто сыто заурчал под столом.
– Мне так вас жаль, - заплакал мистер Вальрус и вытащил платок. Две слезы гулко упали в бокал.
Плотник сказал:
– Может, пойдём уже, а?
Джингль Белл Карлсон подал мистеру Вальрусу пальто, а Плотнику - стремянку. Дверь за гостями захлопнулась.
– Мне как-то больше понравился плотник, - расстроено заметил Малыш.
– Это потому, что он больше молчал, сэр. Между тем он украл у вас сигарный ящик.