Птицы в соломенных волосах, Архангельский Николай

Птицы в соломенных волосах

5.00 + -

рейтинг книги

Шрифт:

Стихотворения по 2023 год

Хрущёвские пятиэтажки

На город падает туманНебрежно приближая вечерИ грусть облагозвучить нечемСтруящуюся по домам.Без шума доживают векХрущёвские пятиэтажкиДыханье их темно и тяжкоКак тяжек предвесенний снег.В них были ссоры и покойВ них было тесно и безумноВ них было весело и шумноС нуждой, романтикой, мечтой.Их обитателей черёдСтупая глухо и неслышноУходит к горизонтам вышним.Да

будет лёгким их уход.Через небесное стеклоНепостижимые чужиеИх лица смотрят молодыеТревожно, звёздно и светло.Их восковые именаСтановятся священным звукомИ неподвластна шумным буквамИх тающая тишина.И будет память вам легкаЗаснеженные черепашкиХрущёвские пятиэтажкиДворцы советского райка.

«И ночь без имени, и небо без лица…»

И ночь без имени, и небо без лицаИ белена в саду суха листамиИ птица дробным посвистом свинцаШьёт по кусту в забор очередями.Вселенная вмещается в яйцеВ ней ничего, кроме эм це квадрата.И тени на замедленном лицеЛегли кривой усмешкой Герострата.Но будет утро, лучше и добрейС единорогами и херувимским пениемИ птица та, по Брэму, соловейУ белены попросит о прощении.И скинув хлам в мостовый переплётС делами, как бутылками, пустымиМы вспомним, что нас кто-то где-то ждёт.Мы поспешим.Наш кофе не остынет.

«Подбоченься, улица крутая…»

Подбоченься, улица крутая!День сегодня выдался такой —Это Лёнька козырем гуляетС Ленкой, ослепительной звездой.Их ребячливая фееричностьРаздаёт прохожим свой куражИх святая юная античностьЗаполняет городской пейзаж.Их ещё не достаёт тревогаЧто они в толпе недель и днейГде-то растеряют по дорогеГодовщины юности своей…Юбилеи, даты, километрыСкорым шагом… медленным… ползком…Он сопьётся и накинет петлю.А старуха тронется умом.

Городская зарисовка

Ты загляни за угол домав лубочный треснутый ампир.Над пьяным глазом гастрономатам красота спасает мир.А мир отчаялся в надеждена лепоту её лепнинОн доверяется как прежденеугомонности витрин.И пешеходы неотложнонесут в авоськах черный хлеба их на акцию истошнозовёт районный ширпотреб.И только старый друг прилежныйтрамвай под номером шестымзвонит, въезжая на манежныйзвонком приветственным своим.

«Яблоня спящая в январе…»

Яблоня спящая в январебабочка спящая в янтарежизнь очень маленькая саматак велика из окна умаВечное в вечности эмпирейи быстротечное у людейвремя боится своих пирамидснится себе, от себя бежитСквозь глинозёмы корнями лесдерево жизни растёт с небесэто такая физика снане из бумаги, не изо льнаНе от земель с четырёх сторонне от царей четырёх времённо от купели золотойс братом сестрой, огнём водой

«Абонент не отвечает или…»

памяти Тони

абонент не отвечает илинаходится вне зоны действия сетинеживое пространство вибрируетв безличном голосеисчезающее эхообслуживающее вселеннуюжизнь опаснаотдавать сердценеосторожнонеизбежное наказаниеболь уходящего теплаболь родного далёкого голосапотерянного в звёздахжизнь опаснаэто временное неудобствократкое недоразумениеэто страхчто в другом миреу тебя другое имяэто страхкогда абонент не отвечает илинаходится вне зоны действия сети

«Совковые, благословенные…»

Совковые, благословенныеПоэты яблочной порыКак все вы стали, гобеленныеМилы, невинны и стары!Я в этом жил, дружил и праздновалЯ пережил, отвык, забылИ вашу совестливость страстнуюИ ваш нечеловечий пыл.И нынешние молодыеОтдав из уваженья честьЛегко, как ласточки лесныеИсправили былое в есть.Как будто не было в поминеНи двух поэзий, ни страныКак будто в сказочной былине —Герои, суки, пацаны.

Колониальный романс

памяти Редьярда Киплинга

Я не стану рубить топорами деревья сандалаЧтоб не слышать их плач, так похожий на девичий плач.Чересчур драгоценна изысканность их идеалаЖесты рук, будто перед концертом, скрипач.Я не стану пускать по ночной воде плоские камниЧтоб улыбку луны не расплёскивать в жемчугах.Чересчур коротка, чересчур элегична и плавнаЭта смуглая ночь в моих серых усталых глазах.Может статься, одна неприметная официанткаЧто забыла меня в своём хаосе небытияВыйдет в фартуке из казино за портальную аркуВдруг поднимет глаза и увидит всё то же, что я.

«Пустельга – это маленький сокол…»

Пустельга – это маленький соколЧепуха, ерунда, пустячокНам с тобою – что вскользь, что высокоТы за поле – и я за порогМы из вида теряем друг другаНа различных откосах небесТы берёшь себе азимут югаМне чудесней – пространство чудесА потом на излёте полётаМы баюкаем крыльев регланТы поэт – но неслышимой нотыЯ летун – из придуманных стран

Великодержавное

Граф неподкупен.Снег некрупный на львиных гривах.Шпиль блестит.И броненосец пятитрубныйВ Кронштадской гавани стоит.Окрест Россия лубяная,Цветной, цыганский шумный станМолчащая, глухонемаяОдета в онуч и кафтан.А в ней живут мещане раяВ столицах, сёлах, по угламВолошин, Тэффи, ВересаевИ разночинец Мандельштам.И нет такой на свете скукиИ неизменен ход планет.И не падут бессильно руки.Молчи.Так будет тыщу лет.

1 2